– Что рассказать?

– Была замужем?

– Почему была?

Как-то в раз болтать расхотелось. Действительно, с чего я взял, что была? Она принадлежит другому мужчине, возможно, они счастливы и любят друг друга. Если он еще жив. Даже если нет, то ее сердце занято. Но почему спросила про отца, а не про него? Не обмолвилась ни разу об этом. Статус, деньги. Такая красавица одна не будет, наверняка ее муж, зажравшийся олигарх пузатый. Хотелось думать, что он старый и страшный.

– Я вдова, но это было давно, не приятная для меня история. Но тебе расскажу, потому, что хочу услышать твою историю, – помолчала немного, – Мне было восемнадцать, по программе обучения была отправлена на базу «Овейс». Базовая подготовка личного состава, силовые тренировки, марш броски, стрельба, выживание.

– Зачем тебе это? – не выдержал я. В моей голове ее образ не вязался с этим.

– Это моё. Быть адвокатом или еще кем-то, как видел меня папа, я не хотела. Моя настырность победила. Моим командиром был Гранд, не мужик – скала. Я влюбилась в него без памяти, бегала за ним как собачонка, в глаза заглядывала. Сила, харизма, холодность, дисциплина. Но он был женат и намного старше меня. Мы встречались не часто и тайно, неуставные отношения сам понимаешь.

– Он лишил тебя девственности? – вылетело у меня само.

– Да, – пауза, – Какая теперь уже разница.

– Ну, хоть по любви.

– Если бы, – хмыкнула, – Я никогда не была ему нужна, так развлечение. Молодая дурочка согласная на все. Он шантажировал отца нашей связью, выбивая очередное звание. Но отец решил иначе. Меня выдали замуж за папиного партнера по бизнесу. А Гранта отправили на задание, с которого он не вернулся уже.

– Ты сказала, что вдова.

– Точно, – довольно хмыкнула, – Фиктивный брак. Я жила в его доме, но мы не были близки. Лишь изредка появлялись вместе на всех светских мероприятиях и корчили из себя пару. А через полгода его убили, несчастный случай. Но то, что это не несчастный случай я догадалась, когда папа попросил меня переписать на него все, что перешло мне по праву наследства.

– Ты отказала?

– Нет. Мне ничего этого не было нужно, – вдохнула тяжело.

– Любишь его?

– Кого?

– Гранта.

– Нет. Убила это в себе. Но достойного так больше и не встретила. Посмотришь, вроде нормальный мужик, капнешь глубже, полное говно!

– Я тоже таким кажусь?

– Еще не поняла, – усмехнулась, – Надо еще поковырять палочкой, вдруг завоняешь. А с чего вдруг такие вопросы? Метишь на роль моего мужа? Не рано ли?!

Не ответил. Вроде да, но и нет. Хотелось бы, но нет. Я просто хочу потрахаться, но чем тогда отличаюсь от Гранта? Вот тебе и дочь мэра, а жизнь то не сахар! Папа придурок.

– А мама? Ты не говоришь о маме.

– Умерла, когда мне было пять. Рак.

– Извини.

– Да, ничего. А ты?

– Что я?

– Расскажи о себе.

– Нечего рассказывать.

– Я же поделилась с тобой. Смелее. Сейчас это все уже не имеет значения, когда на верху такое творится.

Она права. Все статусы и границы смыты. Есть жизнь, есть смерть. Какая разница, что было до этого, по-прежнему, уже никогда не будет.

– Я вор, – сказал как-то даже легко вышло.

– Сидел? – ее это не удивило нисколько.

– Да. Пять лет.

– А родители?

– Не имеется.

– Почему живешь под землей, ведь уже не один год?

– Не прижился снаружи.

– А девушка? Даже у воров бывают девушки.

– У меня нет.

– А была? – не сдается она.

– Разные были, все не то. Тоже не прижились.

Не было их много никогда, а проститутки за девушек не считаются. Думаете, я не пытался? Пытался. Не выходило ничего. То пьющая, то гулящая, то с гусями, а то и все сразу. Одному лучше, проще.

– Что с тобой не так? – спрашивает она.

– А что со мной не так? – ехидничаю я.

– Не знаю, – тянет она, – Молодой, крепкий, половозрелый мужик. Отлично сложен, не урод, красавчик даже. Может, со здоровьем что? Стручок плохо работает?

