От Шереметьево до шлюза-концентратора — десять минут лёта. Не успели договорить, а широченное жерло его открылось навстречу глифу. Десятки ТЛП-шлюзов ежеминутно глотали и выплёвывали «Ласточек», «Стрижей», массивных «Тетеревов», и всё равно очередь растянулась на километр. Впрочем, служебного глифа Карантинного Комитета очередь не касалась. Машина поднырнула под неё и не снижая скорости устремилась прямиком к шлюзу экстренных служб, скромно расположившемуся сбоку от ТЛП-кабин для пешеходов. Римма невольно охнула, в последний миг разглядев, как оранжевая засветка шлюза меняется на зелёную — проход свободен. Она знала, что Клейн хорошо водит автограв, но что он умеет профессионально управлять глифом, убедилась впервые.

— Да, — ответил Сумматор. — Но, к сожалению, лишь несколько дней назад. Это…

Пустота, таившаяся за вратами шлюза, схлопнулась вокруг них. Тут же вспыхнули огни екатеринбургского концентратора. Небытие длилось меньше секунды, но Коршуновой показалось, что оно сожрало окончание фразы Клейна.

— Кто-кто?! — переспросила, отказываясь верить своим ушам.

— Илга Кайруне-Силантьева. Мне тоже нелегко было поверить в такое, но, увы, факты вещь упрямая. По всей видимости, настоящую Кайруне она убила и подменила в то время, когда та возглавляла Комиссию по изучению причин и последствий Большого Блэкаута. Не исключаю, что Кайруне вышла на след Алай Ночи, за что и поплатилась жизнью. Я проверил: именно тогда поведение её, характер и даже отношения с Верховным Сумматором резко изменились. Она вышла из Совета Федерации и затаилась в том самом Южно-Уральском заповеднике, в должности старшего егеря-охотоведа участка «Е-17».

— Поселилась в тайге, среди горстки людей, где каждый твой промах заметен? Какая в этом логика? Оставаться незаметной проще в толпе, в большом городе.

— Логика есть. Ты легко её заметишь, если дослушаешь до конца. Итак, у меня имелись лишь подозрения о том, что медеанка Алая Ночь уцелела в Большом Блэкауте, — до тех пор, пока неделю назад ко мне не обратилась доктор Крапивкина. В своей лаборатории она проводила обследование некой Тара Монаган из бывших «Друзей индейцев». Не обычной «подруги», а одной из Избранных, то есть, прошедших все обряды и готовой присоединиться к Племени. Оказывается, на этом этапе изменяется не только психика человека, а и его физиология. Доктор Крапивкина нашла в клетках своей пациентки инопланетный коэнзим. Увы, я не успел ничего предпринять, не ожидал того, что случится после возвращения доктора Крапивкиной в лабораторию. Монаган убила её и сбежала к своему Учителю Мудрости.

— Что? Лена убита?!

— Я знаю, она была твоей подругой. Искренне сожалею.

Страшная, ошеломляющая своей неожиданностью новость ударила наотмашь. Римме потребовалось усилие, чтобы остановить колючий комок, подкативший к горлу, не позволить ему выплеснуться слезами.

— Чёрт… — пробормотала она, сжимая кулаки.

— Убийства на Земле иногда случаются, хоть говорить об этом не принято. Пока чрезвычайщики проводят официальное расследование, я поручил Максу провести неофициальное, снабдив всей известной мне информацией. И он выследил убийцу. В Екатеринбурге, в имении Силантьевых Лесная Грива. Так я узнал, что Илга Кайруне — это и есть Алая Ночь.

Коршунова выглянула в окно. Огни большого города скрылись за горизонтом, глиф летел над тёмным океаном леса. Редкие островки людских селений мерцали в нём, да внезапно вспыхивала серебром лунная дорожка на проносящихся внизу реках и озёрцах.

— Мы летим в это имение? Где оно?

— Нет, в Лесной Гриве делать нечего, там пусто. Макс угодил в ловушку и погиб.

— Что, и Макс тоже?! — Римма уставилась на Клейна. — Чёрт, да что у вас тут творится?!

— А ты думала, я тебя отозвал с Ганимеда в игрушки играть?! — рявкнул он в ответ.

Никогда прежде Коршунова не видела и не слышала его таким. Не «добрый доктор», не любящий муж сидел в пилотском кресле — Верховный Сумматор Земли!

