Через мгновение над ним склонилась неясная фигура со знакомым запахом сена и вина (Алекс не замечал раньше, какое плохое у Пылинки зрение – но зато какое острое обоняние и память на запахи!) и сильно ударила его по груди. Пылинка, взорвавшаяся

яростной защитой

подпрыгнула от толчка и с визгом бросилась на обидчика. Но грубое обращение, похоже, подействовало, ибо он услышал радостный вскрик и…

Боль ударила его, как кирпич… нет, как много кирпичей, как целый воз кирпичей, и сломала деревянные шпалеры и виноград. Он открыл глаза, задыхаясь, и увидел кружащуюся в воздухе Пылинку – ее держала за хвост рука Лукена, кровоточащая на костяшках от злобного укуса.

ярость гнев борьба головокружение

– Скажи своей глупой крысе, что, если она еще раз укусит меня, я размозжу ее о стену, и можете оба отправляться в ад, – рявкнул Лукен и бросил ее. Пылинка, полная

радость любовь облегчение

упала на грудь Алексу; он попытался поднять руку и погладить ее, но почувствовал, что плечевой сустав пытается двигаться в явно неправильном направлении, и решил, что лучше пока потерять сознание.

На этот раз Алекс пришел в себя, чувствуя ушибы и онемение, видя свет на опущенных веках. В голове билась тупая боль. Память была затуманенной, но… Он прищурился, и в глазах поплыло, потом прояснилось.

Он лежал на встроенной в стену постели. Из окна на его лицо падал свет. Плечо болело, но вроде снова шевелилось. Вероятно, вывих при падении, но, похоже, его уже вправили. Алекс замер, потом начал неистово рыться в подушках.

темно испуг вонь жестко громко досада

К постели подошел пожилой мужчина в ниспадающей тунике; он нес большую керамическую вазу.

– По-моему, ты ищешь вот это, – сказал он и перевернул вазу. На покрывало свалилась Пылинка вместе с парой протухших оливок. Алекс подхватил ее и благодарно держал, пока она приводила в порядок шерстку и

дулась

– Спасибо. M-м… кого я благодарю? Что произошло? Алекс огляделся.

– Ты спас короля от покушения убийцы. Он очень доволен. По ожерелью мы поняли, что ты анимист, да и эта крыса танцевала у тебя на груди.

«Проклятое ожерелье», – подумал Алекс про себя. Оно было символом гордости – для настоящего анимиста с сильным ручным духом, но в его положении это скорее была мишень для лучника. «Привет, я анимист с крысой. Бей сюда, чтобы убить меня». Однако в этой ситуации вреда от этого, похоже, не было…

– Король… и принцесса… все в порядке? – спросил Алекс.

– Головная боль и несколько волдырей из-за заклинания. Твой друг… полагаю, это твой друг: он все время твердит, что знает тебя… пострадал гораздо сильнее. Он весь в синяках.

– Нет-нет… это Темит его так, – сказал Алекс. – В смысле, если это тот самый… друг, о котором я думаю. Мужчина поднял бровь.

– Темит? Это, конечно, все объясняет. Только Темит решился бы не только вернуться, но и прихватить с собой бельтасского шпиона и анимиста. Это либо очень убогий заговор, либо очень забавная история.

– А что с волшебником? – спросил Алекс. – Он?..

– Боюсь, погиб. Наверное, разбился. Твой приятель, тот бельтасский шпион, в тюрьме. Где Темит?

– Не знаю, но даже если бы и знал, то не сказал бы тебе, – отпарировал Алекс.

– Ну-ну, мы с ним старые друзья. Он, наверное, никогда не упоминал обо мне? Я Валенс, королевский говорун.

– Меня зовут Алекс, а крысу Пылинка. Королевский говорун? Ты говоришь вместо него?

– Ну, скорее я говорю с теми, с кем он в данный момент не хочет или не может говорить или должен говорить, но не знает, о чем. А иногда я говорю с ним, если ему одиноко. Это гибкая должность.

Валенс пожал плечами и улыбнулся. Ему, очевидно, было около сорока, как и Темиту; лысый, с темно-шоколадной кожей и блестящими глазами. У него был красивый, низкий, переливчатый и властный голос с совершенной дикцией: в сущности, весьма величественный голос.

