— Да, я молод. Я не успел совершить столько ошибок, сколько совершили вы. Я сделал ближним своим меньше подлостей и гадостей. Я не предавал и не продавался. Я не раболепствовал и не подлизывался. Я честнее и чище вас. И поэтому Я буду судить ВАС, а не ВЫ — МЕНЯ!

Услышав слово «судить», Мыстр и Алевтина пришли в ужас. Чтобы их успокоить, я заговорил не так резко, но все же достаточно внушительно:

— Почему вы, люди и боблины, считающие себя интеллигентами, мыслящими существами, гражданами Колоссии, привыкли смиряться с существованием лжи, подлости, лицемерия? Почему вы допускаете, чтобы вами правили преступники? Я не предъявлял бы вам этих обвинений, если бы вы действительно НЕ ОСОЗНАВАЛИ того, что происходит в Колосии и во всем мире. Но ведь вы же все видите и понимаете! Почему же вы НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЕТЕ?

— Да кто ты такой, что смеешь нас обвинять? — вскипел Анисим Коловоротов.

— Я — Калки, маг и Судья! — объявил я.

За доли секунды я создал майю для всех присутствующих. Я показал им, как пролетел над горой Меру в колеснице, запряженной драконами. Я рассказал об истребителях магов, с которыми мне уже пришлось не раз сражаться. Я дал прочувствовать силу своей магии. Для Мыстра мгновенная иллюзия заменила долгий рассказ о том, где я был и что делал. Также я объяснил гостям Мыстра, что в их интересах никому не рассказывать о нашей сегодняшней встрече, чтобы не попасть в руки оборотней и спецназовцев.

Пока люди и боблины пребывали в майе, я встал из-за стола и покинул квартиру Соображаевых. Когда я закрывал за собой дверь, из комнаты послышались громкие возгласы и всхлипы. Я не знал, как поведут себя обычные обитатели Изначального мира, когда иллюзия рассеется, и они вернутся в реальный мир. Я не хотел слышать восторженного писка Цедарии и не желал видеть перекошенных от ужаса лиц взрослых. Я явил им свою сущность, и этого было достаточно. Мне не нужны были ни почитание, ни преклонение, ни мольбы. Меня ждали другие, более неотложные дела.

У меня окончательно сформировался план борьбы с моими врагами, и я намеревался воплотить его в жизнь. План был достаточно прост. Он назывался: "Ловля на живца". Приманкой, разумеется, являлся я сам. У меня имелись все основания полагать, что против меня действуют не могущественные маги, а какая-то полувоенная боблинско-оборотническая организация. Теперь я знал, на что способны настоящие маги, тем более — маги по крови. Они бы давно выследили меня, а не устраивали засады наудачу. Что же касается появления оборотней на Земле, то, возможно, спецназовцы подарили жизнь какому-нибудь слабенькому магу с условием, что он будет открывать для них нужные двери.

Таким образом, я рассчитывал, что противостоять мне будут самые обычные люди, боблины и оборотни, не обладающие сверхъестественными способностями. Следовательно, у меня перед ними имелось значительное преимущество. Более того, до сих пор истребители магов встречались с магами-пацифистами, не оказывающими сопротивления. Поэтому они еще не знали всех возможностей боевой магии. Ножи-«бабочки» и летающие диски от циркулярной пилы теперь, после пролета над горой Меру, казались мне детскими игрушками.

Оставалось совсем немного — забросить наживку. Для этого я отправился в главный телецентр Муравы и Колоссии — в Трупкино. Телевидение, на мой взгляд, было самым главным оружием того зла, которое захватило власть в Изначальном мире. Теперь же я намеревался обернуть это оружие против своих врагов.

Когда я вышел на улицу, было около восьми вечера. Мне следовало поторопиться, если я хотел уже сегодня начать исполнение своего плана. Я знал, как добраться до телецентра. Он находился примерно на том же месте, где и его московское отражение. Еще во время своей прошлой прогулки по Мураве я издалека видел высоченную Трупкинскую телебашню. Именно она и интересовала меня в первую очередь.

Несмотря на всю мощь своей магии, я не был всесилен. Я не мог воздействовать на предметы и энергии издалека. Если я хотел выйти в эфир, мне нужно было как можно ближе подобраться к передатчикам, расположенным на Трупкинской телебашне. Я доехал на подземке до нужной станции, а потом на автобусе добрался до телецентра.

На протяжении всего пути я вглядывался в лица многих людей и тех немногих боблинов, которых можно было встретить в общественном транспорте. Я видел усталые, опустошенные глаза неимущих граждан Колоссии среднего и старшего возраста. И неважно было — ехали они в одиночестве или в компании, читали или разговаривали, грустили или веселились. А глаза абсолютного большинства молодых людей и боблинов были пусты и бездумны. Но все же изредка я встречал взгляды, в которых светились искорки свободного, самостоятельного мышления. Их было очень мало, но мне хотелось верить в то, что даже у попавших под влияние рекламы и государственной пропаганды людей еще можно восстановить личности и индивидуальности.

Мне так много хотелось сказать жителям Колоссии и всего Изначального мира! По дороге к Трупкинскому телецентру в моей голове складывалась длинная речь, построенная по всем правилам ораторского искусства. Однако, когда я приблизился к телебашне, все ранее заготовленные фразы были мною решительно отвергнуты.

В Мураве было около девяти часов — самое лучшее для меня время. Большинство жителей города уже собралось возле телеэкранов. Я чувствовал мощный поток энергии, исходившей от Трупкинской телебашни. И это были не только радиоволны разных частот. Из передатчиков на Мураву, а следом за ней и на всю Колоссию, изливались темные потоки рекламного дурмана.

Я не стал вникать в тонкости частотных характеристик радиоволн, мне не нужно было разбираться в способах кодирования и декодирования радио— и телевизионных сигналов. Я просто направил на передающие устройства Трупкинской телебашни свою магическую силу.

Транслируемые программы прервались, зрители всех телеканалов и слушатели всех радиостанций услышали мое обращение: «Я иду во гневе своем!» Разумеется, я не демонстрировал по телевизору свое собственное лицо. Я изобразил на экранах переливавшийся всеми цветами круг, который должен был символизировать вторжение в обычную жизнь людей и боблинов Колоссии сверхъестественных сил.