— Перед гибелью Макс успел выведать планы Алой Ночи и сообщил мне, — продолжал Сумматор уже спокойным как прежде голосом. — Помнишь, после Блэкаута сэлы искали в стойбище на Столовой горе так называемое «родилище» — место, где медеанцы собирались превращать людей в себе подобных? Они ничего не нашли, и мой предшественник пришёл к выводу, что на Земле родилище не успели создать. Но это не так. В Южно-Уральском заповеднике, как раз на территории семнадцатого участка, есть пещера. Вход в неё заблокирован искусственно вызванным обвалом. Думаю, там прячутся и лже-Кайруне, и её подопечная. Вернее, не прячутся — проводят Обряд Разделения Силы.

— Чёрт, чёрт, чёрт! — Коршунова в сердцах стукнула кулаком по подлокотнику. — Если паразиты начали размножаться… Это надо остановить, немедленно!

— Именно за эти мы туда и летим. Уже почти прилетели.

— Втроём?! Ты шутишь, нужно вызвать подкрепление!

— Во-первых, вчетвером. Если я правильно понял, во время Разделения Силы медеанцы беспомощны, мы с ними легко справимся. Во-вторых, ты, наверное, плохо представляешь уровень секретности этой операции? Если люди узнают, что паразит двадцать лет свободно жил среди них, приняв личину уважаемого члена общества, думаешь, легко будет их убедить, что за это время он не успел размножиться многократно? Страх, взаимное недоверие, «охота на ведьм», в конце концов, — вот что мы получим в итоге. К тому же нельзя списывать со счёта сотни тысяч «Друзей индейцев». Какая программа заложена в их подсознание? Во время Блэкаута они не щадили ни свои, ни чужие жизни, защищая Учителей Мудрости. Как поведут себя сейчас?

Остаток пути они проделали в молчании. Впрочем, он был недолог. Глиф приземлился на поляне перед скалами. Вокруг — темнота и тишина. Настоящие темнота и тишина, не то, что полчаса назад в Шереметьево. Чёрные силуэты деревьев на склонах балки, чёрный камень скалы в десятке метров от замершей машины, чёрная трава под ногами, чёрное небо над головой — размытое пятно луны на заслонившей её туче не в счёт. Из лесу донёсся протяжный вскрик ночной птицы. Сова? Сыч? Детство Коршуновой прошло не так далеко от этих мест, но орнитологией она никогда не увлекалась.

Пока она разглядывала по сторонам, Клейн открыл багажный отсек глифа, скомандовал:

— Вооружаемся!

Бро и Алекс принялись сноровисто облачаться в бронежилеты, каски, берцы. Римма последовала их примеру, но когда дело дошло до оружия, переспросила с недоумение:

— Станнеры?

— Да. Мне нужны живые медеанцы, а не лужа варенной протоплазмы.

— Зачем?!

— Не хочу повторить ошибку своего предшественника — отказаться от возможности изучить этих существ досконально, это ведь не последняя схватка с ними. Так что исследования доктора Крапивкиной должны быть завершены. Может быть, придётся отложить экспедицию на Медею, пока не получим результаты. И отозвать отряд Асель.

Коршунова прикусила губу, промолчав, — Сумматор пока не знает, что связь с передовым отрядом потеряна. На Ганимеде она слишком вжилась в роль главнокомандующего, единолично решающего вопросы, связанные с Реконкистой. Намеченная на завтра спасательная экспедиция в утверждённый Советом Федерации план не входила. Неужели придётся всё наново согласовывать?

Видимо, лицо её сделалось таким кислым, что Клейн решил успокоить:

— Один бластер я, конечно, взял — на случай форс-мажора. Он в кабине, под пилотским креслом.

Римма шагнула к двери глифа, но Клейн поспешил добавить:

— Это для меня!

Все трое удивлённо уставились на него.

— Сумматор, вам лучше остаться здесь, — осторожно возразил Алекс.

— Нет, мне лучше быть там и принимать решения по обстоятельствам. Я же говорю: я возьму бластер, всё под контролем.

Римма открыла рот, чтобы чётко и жёстко объяснить: в пещеру пойдут только бойцы, гражданским там делать нечего. И вспомнила, как осадил её Сумматор недавно. Поэтому сказала другое:

— Или бластер будет у меня, или никто никуда не идёт, пока я не вызову подкрепление. Секретность операции — это замечательно, но что от неё останется, если Сумматор погибнет?