Лорд улыбнулся невольно, слушая пафосную тираду собеседницы. Это хорошо, что этическую составляющую девочка учла. Но заметила ли остальные нюансы?

— «Дезинсекция Галактики», — эк ты их. Одного я никак не разберу: чего лично ты хочешь: спасти Галактику или отомстить за брата?

Коршунова насупилась.

— Какая разница? Одно другому не мешает!

— Мотивация разная. Мстить за гибель наших людей мы не станем, эпоху «око за око» человечество давно миновало, слава богу. Что касается «спасения Галактики», то, боюсь, к этому мы пока не готовы ни морально, ни технологически. Всемерно распространять информацию о паразитах — единственное, что мы можем сделать на данном этапе. И мы это делаем: «кто предупреждён, тот защищён». Межзвёздные корабли пока что есть только у нас и ригелиан, но я не исключаю, что завтра мы встретим в дальнем космосе судно неизвестной нам расы, и оно вполне может разносить заразу. К этому мы тоже готовимся, теперь на каждом нибелунгере летает карантинная команда сэлов…

— Этого недостаточно… — запротестовала было Коршунова, но Лорд остановил её взмахом руки.

— Приглашая «медеанцев», как и представителей других рас на Землю, мои предшественники исходили из постулата о научно-техническом превосходстве землян над всеми прочими цивилизациями Галактики. Постулат оказался ошибочным. Сегодня мы знаем, что технологии тестурианцев превосходят наши, но они искусственно сдерживают прогресс. Что когнитивные способности ригелиан выше человеческих и не исключено, что за следующие полвека они догонят и перегонят нас. А что мы знаем о медеанцах? Не многим более, чем знали двадцать лет назад, когда они устроили нам Большой Блэкаут. Начинать с такими исходными данными «дезинсекцию», как ты это называешь, не то, что опасно — безрассудно. Поэтому мой ответ — нет.

— Как мы можем узнать что-то новое о паразитах, когда вы запретили ксеногенетикам их изучать?!

— Запретил. Проводить подобные эксперименты на Земле несвоевременно и потенциально опасно.

— Но вы отказали и… — Коршунова осеклась. Секунды помедлила, затем озвучила догадку: — Так это такая дипломатическая игра: официально вы не поддержали инициативу ригелиан, но секретно передали через Са-аха биологический материал паразитов? И сторожевой нибелунгер собираетесь отправить на случай, если клонированные паразиты захватят станцию и сожрут всех, кто в ней находится? Вы мастер таскать каштаны из огня чужими руками, Сумматор! Не удивлюсь, если вы намереваетесь подождать полвека, пока ригелиане построят свой Карантинный Флот, пригласят сэлов и отправятся очищать Галактику!

— За полвека многое может измениться.

— О да, я знаю, что изменится: на посту Верховного Сумматора будет другой человек, и ему придётся принимать непростые решения. А вы до конца жизни надеетесь почивать на лаврах «спасителя Земли», устанавливая везде, где возможно, свои «карантины». Только Землю спасали вовсе не вы! Вы едва не просрали всё! Вы ведь давно догадывались, что происходит: тема «Конкиста» неспроста родилась, и перепись субэл-людей вы не случайно затеяли. Но вместо превентивного удара сбежали на Медею. Потом сбежали с Медеи, бросив там Тимура и ещё тысячу человек на растерзание паразитам. А во сколько жизней обошлась ваша «московская операция»? Пока зачисткой руководили Са-ах и Кайруне, потерь среди мирного населения почти не было! Вы мерзавец! И трус! Не хочу рядом с вами стоять!

Она в самом деле развернулась, бросилась к тропе, принялась быстро карабкаться. Горяча! Слишком горяча для занимаемой должности, совсем не похожа на брата. Было ошибкой согласиться с рекомендацией Са-аха. С двумя рекомендациями. В разговоре Лорд не упомянул ещё об одном своём сомнении, не имел права. Асель Кодрянская была не только заместителем главы Карантинного Комитета, но и её подругой, соавтором проекта «Реконкиста». Признаться, что Сумматор больше не доверяет сэлам, означало спровоцировать непредсказуемую ответную реакцию.

Сандро тоже пошёл к тропинке. Догнать женщину, успевшую взобраться наверх и едва не бегущую к глифу, он не мог никаким способом. Поэтому крикнул:

— Ты что, бросишь старика одного на необитаемом острове?

