– А у тебя что? – спросил я, проходя мимо туалетного столика, где идеальными рядами стояли баночки и бутылочки. Я мысленно представил, как сваливал бы их по неосторожности несколько раз за неделю.

– У меня все стабильно, ты же знаешь. Строим и продаем, продаем и строим, – хмыкнул Миша, работающий в строительной компании.

Он начал свою карьеру в конгломерате, штамповавшем один дом за другим, но вовремя перебрался в частную контору, которая создавала уникальные проекты под каждого клиента. Миша хотел бы быть архитектором или реставратором, но его предпринимательские способности явно перевешивали творческие.

– Там балкон, но оттуда мы еще не вывезли строительный мусор. Нужно же было его куда-то девать. Точнее, не мусор, а оставшиеся плитка, обои, инструменты. Я думаю, в течение года нам это пригодится, а потом мы сделаем там классную зону для отдыха. Будем пить вино, смотреть на закат и слушать звуки природы. Я не шучу, тут зоопарк рядом. Еще моя бабушка на них жаловалась!

– Скучаешь по ней? – я тут же вспомнил, почему он переехал с Никой в эту просторную квартиру.

Бабушка Миши долго болела, но так и не выздоровела, оставив внуку жилплощадь, а мне воспоминания о том, как Виктория Павловна водила нас в этот самый зоопарк, а после кормила пирогами на кухне, где теперь хозяйничала Ника.

– Да, очень, – было поник Миша, но, быстро поправив волосы, как он делал, когда нервничал, повел меня в другую комнату. – Тут у нас библиотека, мой кабинет и игровая. Потом переоборудуем, когда придет время, но пока что наслаждаемся пространством.

Я оглядел глазами маленькую комнату, залитую заходящим солнцем. Лучи падали на внушительную коллекцию книг, которые мои друзья много лет собирали по всему свету. Рядом с ними стоял торшер и два кресла, а на столе между стояли пионы, которые наверняка передала с дачи мама Ники.

С другой стороны стоял компьютерный стол, телевизор и приставка – уголок Миши, где он точно собирался провести немало часов.

Последней комнатой в этой экскурсии была гостиная, где было гораздо темнее. Окна выходили на восток, поэтому сквозь тюль я увидел надвигающиеся сумерки. Уютная изумрудная софа так и приглашала расположиться на ней и раскинуться на разноцветных подушках, а стол посередине намекал, что здесь гостей всегда ждут дружелюбные хозяева.

В этот момент зазвонил домофон и, Миша крикнул Нике, а та ему:

– Откроешь?

– Ладно, я открою, – проворчал якобы недовольно мой гид. – В принципе, осталась только кухня. Ее посмотрим позже.

– А кто-то еще придет? – удивился я.

– Да. Ее зовут Нина.

Нина

Спустя несколько минут я услышал шум лифта и приближающиеся шаги. В квартиру впорхнула девушка, а вместе с ней и большой букет пионов, занявший половину коридора. Я не увидел ее лица, поэтому уставился на белые кеды, которые явно проживали не первое лето. Несмотря на их потрепанность, они выглядели аккуратно, как и все остальное, что я смог разглядеть, когда взмокшая от жара кухни Ника выбежала в коридор, чтобы приветствовать гостью:

– Ты добралась! Я думала, ты опять заблудишься, – радостно воскликнула Ника и забрала букет. – Пионы, мои любимые. Мама как раз передала мне вчера букет с дачи, они так рано зацвели! Этот будет в гостиной. Мишутка, поставь цветы в воду, пожалуйста.

Мой друг, которого только Нике дозволялось так называть, быстро забрал пионы и скрылся в глубине квартиры. Его медведица, как мы в шутку называли его жену за девичью фамилию Медведева, тоже вернулась к приготовлениям.

Я стал рассматривать гостью: средний рост, темно-русые волосы, не крашеные, небрежная челка, худощавая, как будто бы вчерашний подросток, но совершенно точно не худая там, где это не нужно. Она была одета просто, но кокетливо. Темно-синее платье застегивалось сверху на пуговицы, первая из которых была расстегнута и позволила увидеть чуть больше, когда девушка ставила обувь у двери. Длина платья едва ли доходила до коленей, на одном из которых была еще не зажившая ссадина.

