– Ах да! – воскликнул Уилфред, вытирая рукавом рот. – Я всегда путаю эти местечки.

– Как давно ты оставил двор?

Этот вопрос задал Озрик, и Адриенна повернулась к нему. В голосе дедушки проскользнуло недоверие, и девушка не понимала, чем оно вызвано.

– Несколько недель назад, – ответил рыцарь.

– И что же при дворе новенького?

– Дедушка, – вмешалась в разговор Адриенна, – пристало ли сэру Люсьену передавать сплетни?

– Ничего недостойного в таких разговорах нет, – сказал как отрезал лорд Озрик. – Общеизвестно, что жизнь короля и его двора волнует всех англичан независимо от их происхождения. Не так ли, сэр Люсьен?

– Думаю, что тут ты, лорд Озрик, прав.

– А раз так, какие новости ты нам привез, сэр рыцарь? – Люсьен подался вперед, облокотился о столешницу, сцепил пальцы и положил на них подбородок.

– А новости такие: король Генрих только что назначил Томаса Бекета архиепископом Кентерберийским.

– Умно, – прокомментировал Уилфред слова Люсьена, кивнув при этом.

– Святые отцы на дыбы встанут. Ведь Бекет не имеет даже священнического сана, – пробормотал Озрик.

– Имеет. Его рукоположили в священники за день до того, как Генрих назначил его архиепископом.

– Умно, – повторил Уилфред. – Теперь перед Генрихом склонятся не только лорды, но и князья церкви. Ловко же Генрих все это обделал.

– Король Генрих умен. Умен сверх меры. В один прекрасный день выяснится, что он перемудрил самого себя.

– Как это?

Люсьен распрямился, вздохнул и положил руки на колени.

– Томас Бекет себе на уме. Король не сомневается в его преданности, но Томас Бекет, заполучив титул князя церкви, может начать проводить собственную политику.

– Кости Божьи! – воскликнул Озрик. – Да за такое и головы можно лишиться.

– Нет, – возразил Люсьен. – Думаю, Генрих на крайние меры не пойдет. При всех его недостатках, он человек справедливый.

– Имеет ли Бекет какое-нибудь отношение к тому, что ты, рыцарь, сейчас пребываешь в Англии, а не во французских землях короны?

– Дедушка! – перебила Озрика Адриенна. – Не находишь ли ты, что сэр Люсьен может посчитать твои вопросы бестактными?

Люсьен, не обращая внимания на возмущенную тираду Адриенны, ставшей на его защиту, достал из кожаной сумки на поясе королевскую грамоту и продемонстрировал ее собравшимся со словами:

– Мне не велено говорить, с какой миссией я послан в Англию. Но могу вас заверить, что я здесь по чрезвычайно важному делу.

Собравшиеся с почтением взглянули на документ с большой королевской печатью. Адриенна заметила, как рыцарь, развернув перед Озриком и Уилфредом королевскую грамоту, едва заметно скривил губы в иронической усмешке.

«Что бы это могло значить? – подумала девушка. – Или у сэра Люсьена есть еще одна миссия – сугубо секретная?»

После того как сэр Люсьен предъявил королевскую грамоту, мужчины сменили тему. Стали обсуждать лошадей, охотничьих птиц и преимущества рогатины перед копьем во время охоты на крупного зверя. Адриенне и Шарлотте этот разговор быстро прискучил, и они стали позевывать.

– Кто из вас, леди, согласится показать мне завтра утром деревню? – неожиданно спросил лорд Уилфред, застав сестричек врасплох. Девушки разом вскинули головы и округлившимися от изумления глазами посмотрели на гостя. – Я приехал в Эйншем, чтобы взглянуть, как ваш дедушка перестроил поместье, но поскольку вас, юные леди, в замке не оказалось, мне пришлось принять участие в поисках, и побывать в деревне я не успел. Итак, милые дамы, кто готов сопровождать меня в прогулке по Эвендейлу?

– Леди Адриенна уже дала согласие прогуляться со мной по окрестностям, – заявил Люсьен.

Адриенна с удивлением взглянула на рыцаря.

– Я готова… показать вам деревню, – едва слышно произнесла Шарлотта.

Адриенна, не уставая удивляться происходящему, переключила внимание на сестру.

– Раз так, быть может, нам отправиться на прогулку всем вместе? – предложила она.

