Учёный улыбнулся и вздохнул.

— Да, — сказал он. — Я бы ничего не смог сделать без вашей практичной и твёрдой руки, Драммонд. По-моему, это так и осталось бы мечтой, причём безумной. Я — доктор. А вы — капитан.

Он отвернулся и задумчиво уставился в иллюминатор на Марс.

Ворча себе под нос, Драммонд вернулся к своему встроенному столу и начал постукивать по клавишам прикреплённого к нему арифмометра. Погрузившись в массу вычислений, он вскоре забыл о завуалированном выпаде учёного в адрес его прагматичных деловых взглядов.

Несколько часов спустя он подсчитал общую приблизительную стоимость доставки льда и условия поставки его на Марс. Позже можно будет нанять профессиональных бухгалтеров для получения точных цифр. Он учёл всё: топливо для буксира, продукты питания и запас воздуха в баллонах, заработную плату экипажа, затраты выработку на энергии тяговых лучей, амортизационные отчисления. И это не вылилось в какую-то огромную сумму. В целом их расходы на воду составили менее цента за галлон.

Две вещи сделали поставляемый продукт экономически выгодным. Одной из них была дешевизна ядерного топлива. На самом деле, как прочитал Драммонд в «Журнале астронавтов», в 20-м веке полёт на самолёте из Нью-Йорка в Лос-Анджелес стоил дороже из-за использовавшегося тогда топлива, давно устаревшего бензина, чем сейчас полёт на ракете на Марс. Сейчас, в 2070 году, дешевле преодолеть 45 миллионов миль, чем 3000 миль в 1940 году!

— Что касается груза, — усмехнулся про себя Драммонд, — вода — самая дешёвая вещь на Земле!

Он обернулся. Доктор Бэрд всё ещё стоял у иллюминатора, глядя на усыпанный бриллиантами занавес космоса.

— Взгляните сюда, Бэрд, — позвал капитан, показывая на свой лист с расчётами. — Это заставит финансистов драться между собою как волков. Беря с марсиан по доллару за галлон, они могут выручить миллион за время противостояния Земля-Марс, используя только один буксир. С каждым новым буксиром прибыль удваивается и даже больше. Они будут перебивать ставки друг за друга, пытаясь выкупить наш контракт.

Учёный горько улыбнулся.

— В течение десяти лет, — прошептал он, — я слонялся по их офисам, пытаясь заручиться поддержкой. Они ехидничали и смеялись надо мной. Я был для них сумасшедшим. — горечь, не свойственная его натуре, быстро исчезла из его голоса. — Слава богу, что я два года назад встретил вас, Драммонд. Вы были единственным, кто меня выслушал. Вы осуществили мою мечту!

Драммонд слегка покраснел от смущения и кашлянул.

— И рад, что выслушал, — хрипло сказал он. — Эти глупые финансисты забыли, что тяговый луч, если сделать его достаточно мощным, может сдвинуть гору. — он встал и начал возбуждённо расхаживать по комнате. — Мы заставим их заплатить! — мрачно пообещал он. — Вы вложили в это полжизни и личное состояние в десять тысяч долларов. Я вложил свой буксир и пять тысяч. Кроме того, мы задолжали двадцать пять тысяч за разработку притягивающего луча для наших целей. Но мы продадим его за десять миллионов, а если подсчитать ещё и авторские отчисления!.. Я ждал этого дня. И, думаю, вы тоже. Даже больше, чем я!

Учёный не выказал никакого восторга.

— Я просто подумал, — тихо сказал он. — Эти марсиане…

— Что? — рассеянно спросил Драммонд, представляя себе заискивающего перед ним финансиста, который стряхивал пепел на дорогой венерианский ковёр в своём кабинете и презрительно усмехался их первым предложениям.

Доктор Бэрд покачал головой и оставил свою мысль незаконченной.

Через три дня Марс показался среди звёзд, а капитан Кит Драммонд засел перед приборным щитком. Он поддерживал постоянную связь с пилотской кабиной и машинной бригадой внизу. Огромный кусок льда должен был приземлиться точно в указанном месте. Для этого требовалось не только приблизиться к орбите Марса под правильным углом, но и достичь его поверхности точно в назначенный час. Вращение планеты не зависело от человека.