– Но с тобой он хочет поговорить, просто не хотел болтаться здесь, пока мы ждали, когда ты придешь в себя.

– Я тоже не хотел, – произнес новый голос, тоже низкий, но никоим образом не приятный: гулкий и рокочущий. – Вы, млекопитающие, издаете во сне весьма отвратительные звуки.

В комнату вошло существо, которое Алекс принял за какое-то охотничье животное. Двуногое, размером – когда шло – с небольшого трауса, сзади для равновесия длинный хвост. Однако, подойдя к постели, оно выпрямилось и чуть не стукнулось макушкой о потолочные балки. Передние конечности заканчивались длиннопалыми руками (два пальца и большой, переплетенные удивительно по-хумански). Задние ноги были приспособлены, как у трауса, для быстрого бега, два пальца заканчивались большими изогнутыми когтями, выглядевшими совершенно нецивилизованно. Третий, средний, палец на каждой ноге был деформированным: рубцеватый бугор на внутренней части лодыжки.

Сначала Алексу показалось, что существо покрыто перекрывающими друг друга чешуйками, но потом понял, что это перья – рыжевато-коричневые, с черными краями. Голову венчал плюмаж из ярко-оранжевых и малиновых перьев. На морде, руках и ногах перья переходили в жесткую черную кожу. Морда длинная и узкая, скорее как у пресмыкающегося, чем как у птицы. Красные глаза размером с ладонь Алекса внимательно смотрели на него. В памяти всплыло «теропы»[2].

– Я всегда считал, что вы меньше, – пробормотал Алекс. – В книгах все кажется меньше.

– Для своих я крупный, – ответил тероп. – Здесь меня называют генерал Рхуунн, командир вооруженных сил и личной гвардии его величества.

Когда он говорил, его рот слегка открывался, но звуки на торге зарождались, казалось, в глубине длинного пищевода. Его имя было набором переливчатых звуков, которые легче было бы извлечь из басовой лютни, чем из хуманского горла.

– Мы обычно называем его просто Генерал, – услужливо добавил Валенс.

– Почему… не обижайся, пожалуйста, но… что здесь делает тероп?

Голова на длинной шее резко опустилась ближе к нему. Алекс мельком заметил острые зубы и дуновение горячего дыхания. Плюмаж чуть-чуть поднялся, а хвост медленно вильнул из стороны в сторону.

– Такой же вопрос можно задать об одном анимисте. И он задается. Не помню, чтобы мы задавали его.

Пылинка была полна

страха

от запаха теропа и спряталась за спиной Алекса.

– Но анимист вам явно нужен, отпарировал Алекс. – Этот шаман собирался убить вашего короля, а вы ничего не узнали бы, пока он не упал бы мертвым.

Голова немного отдернулась.

– Интересная мысль, мне такая не так давно тоже являлась. Тебе нужна работа?

– Ч-ч… Ты имеешь в виду… королевского анимиста? – спросил пораженный Алекс. Генерал и Валенс кивнули.

– Ты понравился королю, а это уже половина дела, – вздохнул Валенс. – Обычно нам не удается уговорить его принять половину тех, кого нам хотелось бы иметь.

– Его величество любит… все необычное. Меня самого, например, заказали через посредника-работорговца, – сказал Генерал.

Алекс посмотрел на теропа – семь футов роста, острые зубы, длинные когти, бугры мускулов под разглаженными перьями – и сказал:

– Не хотел бы я встретиться с тем рабовладельцем.

– Он тут, в общем-то, был ни при чем. Когда Гром-что-Шествует-Перед-Бурей умер, наши враги захватили наше племя и продали нас в рабство. Тогда-то мне и отрезали когти. – Он поднял одну ногу, и Алекс понял, что на деформированном пальце когда-то был смертоносный изогнутый коготь. – Нас должны были продать виверам. Но король заплатил за меня и за всех остальных членов моего клана. Потом он освободил нас всех, попросив только, чтобы один из нас служил ему. Я решил поехать. – Глаза медленно моргнули.

– Гром-что-Шествует… это был вождь племени, что ли? – спросил Алекс.

Генерал посмотрел на него.

– Он был нашей жизнью, – ответил он холодно. – Ну-с, так ты возьмешься за работу? Я должен вернуться к моим обязанностям.