Вражеские самолеты нанесли удар с высоты, которая была недоступна для наших средств ПВО: переносных ПЗРК и С-60. Максимальный потолок работы средств ПВО Кабинды – пять километров. В Киншасе знали об этом, поэтому «Миражи» работали выше этой отметки. В столице СРК прогремели четыре взрыва, вражеские ракеты ударили по центру города, в разгар рабочего дня на улицах было много народу. Скорее всего пилоты истребителей пытались поразить административные здания. Из-за взрывов возникли пожары, было разрушено несколько домов, пострадал центральный рынок и здание городской мэрии.

При ударе погибло сорок семь человек, в том числе четверо детей, раненых было сто двадцать, в том числе тринадцать детей. В городе началась паника, но её быстро пресекли. Раненых увезли в больницы, пожары потушили.

Среди погибших были не только кабиндцы, но и граждане Португалии и Испании, которые работали в Кабинде на нефтяных вышках и на протяжение многих лет жили в столице СРК со своими семьями.

Президент СРК отдал приказ о эвакуации женщин и детей из Кабинды в Ландан, на аэродроме которого был развернут палаточный городок. Паспарту связался с дипломатами Португалии, США и Республики Конго, задав им один вопрос: «Что это было? Вы же давали гарантии, что Заир не будет наносить удары по городской черте?». В ответ, те лишь развели руками, мол, сами в шоке! Дескать Мобуту Сесу Секо совсем слетел с катушек из-за вашего утреннего удара по его войскам.

Ещё в середине лета, когда обстановка между Заиром и СРК была накалена до предела, а обе стороны понимали, что война неминуема и близка, Паспарту озадачил консула СССР, что СРК необходима своя система ПВО, которая могла бы сбивать самолеты противника на их максимальных высотах, то есть 10-15 километров. Под эти параметры подходили «Кубы» и «Буки», но «Бук» был только принят на вооружение и нам бы его конечно же никто не дал, а вот модернизированные комплексы «Куб» вполне можно было бы купить у СССР. Даже старые С-75М «Волхв» и С-125 «Нева» тоже справились с поставленной задачей.

Москва ответила, что не против поставить системы ПВО, но тогда о нашей тактике «усидеть на двух стульях» придётся забыть, ибо для Запада появление в армии Кабинды советских систем дальнобойного ПВО означало окончательный переход под протекторат Союза.

А Кабинде пока это было не выгодно, СРК надо было как можно дольше оставаться в поле нейтралитете, чтобы получать из Запада те технологии, которых не было в СССР. В общем ПВО СРК к началу войны с Заиром не располагало системами позволяющими работать по целям, летающим выше 5 километров.

К тому же Москва не хотела окончательно портить отношение с Заиром и Анголой. Передача Кабинде систем ПВО и другой тяжелой технике говорила бы обеим африканским странам, что с этого дня СРК самостоятельная держава, которая может открыто соперничать с соседями.

В середине лета Паспарту также встречался с западными дипломатами, которым призрачно намекнул, что хочет закупить у них системы ПВО, но нелегально, чтобы не расстроить своих советских союзников. Запад ответил примерно в том же стиле, что и советские дипломаты, мол мы бы не против, но тогда вам надо окончательно переходить под нашу «крышу». Эти же дипломаты предложили выход из сложившийся патовой ситуации – вместо того, чтобы тратить деньги на закупку дорогостоящих систем дальнобойных ПВО, лучше потратить эти деньги на взятку нужным людям в Киншасе, которые выступят гарантом неприменения боевой авиации против гражданских объектов.

Сумма «гарантий» – 5 млн. долларов. Руководство СРК согласилось на такой вариант, выделили положенную сумму…а в итоге 2 сентября 1983 года по жилым кварталам Кабинды был нанесен авиаудар. Погибли мирные граждане. Вывод: «Никогда не верь в гарантии Запада, даже если ты их оплатил в долларах».

Вечером 2 сентября из Москвы пришло сообщение, в котором Кабинду оповестили, что в течение недели в водах кабиндского залива бросят якорь несколько боевых советских кораблей на чьи бортах есть системы ПВО способные накрыть своим «зонтиком» столицу СРК. Таким образом Москва брала под защиту граждан СССР и дружественных ей стран, которые находились в Кабинде…ну и заодно простых кабиндцев.