– Привет, я Нина, – сказала мне девушка и приветливо протянула мне руку. – На ссадину не обращай внимания, я вечно падаю. С утра неудачно спустилась в метро. У меня есть забавный пластырь с мышками, но не клеить же его перед учениками.

– Ты учительница? – пожал я ей руку и мысленно представил, что было бы, если бы ко мне на уроки в старшей школе приходили такие преподаватели.

– Да, но не в школе, так что забудь свои мысли, дорогой, – усмехнулась Нина. – Я преподаю французский и английский в частной школе, а еще перевожу книги. Так мы с Никой и познакомились. Покажи мне, где здесь моют руки и разбитые коленки.

Я смутился тому, что она поняла, о чем я думал, поэтому молча проводил ее в ванную, где Миша справлялся с необъятным букетом.

– А, вижу, уже познакомились, – подмигнул он. – Ладно, давайте уже собираться в гостиной. Я открою новенькую бутылку, а Ника пока накроет на стол.

– Я помогу ей, – сказала Нина, вытирая руки. – Ника и Нина, забавно все же. «Приносящая победу» и «госпожа». Такой тандем обречен на успех!

С этими словами она выпорхнула из ванной и убежала к подруге. Я тут же накинулся на Мишу:

– Ты же говорил, мы будем втроем. Что за двойное свидание? Мы никогда не звали никаких Нин, а тут новоселье, никого не зовем, только меня и какую-то Нину. Ее не было ни на одной нашей встрече!

Миша спокойно поставил вазу на стол и с присущей ему обстоятельностью сказал:

– Во-первых, она в нашей компании уже год, это ты из нее выпал на долгое время. Во-вторых, это не двойное свидание, мы-то уже больше шести лет вместе, а Нина стала очень близкой подругой для Ники. Они работают вместе, издают книги, заодно подружились. Ты много пропустил, поэтому не горячись, а лучше выпей.

С этими словами вышел из ванной, и я услышал, как громко открылась бутылка вина. Я прошел за ним, оставляя раздражение где-то позади. В этот момент в нос ударил запах запеченной курицы и картофеля.

– Так, все за стол. У нас впереди три блюда, салат, десерт и много тем для обсуждений! – крикнула Ника и принялась разделывать птицу.

Я вздохнул и сел на первое попавшееся место. Миша мог поверить в такую легенду, но я был уверен, что, всегда обеспокоенная счастьем других, Ника не смогла остаться в стороне и решила устроить мою судьбу таким образом, что просто подсунула мне свою подругу под нос.

Нина, казалось бы, была удивлена не меньше, поэтому старательно избегала моего взгляда. Я решил последовать ее примеру и сосредоточился на содержимом тарелки.

Где-то за столом на Большой Грузинской

Даже такая вкусная еда не могла заставить Нику молчать дольше минуты, поэтому она тут же начала допрос:

– Ну-с, как твои дела? Я видела у тебя в профиле, что вы принялись за реставрацию на Китай-городе. Что на этот раз?

Я отложил вилку. Реставрационные работы – это то, чему я посвящал больше всего свободного от работы времени. Несколько лет назад я участвовал в реставрации Белорусского вокзала, и с тех пор меня часто звали туда, где нужно было спасать исчезающую старую Москву.

– Да, уже который год занимаемся, на самом деле. Дело не такое уж прибыльное, вот и растянулось на годы, – начал я издалека, радуясь тому, что затронули мою любимую тему. – Ты говоришь про дом Ярошенко, да? Это даже не я, а «Хитровка». Ребята из этого фонда молодцы, собирают пожертвования, работают, вот я тоже присоединился. Восстанавливаем утерянное, так сказать.

Миша, чья карьера реставратора была убита в зачатке, заметно оживился:

– Это явно интереснее гостиницы, которую мы проектируем. Ну ты читал, наверное, все как всегда. А у вас чего сейчас?

– Сейчас нам пришел белый камень, собрали-таки пожертвования. В советское время кладку не очень-то и берегли, а ведь она позапрошлого века. Вот мы и сидели, восстанавливали. При ремонте находили кирпичи с клеймами…

– Да ладно? Что там писали? – вклинилась в разговор Ника, которая не слишком разбиралась в этой теме, но очень любила Мишу, поэтому всячески поддерживала подобные темы.