Но скоро она появится снова. Это так же точно, как и то, что я нахожусь в заднице. Самой глубокой из всех возможных.

Как Лена озвучит свой очередной ультиматум?

Её номер в своём телефоне я успел переименовать трижды. «Семёнова» превратилась в «9-А», а «9-А» – в «Сантехника лицей». Последнее тоже не особо мне нравилось. Что, если сообщение придёт среди ночи, как в прошлый раз? Как на зло, в тот момент, когда я потеряю бдительность и оставлю телефон без присмотра. Что, если ей взбредёт в голову вообще позвонить?

Я установил такой сложный узор для разблокировки экрана смартфона, что забыл его. И в среду вечером пришлось обращаться в сервисный центр.

Я висел над его сотрудником, словно глыба, готовый, если надо, вырвать телефон или заехать парнишке в переносицу. Что, если он полезет в мессенджер? Или откроет сообщения случайно?

Я боялся удалить переписку, но после того, как мой телефон разблокировали, снёс диалог с Семёновой полностью.

Всё равно я знал его наизусть. И помочь он мог только ей одной.

Но видео удалить не решился.

Хотя в четверг днём осознал, находясь на работе, что мой аккаунт, очевидно, зайден на домашнем ноутбуке, которым и жена пользуется время от времени. Синхронизация! Лариса станет искать мебель для кабинета, и, скорее всего, сделает это, устроившись перед телевизором в гостиной. По четвергам у неё неприёмный день.

Лариса заварит себе чай, сядет на диван, поднимет крышку. Выберет что-то и оформит заказ. Укажет почту. Потребуется подтвердить информацию, и она зайдет на соответствующую страницу. Это будет мой аккаунт. Лариса не вспомнит свой пароль, как обычно, и изменит мейл в заказе. Обновляя страницу, случайно перейдёт в облако…

Покрываясь ледяным потом, я бросил объяснять уравнение шестиклашкам, лишился дара речи. Потом вызвал к доске первого попавшегося на глаза мальчика, вынудив того пытаться выполнить мою работу и понять, как применить на практике ещё не пройденный материал. Я плюхнулся за стол, перестал слышать фоновый шум, и безвозвратно снёс из облака абсолютно все данные.

Почти терабайт фотографий, архив всей своей жизни.

Или они прогружаются на ноутбук так же, как на телефон? Остаются в памяти? Ведь в моей галерее всё было на месте.

Я вспотел так, что на рубашке проступили неприличные пятна.

Оказалось, ученик Соколов уже три раза задал какой-то вопрос. Дети таращились на меня, как на экспонат Кунст-камеры.

Не представляю, как я дождался звонка. И как не разбил машину, несясь домой, очертя голову. Концерт с пробежками я устрою только в пятницу, когда суровая стрелка впервые после знакомства с Семёновой властно повелит пополнить бак.

На полпути я едва не бросил автомобиль на светофоре, готовый бежать через кусты и проклинал себя на чём свет стоит – казалось, что намного быстрее было добраться пешком, срезав путь через балку.

Ларисы не было дома. Мой аккаунт вылетел и требовал пароль.

Я поменял его на всякий случай. Лариса и свои не способна запомнить, но мало ли что.

Мало ли что ещё может прийти от Семёновой и прогрузится в облако.

Я выключил синхронизацию.

Спустился вниз, чтобы вернуться на работу.

И вспомнил о старых телефонах, разбросанных, как бомбы у нас в спальне. Я же нашёл их все, чтобы выставить на продажу. Фотографируя, достал с привычных мест. И бросил там, где Лариса сможет удивиться им.

Более того, я каждый из них включал, чтобы определить работающие! Конечно, они тут же подрубились к домашнему вайфаю.

И прогрузили через облако это ужасное видео!

Я помчался обратно. Едва не сошёл с ума, пока дожидался лифт – хотя знал, что в квартире никого нет.

Стоит ли говорить, что в памяти старых телефонов ничего не обнаружилось?..

Так или иначе, а мне придётся рассказать обо всём жене. Рано или поздно.

До того, как она поймает меня за руку при попытке заполучить очередной миллион. Аппетиты моей юной шантажистки не оставляли ни единого шанса скрывать происходящее долго.

