После пяти минут душа, который полностью поменял её мысли, успокоил, она решила немного поспать. Вчера был достаточно нервный день на работе, так как отозвали несколько десятков тысяч одной модели автомобиля, и несколько десятков приехали в их сервис в один день сразу. Повозиться с ними пришлось достаточно долго. Оформление гарантийных документов заняло львиную долю времени, чем замена какой-то детали в карбюраторе, что точно, чего она не понимала. Да и не её это было дело. Она работала с документами, и эта работа, которая со стороны может показаться на простое перекладывание бумаг, требовало достаточных усилий, особенно когда клиенты лично заходили в их кабинет, где сидело несколько сотрудников сразу, и пытались разбираться на повышенных тонах. По требованию их внутреннего устава, они не имели права отвечать грубостью на грубость, вот они и терпели, и мило улыбались на оскорбление клиентов. Хорошо, что таких было очень мало, но если они заходили, то отнимали силы на предстоящие три дня работы. Вот как раз вчера был один из таких клиентов. Она уже не помнила, что он точно требовал, но она сейчас понимала, что она очень сильно устала и очень хочет спать. Она решила лечь на кровать, стянув с себя халат и открыв окно, чтобы свежий воздух поступал. Она рассчитывала поспать максимум пару часов и потом ещё заняться чем-нибудь полезным. Сегодня у неё был выходной из-за плавающего графика несмотря на то, что сегодня была среда.

Проснулась она от дуновения ветра и, посмотрев на часы, поняла, что проспала почти пять часов. Время наступило уже послеобеденное, и сегодня она снова решила пропустить приём пищи, попить обычной воды.

Набрав в стакан воды, она вернулась обратно в зал и включила телевизор. Она не любила смотреть телевизор, она не любила сериалы, но она это делала время от времени, чтобы почувствовать себя человеком, так как это делают все на их работе.

Переключая передачи без цели пару часов, она решила приготовить ужин, и после короткого раздумья было решено отпарить рыбу, которая должна была находиться в морозильнике.

Готовить она любила, и заученные движения позволили ей всё подготовить к жарке рыбы буквально за пять минут и, включив плиту, вернуться обратно в зал.

Она решила надеть халат, потому что вечерняя прохлада, которая поступала через занавешенное, но открытое окно, уже была достаточно ощутимой.

Вечер, который наступил достаточно быстро из-за небольшого высокогорья на западе, Таня встретила уже с чашкой кофе, который она заваривала сама без турки, в обычной термокружке, выдержав пять минут и процедив через фильтр. Раньше она использовала бумажный фильтр, но с недавнего времени начала использовать стальной, то есть металлический, многоразовый, что до момента первого применения вызывала недоверие у неё. После, когда она ловко научилась это делать и довела все свои движения до автоматизма, продала громоздкую кофемашину.

Место на кухне освободилось достаточное количество, но это место быстро заняла новая кухонная техника по обезвоживанию фруктов. Зачем она это купила, она полностью не понимала, но продавец из магазина, куда она зашла зимой, чтобы погреться, ожидая маршрутный автобус, так был убедителен, что она приобрела её. Она так и стояла без дела с самой покупки.

Кофе, которое она заварила, она решила растянуть до момента готовки рыбы, которая была поставлена на таймер на плите.

Негромкий писк на кухне дал сигнал о готовности рыбы, и Таня неспешно поднялась и пошла в сторону кухни, встретив на пути оживлённую Чую. Она вертелась, как юла, и всё норовила быстрее тоже попробовать что-то вкусное, которое приготовила хозяйка.

Рыба получилась, как и ожидалась довольно пресной, мягкой, и ароматной из-за специй, которые она пустила в раствор для кипячения на пару.

– Чуя!

Её и не нужно было звать, она уже была здесь и ждала своей порции на тарелочке на кухне.

Виляя хвостом, она поела, точнее, с нескольких укусов просто проглотила, ещё, видимо, горячую, но уже быстро начинающую остывать небольшой кусок рыбы.

