Ну а сейчас приходилось трудиться по старинке. Ручка, карандаш, линейка! Потому что на сторону такую работу не отдашь. Это в офисе бухгалтер позже проведет необходимые числа для налоговой и банков. Здесь же наименования товаров, что посторонним узнавать не следует.

— Проверь, пожалуйста.

Иннокентий взял в руки разграфленные листы.

— Двоечка это…

— Категории двойного назначения. И в конце столбца я не поняла, что это такое.

— Системы наведения.

— Наведения чего? — всколыхнулась женщина?

— Э… ракет, пушек.

— Ничего себе двойное назначение!

— Потому что проведены, как геологическое оборудование.

Вероника встала и прогнулась, разминая спину, беззастенчиво отвлекая Иннокентий.

— А нас за такое не накажут?

— Могут. Но руки коротки. Операцию прикрывает ПГУ. У ЮАРовцев свои службы.

— Немцы?

— Думаю, тоже под крышей.

— Слушай, и им все равно, что оружие пойдет повстанцам?

— Деньги есть деньги. А оружие будет далеко от Европы. Это капитализм, милочка.

— За милочку ответишь!

— Стоять, бояться, давай не сейчас! Съездим вечером куда-нибудь?

— Дай подумать. Мы давно не ели лобстеров.

— Договорились! А то послезавтра приезжают немцы, будет мало времени на себя.

Так оно и оказалось. За исключением того, что первыми от темпа сдохли немцы. Сказалось отсутствие акклиматизации. Они могли находиться только в кондиционированных помещениях. На улице тут же протухали. Так что пришлось срочно везти бундесов на яхте в океан, показывать красоты Сьюдад Панама с воды, а затем угощать лучшими морепродуктами. Может, прогулка помогла, или скорее щедрые порции рома. Но немцы как-то оживились и бурно включились в переговоры.

Пит Бота в этот раз был не один. Сухопарый мужичок с военной выправкой, и юрист с ужасным бурским акцентом потратили немало времени на объяснения нюансов поставок немецким промышленникам.

Михаэль, тот молодой племянник руководителя «Филипса» оказался не так прост, как можно было подумать со стороны. Образ плейбоя являлся скорее фасадом. А внутри скрывался изощренный ум и отличное образование. Во всяком случае, в электронике он соображал туго. Это уже Иннокентию приходилось брать консультации. Немцы на самом деле скрывались за контрактом, или это были иные европейские компании, но задел у них имелся достаточно мощный.

— Хайнц, скажи на милость, битте, это тебе необходимо только ради денег или есть иные замыслы?

Они полулежали в шезлонгах около отельного бассейна. После трех дней изматывающих переговоров решили отдалиться на сиесту.

— Ты имеешь в виду, не стал ли я революционером?

— Лавры Че не дают покоя?

— Михаэль, ты пересмотрел романтических фильмов. В революции нет ничего завлекательного и романтического. Кровь, пот, грязь. Победившие распределят заново имеющиеся под рукой ресурсы. Разве что самым прытким ребятам с низов получится перепрыгнуть через несколько ступенек.

— Ты не веришь в социализм?

Вот сейчас Иннокентий всерьез удивился. Сын известного промышленника, баловень судьбы оказался социалистом. Это у них в Европе нынче поветрие такое?

— Скорее размышляю. Я был в СССР, видел, каких успехов они добились. Без американских кредитов и после разрушительной войны. Советы первые в ракетах и в космосе, они строят атомные станции, ледоколы и подводные лодки. Мы так не умеем!

— ФРГ делает отличные автомобили!

— Только наши автоконцерны скупают американцы. И речь не о том. Европа всегда была богаче России. Но в настоящий момент именно русские показывают высокий темп развития, а их система образования и социального обеспечения пример для нас. Как тебе такое?