Такой вариант должен был устроить всех. Вот только как продержаться целую неделю?

В 22.00 по местному времени 2 сентября по городу Кабинда вновь был нанесен ракетно-бомбовый удар заирской авиацией. Жертв ночного удара было немного меньше, потому что часть граждан была уже эвакуирована из города, но все равно они были. Двадцати три погибших и тридцать восемь раненых, среди них двое детей.

Эвакуация гражданского населения из города продолжалась всю ночь, часть граждан Кабинды согласилась принять на своей территории Республика Конго, благо граница с ней была всего в тридцати километрах севернее Ландана. Беженцев перевозили через границу, где тут же организовывали палаточный лагерь снабжая кабиндцев всем необходимым.

Надо было срочно что-то предпринимать, чтобы переломить ситуацию и заставить авиацию Заира перестать бить по гражданским объектам. Если каждый день будет гибнуть сотни мирных граждан и столько же будет раненных, то за неделю, пока прибудут военные корабли СССР, развёрнутые до этого госпитали, просто не справятся с потоком раненых.

Решение этой проблемы имелось, но привести его в жизнь планировалось не раньше, чем через пару дней активных действия Заира, но поскольку Киншаса применила боевую авиацию по мирным гражданам, то придётся уже сейчас переходить в наступление. Рискованно, конечно, группировка заирской армии в Моанда еще очень сильна и идти на штурм этого города еще очень рано, но что поделать, если всё складывается таким образом, что по-другому никак.

В ночь со 2 на 3 сентября танки Т-34-85 были переброшены с аэродрома Кабинды к третьей линии обороны Южного фронта. В течение всей ночи в «серой зоне» наши разведчики «делали шум»: ревели мотоциклетными моторами без глушителя, взрывали гранаты и взрывпакеты, стреляли из 50, 82мм минометов и РПГ в сторону врага. В общем не давали заирцам спать, приучая их к беспокоящему ночному шуму.

Сперва противник агрессивно реагировал на нашу «свистопляску»: стрелял в ответ из минометов и ствольной артиллерии, выпуская снаряды в ночную тьму, ориентируясь по звуку. С каждым часом ответный вражеский огонь становился все реже и реже, заирцы поняли, что мы никаких наступательных действий не предпринимаем, а просто злим их, не давая отдохнуть.

По донесениям нашей разведки, которая скрытно подобралась к заирцам вплотную, стало понятно, что противник убрал свои войска с территории СРК и развернул основные силы в деревне Виста и городке Моанда. В полосе нашего первого оборонительного участка остались лишь небольшие группы дозорных.

За два часа до рассвета вдоль береговой линии в сторону границы выдвинулась колонна состоящая из танков Т-34-85 в количестве 8 штук, пикапов, унимогов и грузовиков, общим числом не меньше сотни. В кузовах пикапов располагались штурмовики «Вольных стрелков» из наиболее «отмороженного» Первого батальона, те на чьих черных шевронах помимо красного АК и звезды была нарисована еще и цифра 1. Это был мой «именной» батальон, обычно в бой этих «отморозков» вел лично я, но сейчас вместо меня был мой начштаба югослав Милош Бабич, который прибился к «Вольным стрелкам» в самом начале становления отряда.

Милош был сербом, в Африке оказался случайно, он сбежал с корабля, на котором служил матросом и «загулял», после чего его посадили в местную каталажку, из которой он тоже сбежал, а потом серб прибился к нам.

На крышах пикапов были установлены крупнокалиберные ДШКМ, обычные пулеметы ПКМ и АГСы. Пикапы – эдакие боевые тачанки, которые должны прикрывать танки от гранатомётчиков заирской пехоты.

В унимогах и грузовиках везли минометы, зенитные орудия и личный состав. Задача, стоявшая перед Милошом: прорвать оборону противника, смести его дозоры и закрепиться на границе в деревеньке Лема по чьей земле проходила граница между Заиром и Кабиндой. Своих гражданских из Лемы мы вывезли еще в начале августа, когда начались первые обстрелы нашей территории.