– Завтра на работу, и там новый начальник, главное, чтобы ещё это сокращение не сделал, – сказала очень серьёзно, посмотрев в сторону Чуи, которая уже прибежала за хозяйкой обратно в зал и смотрела на неё, как будто всё понимала, и, возможно, и понимала.

Чуя встала и пошла в сторону своего коврика, где у неё было лежбище, место, спальня, или как лучше она воспринимала это место для себя, тоже не было понятно.

После ужина Тане немного стало снова жарко, и она сняла халат и повесила её на дверцу шкафа, а сама вернулась на кресло и включила снова телевизор.

– Надо было поставить будильник днём, теперь как уснуть, не понимаю, – сказала очень тихо и почти обречённо, смотря на Луну, которая просвечивала через тонкую занавеску.

Она выключила телевизор, взяла телефон в руки и, посмотрев, что сообщений новых нет, поставив будильник, легла на кровать. Укрываться не хотелось, хотя было немного прохладно.

Она вспоминала сегодняшний день, который ей ничем и не запомнился, разве что рыба получилась вкусной.

Проснулась она к утру, но, посмотрев на часы, поняла, что до обычного времени подъёма ещё полтора часа.

Столовая, где обедал Алексей, был достаточно старый, возможно, построенный лет шестьдесят назад. Внутренние стены если и перекрашивали, и местами она ещё смотрелась достаточно ярко, то внешние стены были из обычного кирпича, силикатного.

Это была заводская столовая, где он работал охранником. И надо сказать, что он был из тех охранников, которые хотели стать именно охранниками, а не потому, что не было другой работы. Он с молодости постоянно занимался спортом, и вполне было бы успешно у него в этом направлении, когда он сам не захотел продолжать, переходя на профессиональный уровень.

«Что меня там ожидает, я не знаю, я вообще не понимаю, что такое профессиональный спорт», – всё время он повторял в голове отговорки.

Ему не хотелось ни славы, ни регалий, он самбо занимался для себя.

Заниматься спортом он начал, правда, уже поздно для профессионального уровня, в девятом классе, после того как после школы его побили его вечером знакомые же, но намного старшие его, которым было чуть старше двадцати, и сильно пьяные.

– Мне гороховый, пюре и котлету, и… компот.

Меню столовой было незамысловатым, но готовили всегда вкусно, и Алексей любит это время, время обеда, эти приятные запахи, которые очень сильно повышали аппетит.

Служащая столовой молча и почти как робот всё собрала в один поднос и подала к кассе. Это была рабочая столовая завода, где могли подкрепиться все работники металлургического завода, включая охрану и инженерно-технический персонал.

– Паш, ты что тут понабрал? – очень громко и с усмешкой решил подшутить и не пропустить такого момента Алексей.

Павел был его напарником, довольно высокого роста, но худощавый. Он никак не мог набрать нормальный для себя вес. Ему было за тридцать, трое детей и автомобиль, который был старше его, если считать с года выпуска. Параллельно он учился в политехе и хотел стать инженером или менеджером на этот же завод, если получится.

– Да это вот хочу стать такой сильный, как ты.

– Надо спортом заниматься.

– Я занимаюсь. Пятнадцать раз подтягиваюсь.

– Потому что ты худой.

– Я в школе был слабее, но подтягивался семнадцать раз, большее количество раз никогда больше не подтягивался.

– Хорош болтать, давай кушать.

Они очень с аппетитом поели до дна тарелок все блюда и вышли обратно из столовой. Они проводили патрулирование периметра завода, и сама по себе работа не представляла что-то сложное, тяжёлое. Но был один нюанс, который всё перечёркивал, что ночью нужно было в каждые полчаса звонить в центральный пост и докладывать обстановку, и поспать, где ни будь, спрятавшись в таких обстоятельствах, не получалось просто никак.

Дежурство, которое они приняли, длилось до следующих девяти часов, а рабочие пересменивались, и ИТР1 приходил также к восьми, и чтобы весь этот утренний хаос не совпадал ещё со временем пересменки охранников, на которых лежала ответственность не только охраны завода, но и внутреннего порядка.