Но более жаркий и сухой климат, который пришел на Месопотамскую равнину, иссушил также и Сахару. Люди из Сахары ушли на восток, к хорошо увлажняемой долине Нила. Благодаря тому, что количество дождей уменьшилось, разливы Нила стали более терпимыми; переселенцы обнаружили, что могут справляться с ежегодными паводками, выкопав резервуары, чтобы удерживать воду, пришедшую с разливом, и каналы, чтобы орошать свои поля в более сухие месяцы. Люди строили на берегах поселки, сажали зерно в черный ил, остававшийся после наводнений, и охотились на дикую живность болот: диких быков, гиппопотамов, крокодилов и птиц, а также ловили рыбу. Постепенно к ним присоединились другие люди, прибывшие с западных берегов Красного моря. Они стали первыми постоянными обитателями долины Нила – первыми египтянами[13].

В отличие от Шумера, в долине Нила была дичь и рыба, камень, медь, золото, лен, папирус – опять же все, кроме дерева. Египтяне торговали с западом, чтобы получить слоновую кость, с востоком – ради раковин, с севера они везли полудрагоценные камни, но чтобы выжить, им был необходим только Нил.

Нил, главная жизненная артерия Египта, протянулся через долину в пятьсот миль длиной, местами стиснутой утесами, частично – по плоской равнине. Ежегодные паводки начинались в верховьях, там, где теперь находятся возвышенности Эфиопии, далее вода мчалась вниз через Второй Большой порог к Первому Большому порогу, делала поворот там, где потом будут хоронить царей, и вырывалась на равнину, где наконец распадалась на множество проток, образуя дельту Нила.

Из-за того, что Нил тек с юга на север, египтянам было ясно, что любая другая река должна течь в обратную сторону. Судя по более поздним иероглифам, они использовали одно слово для обозначения понятий «север», «вниз по течению» и «затылок» – и другое для обозначения «вверх по течению», «юг» и «лицо»{25}; египтянин всегда ориентировался, повернувшись на юг, лицом к течению Нила. Со времен самых ранних поселений египтяне хоронили своих мертвецов на краю пустыни, развернув головами на юг, с лицами, повернутыми на запад, к пустыне Сахара. Жизнь приходила с юга – но Земля Мертвых находилась на западе, в стороне пустыни, куда люди исчезали, как пропали трава и вода.

Египтяне дали своей стране два различных имени. Земля, где ежегодный паводок оставлял ил, называлась Кемет, Черная Земля; черным был цвет жизни и воскрешения. Но позади Черной земли раскинулся Дешрет, мертвая Красная Земля. Линия между жизнью и смертью была такой четкой, что человек мог наклониться и положить одну руку на плодородную черную землю, а другую – на красную, выжженную солнцем пустыню.

Без сомнения, существование в экстремальных условиях привело к ускоренному развитию египетской цивилизации. Как и города Шумера, египетские города пережили расцвет к 3200 году до н. э. Нубт (который также назывался Надака), лежащий на пути с востока на запад, ведущем к золотым копям, стал самым мощным городом юга; Иераконполис, где обитало не менее десяти тысяч жителей, отставал от него совсем ненамного. Очень рано эти южные города стали восприниматься не как отдельные и суверенные, а частью единого государства. Белое царство (называвшееся также «Верхний Египет», так как оно располагалось выше по течению) управлялось царем, который носил цилиндрическую белую корону. На севере Египта (Нижний Египет) города объединились в союз под названием Красное царство; расположение городов Гелиополис и Буто привело к тому, что они заняли доминирующее положение. Царь Нижнего Египта носил красную корону с изображением свернувшейся клубком кобры (самое раннее изображение этой короны датируется примерно 4000 годом до н. э.){26}, – символизирующим кобру-богиню, плюющую ядом во врагов царя{27}. Белое и красное, как красная и черная земли, отражали основную суть Египта: мир сотворен из сбалансированных и противодействующих сил.

В отличие от шумерского Царского списка, который явно стремится отметить начало времен, самый старый египетский Царский список не идет в глубь времен до Белого и Красного царств, поэтому имена их царей утеряны. Но о существовании царя Скорпиона есть свидетельство другого рода: навершие булавы, выкопанной в храме Иераконполиса. На ней изображен Белый царь в четко различимой белой короне, который празднует победу над побежденными солдатами Красного царства (и держит сосуд для полива земли, демонстрируя свою власть). Справа иероглиф обозначает его имя: Скорпион[14].

Сам царь Скорпион вполне мог быть уроженцем Иераконполиса – города, который первоначально был двумя отдельными городами, разделенными Нилом: Нехкену на западном берегу покровительствовал бог-сокол, а Некхебу на восточном берегу – богиня-гриф. Вероятно, царь Скорпион, видя объединенными две половины города, впервые пришел к мысли об объединении Белого и Красного царств под властью одного государя.

Верхний и Нижний Египет

Его победа, которая, вероятно, имела место около 3200 года до н. э., оказалась временной. Еще одна запись, сделанная примерно через сто лет, говорит об объединении двух царств под властью единого Белого царя. Как и изображение царя Скорпиона на навершии булавы, эта запись была найдена в храме Иераконполиса. Сделанная на плоском камне, который послужил «холстом», резьба изображает царя, несущего на голове корону; с одной стороны камня она красная, с другой – белая. Иероглиф обозначает царя Нармера.

Имя Нармер означает «Бешеная каракатица» – или, более мягко, «Свирепая каракатица». Это комплимент, потому что каракатица считалась самым храбрым и агрессивным из морских существ. На оборотной стороне плиты Нармер изображен в роли Белого царя, который держит за волосы воина Красного царства. На лицевой стороне Нармер, сняв белую корону и надев взамен красную, проходит парадным маршем мимо обезглавленных тел воинов. Он наконец-то подчинил Красное царство Белому.

Похоже, что Нармер – это еще одно имя Менеса[15], который появляется в списке египетских царей как первый человек – государь Египта[16]. О нем пишет египетский жрец Мането[17]:

Когда пришли [боги] и полубоги Первой династии из восьми царей,

Первым среди них был Менес.

И повел он армию через границу,

И завоевал он великую славу{28}.

Уничтожение границы между двумя царствами привело к созданию первой империи, к тому же одной из самых долговечных в истории, и это стало великим достижением.

Запись Мането была сделана спустя много сотен лет после свершившегося факта. Мането служил в храме бога-солнца Ра в Гелиополисе двадцатью семью веками позже, примерно в 300 году до н. э. Он взял на себя труд по сведению различных версий списков египетских царей в один документ, используя (среди прочих записей) папирус под названием Туринский Царский канон[18], также определяющий Менеса («Мен») в качестве первого царя Египта[19]. Составляя свой список, Мането поделил перечень египетских правителей на группы (отсчитывая с 3100 года до н. э.), начиная следующую всякий раз, когда власть переходила к новой семье или цари переносили столицу в другой город. Автор назвал эти группы династиями – греческим термином, обозначающим «власть, господство». Династии, по Мането, не всегда точны, но именно они разметили традиционную структуру истории Египта.