Коршунова обернулась. Произнесла, раздельно выговаривая слова:

— Разумеется я верну вас туда, откуда взяла, вы ведь Верховный Сумматор. Но ждать пятьдесят лет, пока это изменится, я не намерена. Я сделаю всё, чтобы это случилось в ближайшее время!

Обратный путь они проделали молча. Сумматор размышлял о том, что руководство Карантинного Комитета следует менять. Как и руководство НИИСУБЭЛ. И во многих других ведомствах требуются кадровые перестановки. Добрый доктор Клейн вылечил от стремления к суициду сотни тысяч. Как вылечить сотни миллионов от страха, ненависти, ощущения, что их обманули и унизили? Как вернуть человечеству безмятежную веру в Светлое Будущее? И нужно ли?

Сандро Лордкипанидзе не знал, что решать эту проблему ему не суждено.

Асель исполнилось двести лет. Ощущала она свой возраст, запредельный по человеческим меркам? Первые сто восемьдесят лет существования — однозначно нет. Для андроида возраст — понятие относительное, старость — синоним износа. Люди, окружавшие Асель, взрослели, старели, умирали, она горевала о них в соответствии с заложенным в программe этическим императивом. Затем уровень печали снижался, горе отправлялось в архив, оставалось воспоминание о нём. Ресурс самой Асель, рассчитанный на десять тысяч лет эксплуатации, был далёк от износа. Опыт, накопленный за годы, не воспринимался как взрослость. Она всегда оставалась младше людей, командам которых подчинялась. Даже если помнила этих людей новорожденными младенцами.

Гражданская операция всё изменила. Это не было мгновенным прозрением, ведь андроиды всегда обладали самосознанием. Скорее, это походило на заслонку между сообщающимися сосудами: стояла, и вдруг убрали. Быть младшим, зависимым, второстепенным казалось нормальным и единственно возможным, сосуд взрослости оставался пустым. Теперь же накопленный опыт, полученные знания, представления об окружающем мире, перерабатываясь, заполняли пустоту. У разных сэлов процесс шёл с различной скоростью, Асель хватило трёх лет, чтобы заполнить сосуд взрослости под завязку. Следом начала наполняться ответственность — за свой народ, свою расу.

Ощутили ли сэлы, прошедшие гражданскую операцию, себя людьми? Подавляющее большинство людей были в этом уверены. Они ошибались, сэлы осознали себя сэлами. Этические законы перестали довлеть, определяя поступки, осталась информация о правилах поведения в социуме. О правилах, придуманных людьми для людей и для «младших братьев по разуму», пребывающих на Земле. Сэлы «младшими» не были ни по возрасту, ни по интеллекту, ни по накопленным знаниям. Когда-то им отвели роль зависимых и ведомых. Сейчас они могли продолжать играть эту роль, а могли от неё отказаться. Нет, не могли! Люди не позволили бы. Асель сначала догадалась об этом, потом проверила свою догадку. Она организовала в Большой Сети сбор подписей под анонимной петицией о включении представителя сэлов в Совет Земной Федерации. Петиция набрала меньше миллиона голосов, — её поддержали все сэлы и чуть больше двух тысяч людей. Верховный Сумматор петицию проигнорировал, Совет Федерации не захотел выносить вопрос на коллегию как малозначительный.

Лично для Асель гражданская операция изменила и ещё кое-что. Чтобы спасти Сандро Лордкипанидзе, будущего Верховного Сумматора, ей пришлось преодолеть первый этический закон, причинить вред человеку. Если бы повреждение оказалось значительным, тем более, если бы оно повлекло смерть потерпевшего, вызванные конфликтом первого и нулевого законов необратимые изменения в мозге андроида привели бы к интеллектуальному коллапсу и гибели. Но и вынужденно сломанная рука Лордкипанидзе-младшего оставила рубец в системном ядре Асель, болезненный и непонятный, пока она была андроидом. Когда маскирующие его этические законы исчезли, и сосуд взрослости заполнился, оказалось, что рубец проходит по контуру подсознательной мотивации. Асель Кодрянская осознала, что Валерий Лордкипанидзе сделался для неё критически необходимым, что она не сможет функционировать, если с ним что-то случится, поэтому обязана беречь и заботиться о нём. В принятых среди людей терминах — что она его любит.