Скорее всего, Лариса поймёт. Нужно только правильно ей рассказать. Самое главное – порядок подачи. Сначала – шантаж, потом – очень аккуратно! – его основные обстоятельства. Но без больших пауз, чтобы она не успела сочинить чего-то похлеще.

Может быть, моя жена даже что-то придумает. Она умная женщина.

Но пока что я не мог сложить в голове нашего диалога. Любая конструкция рассыпалась, словно карточный домик. Хотя я был жертвой. Жертвой по всем статьям.

Всякий раз, как в моей голове всплывало слово «статья», начиналась мигрень.

В прихожей квартиры громко играла музыка, раздающаяся из-за двери моей дочери. Я в тот день радовался тому, что раздобыл четыре с половиной миллиона запаса так быстро, хотя моя машина стоила куда дороже на самом деле. Слава богу, что Миша пробился на бюджет. У нас был резерв на его образование. По условиям договора, он должен будет получить эти деньги вместе с дипломом, как вознаграждение за труды и стартовый капитал для будущего, но я уже не особо верил, что у членов нашей семьи есть будущее.

– Дай мне что-нибудь съесть, – попросил я жену, входя на кухню. – Умираю с голоду.

– Потерпи двадцать минут, – не оборачиваясь, возразила Лариса. И добавила: – У нас гости, я почти закончила. Поужинаем все вместе.

– Гости? – наполняющимся страданием голосом переспросил я. Только этого не хватает.

Вести светскую беседу. Объяснять посторонним причины моего ужасающего внешнего вида. Чего доброго, зайдёт разговор о том, как спасти сроки ремонта лицея! Посыплются уточняющие вопросы. У кого-то найдутся знакомые, которым можно позвонить прямо сейчас и обо всём договориться.

Каждая моя ложь за эту неделю только глубже заталкивала меня в яму.

Как потом отвязываться от совершенно не нужных подрядчиков, знакомых с какими-то нашими друзьями, постоянно общающимися с Ларисой? Они ведь будут волноваться, перезванивать, спрашивать, всё ли устроилось. Жена станет задавать вопросы мне. Завертится ещё один безумный круговорот лжи и недомолвок, вытянув последние, столь необходимые мне силы…

– Не бойся, гости у Машки, – успокоила Лариса, поймав случайно мой отчаянный взгляд. – Они тебе не помешают. Просто в кой-то веке поужинаем всей семьёй. Нужно произвести хорошее впечатление, – подмигнула она.

Я напрягся ещё больше. Неужто моя дочь привела в дом молодого человека?! У неё есть парень?! Только этого не хватало! Почему, ради всего святого, ещё и это свалилось на меня сейчас?!

– У Маши ночует девочка, с которой она очень хочет дружить, – понизив голос, объяснила жена, заправляя салат маслом. – Они решили делать вместе доклад по истории. Представляешь, сама попросила, чтобы я устроила полноценный семейный ужин. Переодевайся пока. Ещё буквально десять минуточек.

Я выдохнул с облегчением. Это казалось наименьшим из возможных зол. Хотя конечно, предпочтительнее было бы спрятаться в каморке старого кабинета и под прикрытием тетрадей придумать какой-нибудь мало-мальски приличный план действий. Теперь, когда можно считать, что небольшой запас финансов и, соответственно люфт во времени, у меня есть. Нельзя потратить его бездарно. У меня не так много источников. У меня их, как оказалось, вовсе нет.

Я переоделся, умылся и обозрел в зеркале своё осунувшееся лицо. Принимать душ не стал – остро требовалось съесть хоть что-нибудь. После завтрака у меня маковой росинки во рту не было – ведь теперь ваш покорный слуга вынужден экономить на самом необходимом, вплоть до обедов.

Я издал протяжный стон и прислонился лбом к стеклу.

Абсурд, какой дикий абсурд всё то, что со мной происходит!

Выключив воду, я заторопился в гостиную. По правде говоря, начинал всерьёз грозить голодный обморок. Пора прекращать доводить экономию до маразма.

В проёме дверей у меня буквально потемнело в глазах. Свет померк, а потом резко стал ярче, расцветив действительность мерцающими пятнами. Я взялся рукой за косяк. С трудом сглотнул пересохшим горлом.