Ах ты зараза! Половозрелый! Отлично сложен? Не урод! Вот как значит! Я не знал, то ли злиться, то ли радоваться высокой оценке себя. Провокация чистой воды! Красавчик? Остановился, посветил ей фонариком в лицо. Жмурится, но смеется.

– Стручок работает исправно, можешь убедиться, при желании!

Разворачивает меня обратно, чтобы я шел, не останавливался. Идем. Я улыбаюсь, уверен она тоже. Вот коза!

– Ждешь свою единственную? Романтик значит, однолюб!

– Помолчи.

– Опасная зона?

– Нет! Бесишь! – а сам улыбаюсь.

– Характер у тебя не сахар! Это точно!

– Все я сказал! Закрыли тему!

Сзади смешок, и тишина. Больше не проронила ни слова до самого лагеря.

Блин! Так я ей нравлюсь? Раз я красавчик? Или она это так! Специально. Заводит.

Прошли первый караул, поздоровались с Чамиром и Климом. Идем дальше, а сзади пошло присвистнули. Развернулся и зло зыркнул на них. Лыбяться придурки, мимикой показывая, что она класс.

– Там больше мужчин да? – с интересом, без страха интересуется она.

– В основном, но не все. Тебе нечего бояться, ты со мной.

– Я не боюсь. И я не с тобой, – пауза, – Военная подготовка у многих?

– Не у всех, – я начинаю злиться «я не с тобой». Хочу, чтобы со мной.

– А ты служил?

– Да.

– Какие войска?

– Саперные.

– Круто. Теперь не сомневаюсь, что у тебя вокруг дома все заминировано. А то решила, что прикалываешься. Страху нагоняешь.

– Я не шучу такими вещами.

Вот почему не ушла сама, заминировано. Не рискнула. Хотя…

На входе еще двое, поздоровались, представил ее. Меня бесит, как они ее разглядывают, не нравятся мне эти заинтересованные липкие взгляды. Вошли внутрь. Осматривает все впитывая как губка, взглядом агента, а не просто девушки. Я прямо вижу, как ее цепкий взгляд выхватывает жадно все, что она хотела знать, подмечая детали. Знакомится со всеми, улыбается, радуется, смущается, воспитанная, вежливая. Идем дальше, еще коридор. В одной из комнат сидит Дени.

– Привет, Дени. Иди, познакомься, – зову его, открывая двери и заглядывая к нему в комнату. Он выходит и с порога:

– Етить колотить! Вот это тебе прёт! Ты где такую красоту откопал?! Я тоже такую хочу! А найди мне такую! А у тебя сестры нет?!

– Пасть закрой! А то всеку! – прикрикиваю на него и толкаю в плечо слегка, – Это Дени, ты с ним говорила по рации, – говорю Элизабет уже.

– Очень приятно, – говорит, улыбаясь открыто, – Элизабет.

– А мне то, как приятно! – и тянет к ней свои руки, я бью по ним, и толкаю его обратно в комнату, но он упирается.

– Все, вали отсюда! Иди, работай! Хватит с тебя!

– А вы типа уже того…вместе? А че так быстро?! Конечно, против тебя у меня не единого шанса!!! Если он надоест, я свободен! – выкрикивает ей, сопротивляясь мне.

– Я тебе нос сломаю! – ору на него, но беззлобно, шутя.

– Хрен я тебе больше помогу! Друг называется! Даже бухла не принес!

Закрываю двери силой и веду ее под локоть дальше быстрее обычного.

– Не обращай внимание. Он говорит все, что думает. Поэтому и на связи. Балабол!

– Он веселый и честный. Забавный.

– Ага! Обхохочешься!

Мы дошли до мед.блока. Познакомились с Дейвом, повидали Женевьеву. Вывалили все лекарства и бинты из рюкзаков, чем обрадовали его. Пошли дальше. Дальше большое помещение, где спят и играют дети. Нас встретили радостным визгом. Нас обступили со всех сторон. Меня поразил ее счастливый взгляд, она любила детей. Обнимала, отвечала, отдавала всю свою душевную теплоту. Сейчас на ее лице была такая улыбка, которую я видел впервые. Вся светится изнутри божественным светом и благодатью. Дети чувствуют людей, они тянулись к ней. Я залюбовался ею.

С боку подошел Дейв скрестил руки на груди:

– Красивая. Да? – молчу, – С собой заберешь или тут оставишь?

– Мы не вместе, – сказал, горько стало, больно на душе, – Она просто 89-я.

– Ну, и дурак! – выдал он эмоционально. Как будто это мой выбор. « Я не с тобой!»