– Нет, Адди. Ты отправляйся с сэром Люсьеном. Я же с большим удовольствием буду сопровождать лорда Уилфреда. Покажу ему все, что он пожелает – и в замке, и в деревушке, – пробормотала Лотти.

– Вот и отлично. Все складывается наилучшим образом, – заявил Озрик, широко улыбаясь.

Шарлотта поднялась из-за стола.

– Но это – завтра. А сейчас я с вашего разрешения пойду отдыхать. Последние несколько дней я плохо спала и очень устала.

– Я тоже устала, – сказала Адриенна. – И просто не в силах поддерживать беседу.

Уилфред понимающе улыбнулся:

– Быть может, леди позволят мне проводить их в спальню?

– Я провожу их, – вскочил Люсьен. – Мне тоже во время поездки почти не удалось поспать, а моя комната, насколько я понимаю, находится неподалеку от спальни юных леди. Так что не изволь беспокоиться, лорд Уилфред. Спокойной ночи.

В полной тишине обе девушки и рыцарь вышли из зала настали подниматься по винтовой лестнице в жилые покои. Добравшись до двери, которая вела в комнаты девушек, они остановились. Шарлотта взялась было за ручку двери, но немного замешкалась и повернулась к Люсьену:

– Милорд! Мне кажется, я до сих пор так и не сказала тебе спасибо, поэтому приношу тебе мою самую искреннюю благодарность. Прежде всего за то, что ты нас спас. Ну и за то, конечно, что сочинил весьма правдоподобную историю, которая избавила нас с Адриенной от необходимости выслушивать дедушкины нотации.

– Не стоит благодарности. Хотя… – Люсьен не договорил и устремил взор на темноглазую, темноволосую девушку, которая своей покладистостью, скромностью манер и мягкостью в обращении напоминала ему монашенку.

– Слушаю тебя, сэр…

– Я тоже хочу тебя поблагодарить – за умение держать язык за зубами. Признаться, я не думал, что ты станешь покрывать ложь – мою и твоей сестры, которая, надо заметить, весьма преуспела в искусстве водить людей за нос.

– Да как… как ты смеешь?! – Адриенна едва не задохнулась от злости, но Люсьен, не обращая на нее внимания, продолжал всматриваться в нежное лицо Шарлотты.

Шарлотта вспыхнула и замерла, не зная что сказать на это более чем откровенное признание. Тем не менее после минутного молчания ей, хотя й с трудом, удалось выдавить из себя несколько слов:

– Дорогой сэр! Ложь, конечно же, большей частью греховна. Но, – тут она мельком взглянула на Адриенну а потом снова перевела глаза на Люсьена, – бывают обстоятельства, когда солгать просто необходимо. Чтобы пощадить, к примеру, чьи-то чувства. Или…

– Или чтобы избежать вспышки гнева человека способного причинить тебе вред? – высказал предположение Люсьен.

Шарлотта приоткрыла от удивления рот, не в силах произнести ни слова, и лишь во все глаза смотрела на Люсьена. Зато Адриенна не сдержала возмущения.

– Кто позволил тебе говорить с Лотти в таком тоне? – прошипела она. – И с какой стати ты рисуешь черными красками нашего дедушку? Ты ведь намекаешь на то, что наш дедушка злодей, верно? Но кто ты такой, чтобы его судить? Ты, возможно, и рыцарь, но не королевский прево и уж конечно, не король!

– Адди, замолчи, прошу тебя! – Шарлотта беспомощно воздела вверх руки. – Или по крайней мере говори потише. Нас могут услышать!

Люсьен, заметив, как огорчилась и расстроилась Шарлотта, почувствовал угрызения совести.

– Извини, – негромко произнес он, поднес руку Шарлотты к губам и поцеловал. – Я не должен был всего этого говорить. Тем не менее я рад, что мне удалось вам помочь, хотя бы самую малость.

Лотти нежно ему улыбнулась, кивнула в знак того, что принимает его извинения, и открыла дверь в спальню. Но прежде чем захлопнуть ее за собой, сказала:

– Я иду спать, сэр Люсьен. Желаю и тебе хорошенько выспаться.

– Я тоже иду спать. – Адриенна небрежно кивнула Люсьену и попыталась пройти мимо него к двери.

Люсьен удержал ее за локоть.

– Никуда ты не пойдешь, – заявил он. – Нам надо поговорить.

– Мне кажется, мы уже достаточно друг другу наговорили.