Тем не менее, это было не так уж сложно. Скорость в космосе можно было установить с идеальной точностью. Всё было готово к тому, чтобы попасть в яблочко на центральных равнинах Туле II.

Доктор Бэрд огляделся. Он только что определил их местоположение с помощью космического октанта.

— Вы могли бы повернуть на один градус по касательной к Альдебарану, — предложил он, — просто чтобы убедиться, что мы не попадём севернее впадины.

Драммонд кивнул и вызвал штурманскую рубку, которая установила прицел на один градус к ярко-красному Альдебарану и запустила соответствующие ракеты. Они почувствовали, как сильно качнулась их уникальная маленькая бинарная система. Корабль переместился на десять градусов, а ледяной груз — на один. Механику взаимодействий в системе тягач-груз Драммонд отработал более полугода назад. Он был уверен в своих манёврах.

Но что, если он допустил ошибку? Он не смог сдержать лёгкой дрожи, представив, как огромная масса, подобно бомбе, падает на марсианскую деревню. Он пожал плечами. Что ж, им с Бэрдом придётся рискнуть. Вскоре они узнают, кем они станут — героями или преступниками.

Некоторое время спустя доктор Бэрд кивнул, прочитав ещё одно сообщение из октанта.

— Думаю, нам пора расцепляться и тормозить. Мы сделали всё, что надо.

Его нервозность выдавала лишь лёгкая дрожь губ.

— Расцепляемся! Приготовиться! — прокричал капитан Драммонд в переговорные трубки пилотам и экипажу.

Он сам повернул рычаг притягивающего луча, которым управлял из своей кабины, и тяжёлый гул лучевого генератора стих.

Снаружи вроде бы ничего не изменилось. Ледяная глыба и корабль сохраняли относительное расстояние друг от друга, так же двигаясь в направлении Марса. Но теперь ледяная глыба была свободно падающим телом. Слегка вращаясь она летела в космосе, и её бесчисленные ледяные грани ярко сверкали.

Это было странное и прекрасное зрелище, которое проняло даже непоэтичного капитана Драммонда. Но если бы он мог заглянуть в разум учёного, он был бы немного озадачен. Для него лёд был не просто льдом или водой. Это был пылающий драгоценный камень из сокровищницы Земли. Подарок Марсу от более богатого мира.

Драммонд отдал дальнейшие распоряжения, и носовые ракеты мягко, чтобы пламя не коснулось ледяной массы впереди, с шипением заработали. Ледяная гора медленно уходила вперёд по мере того, как судно снижало скорость. Когда расстояние значительно увеличилось с грохотом полыхнули ракеты и буксир полностью затормозил.

Огромная глыба льда, казалось, рванулась вперёд, устремляясь к своей цели. Она уменьшилась, превратилась в сверкающий шар, а затем исчезла. Она ускользнула из их рук. Её дальнейшая судьба зависела от сложных расчётов доктора Рональда Бэрда.

— Она приземлится через пять часов, — выдохнул он.

Это были пять часов нервного напряжения. Драммонд зажёг, пожевал и выбросил дюжину сигар. Доктор Бэрд установил небольшой телескоп, труба которого выступала за пределы корпуса буксира, чтобы рассмотреть пылающие просторы Туле II. Они оба наблюдали за происходящим в увеличенную перископическую обзорную панель.

Хронометр показал нулевую отметку, и они затаили дыхание. Внезапно в марсианском небе появились вспышки молний. Их вызвала сфера льда, нанёсшая метеоритный удар. Но она не зарылась в почву. Вместо этого огромные столбы голубого цвета взметнулись в воздух на многие мили и осели обратно в виде пара и брызг.

— Как вы и предсказывали, Бэрд, — сказал Драммонд, чувствуя, что его голос охрип. — Перед приземлением он превратился в воду из-за высокой температуры при прохождении через атмосферу. И мы попали точнёхонько в центр впадины!

Они наблюдали, как серебристые нити прокладывают сеть через засушливую, пыльную впадину, и как более миллиарда кубических футов воды устремились к её поверхности. Вода для измученных жаждой, бесплодных равнин Туле II! Пока что это была всего лишь капля в море, но эта вода будет литься с неба снова и снова. В конце концов, впадина будет заполнена, и Туле II забудет о нехватке воды.