Васечкин-Вайсман даже не знал, что ответить. Дитя двадцать первого века он априори считал, что Там все лучшее. Или в эту эпоху все не так однозначно? Он вспомнил свою жизнь в Заволжске, затем в Москве. В принципе не голодал, при желании зарабатывал и доставал. И народ в целом окружал его развитой, образованный. Маргиналы не в счет. И немец прав. Образование можно было получить в самой распоследней деревне и даже в дебрях тундры.

Понятно, что Москва давала больше шансов пробиться. Но так везде в мире. Столицы имеют статус! И многие из руководителей, что встречались ему по пути, являлись выходцами из разных слоев. Иннокентий несколько сомневался, возможно ли подобное выдвижение на рубеже семидесятых. Приятели Вероники по МГИМО происходили в основном не из простых семей. Хотя таланты математики и физики наверняка были востребованы. Там нужны иные качества, чем влияние родителей.

Кеша принял из рук разносчика коктейль с кубиками льда и улыбнулся:

— Тогда я поклонник лучших достижений обоих систем.

Михаэль не выдержал и засмеялся:

— А ты хитрый. Веришь в теорию конвергенции?

Васечкин-Вайсман сделал себе в уме заметку — спросить Веронику, что это за зверь такой, и деловито кивнул, не забыв прихвастнуть:

— Стараюсь быть в курсе. А тебя что привело в лоно поклонников Карла Маркса?

Немец пожал плечами:

— Я состоял в студенческой социалистической лиге, тогда и задумался. И знаешь, у дяди на предприятии также размышляют о новом производственном подходе и даже провели эксперимент. Результаты впечатлили.

Иннокентий тут же заинтересовался, его прельщало все новое.

— В чем же он состоял?

Михаэль призывно махнул рукой мальчишке-подносчику:

— Еще парочку! Так вот — в Штутгарте у его фирмы есть филиал, на котором изготавливают автоматы по производству напитков. Предприятие высокотехнологичное и, соответственно, работники там квалифицированные. Работают постоянными бригадами. Есть четкий план на производство автоматов. И менеджеры решили отдать на откуп бригадирам и работникам график смен на производстве, самим решать, когда и сколько работать.

— И?

— Допустим, план — восемь машин в месяц. Бригада выполняет его за три недели и целиком отправляется на недельный отдых. На фабрике остаются только дежурные и логистики.

— Так, подожди, — испорченный будущим олигархическим капитализмом Васечкин никак не мог смекнуть. — И никто не заставляет их делать десять или двенадцать машин?

Немец хитро улыбнулся и принял бокал с Мартини.

— А зачем? Есть четкий план поставок. Больше их не требуется.

— Но предприятие же простаивает!

— И что? Сотрудники сами распределили свои усилия и подошли к процессу творчески, увеличив производительность труда.

— А если в будущем ваше руководство учтет это и повысит план?

— Это невозможно. Ту же в дело вступят профсоюзы. Есть же нормы и техника безопасности. И не забывай, что там работают практически инженеры. Если начать на них давить, то смогут и уйти к конкурентам. А фирма вкладывает достаточно средства на их образование.

Иннокентий выдохнул. Как далеко такое отношение к тому, что он видел в Москве будущего. Где человека за человека не считали и выжимали из него последние соки. Когда же мир свернул не туда?

— Это уже не социализм, а коммунизм какой-то!

— Вот я и рассуждаю о конвергенции. На самом деле ценности Германии и той же Швеции довольно близки к русским. Мешает им лишь политика.

Иннокентий залыбился:

— И ты делаешь деньги на Советах, чтобы развивать дружбу между народами?

Немец отсалютовал бокалом:

— Одно другому не мешает. И еще я хотел спросить у тебя. Ты работаешь с КГБ?

От неожиданного перехода Кеша пролил на себя из бокала.

— Ты что такое говоришь!

Нет, у Васечкина-Вайсмана не было страха. Скорее удивление. Это же надо так мастерски его подловить. Не зря немчура училась в университете!

— К чему твой вопрос?