И все же Сяоюнь было как-то не по себе от простой мысли: если бы не мамина коллега, то она бы не справилась с переездом в новый город. Поэтому встреча с Инмэй вызывала в ней смешанные чувства.

Сяоюнь села в серый седан тети. Через полчаса виды за окном начали потихоньку меняться. Инмэй включила правый поворотник, и с самой обыкновенной дороги машина въехала на территорию ухоженного университетского кампуса. Они проехали мимо каменной стелы, на которой значилось «Тайбэйский университет искусств», и сразу оказались будто бы в другом мире. Настоящий рай на земле. По обеим сторонам асфальтированной дороги, которую обрамляли аккуратные тротуары, густо росли деревья и кустарники. От высоких красно-коричневых зданий невозможно было отвести глаз, а с пригорка открывался роскошный вид на Тайбэй.

Красота-то какая! У Сяоюнь заблестели глаза. Если бы в тот день еще и с погодой повезло, то отсюда можно было бы даже увидеть «Тайбэй 101»[1].

Тетушка Инмэй довезла Сяоюнь до женского общежития. С вещами они возились довольно долго: кроме огромного чемодана высотой почти в метр были еще две большие сумки с постельными принадлежностями, которые для Сяоюнь приготовила Инмэй, всевозможные личные вещи девушки и две коробки с печеньем.

Проводив взглядом машину Инмэй, Сяоюнь направилась со всем своим багажом в общежитие.

Остальным студенткам помогали родные и близкие. Только Сяоюнь приехала на заселение одна-одинешенька. От этого она чувствовала себя как-то неуютно.

Сяоюнь представилась сидевшей на вахте женщине и получила от нее номер комнаты и ключ. Ее новое пристанище располагалось в самом конце четвертого этажа. Через стенку была комната 403, напротив – общая прачечная.

Сяоюнь вошла в комнату 404 – оказалось, она заселилась первой. Девушка увидела большое окно, по обе стороны от него располагались кровати-чердаки, под ними – письменные столы, рядом со столами – по одному непритязательному шкафчику для одежды. Пастельная отделка под дерево в сочетании с бежевой мебелью, чисто-белыми стенами и пробивающимися через окно солнечными лучами делала комнату особенно светлой.

Сяоюнь подошла к окну. Даже отсюда можно было разглядеть раскинувшийся вдали город Тайбэй.

Волей случая она оказалась здесь. Теперь оставалось только понять: зачем?

Когда Сяоюнь вернулась к комнате 404, из-за закрытой двери доносились голоса.

Она осторожно постучалась в дверь. Щебетание по ту сторону стало даже громче, и к нему добавились периодические взрывы хохота, которые Сяоюнь показались неприятными, хотя почему – она и сама не могла объяснить. Девушка сразу почувствовала неприязнь к людям за дверью.

На стук никто не отреагировал, поэтому Сяоюнь достала ключ и открыла дверь.

В комнате 404 сидели четыре девушки, по виду вроде бы знакомые Сяоюнь, но в тот момент она не смогла бы сказать, откуда их знала. Девушки расположились на стульях и кроватях. Каждая из них заняла уголок комнаты, в том числе то место, которое уже облюбовала для себя Сяоюнь.

Это точно комната 404? Девушки не ошиблись номером? Или это она не туда попала? Нет, все верно. Сяоюнь бросила взгляд на свой стол. Привезенные ею настольная лампа, книги, кружка и наполовину законченный эскиз были отставлены в угол комнаты, а их место заняли чужие вещи.

Незнакомая девушка, оккупировавшая место Сяоюнь, даже не сдвинулась. Она с беспечным видом сидела, вызывающе положив ноги на стол.

– Это не твоя кровать.

– Нас заселили сюда. И никто из нас не хочет делить комнату с тобой.

– Вот мы и нашли тебе замену.

Такого Сяоюнь не ожидала. Точнее, нет, как раз-таки ожидала чего-то подобного. Как только она услышала из-за двери смешки и разговоры, у нее сразу закралось подозрение, что явно что-то не так. Однако в тот момент голова Сяоюнь плохо соображала, и единственное, что она ощутила, было крайнее отчаяние, от которого лишилась дара речи.

Сидевшая за столом Сяоюнь девушка заявила:

– Пошла вон отсюда, гнида.

Эти слова прозвучали приглушенно, и в комнате вдруг стало холоднее. Сяоюнь, не зная, куда деваться, смотрела на девушку, а та твердила, как заведенная:

– Гадкая ты! Тьфу на тебя, противную.

Сяоюнь стало нехорошо.

Спина сидящей за столом девушки вдруг вздыбилась, все больше раздуваясь, как воздушный шарик. Ее лицо исказилось и приняло болезненное выражение. Спина разбухла до уровня затылка и продолжала расти, поднимаясь все выше и выше. На шею девушки давил большой горб, и она все сильнее выпячивалась вперед.

При виде преображения сверстницы у Сяоюнь от страха ноги подкосились. Но она не успела убежать. Из спины девушки рывком вырвалось чудище ростом с двух человек и жуткой мордой.

Сяоюнь вскрикнула. Ноги отказывались слушаться ее, и она резко села на пол. Остальные девушки в комнате тоже начали издавать странные звуки, их спины тоже стали расползаться, распираемые неведомыми существами, желавшими как можно скорее вырваться наружу.

Нельзя было оставаться с этими тварями в одной комнате. Сяоюнь пришла в себя. Первое, о чем она подумала: нужно бежать, прятаться, спасаться. Самое правильное, что девушка могла сделать, – выбраться из западни, в которой невольно оказалась. Сяоюнь через силу встала и, пошатываясь, ринулась прочь.

Коридор вдруг стал гораздо длиннее, чем раньше, но на это Сяоюнь не обратила внимания. Девушка что есть мочи неслась вперед. Топот лап позади становился все ближе, но Сяоюнь не осмеливалась даже голову назад повернуть и продолжала бежать мимо закрытых дверей. 403, 402, 401, 400… А выхода все не было видно. Коридор растянулся, превратился в один длинный тоннель, уходящий далеко в бесконечность, и девушке было не суждено когда-либо достигнуть его конца.

По пути Сяоюнь попался аварийный выход. Она толкнула дверь. Вот только за ней оказалась не лестница, а другая спальня.

Снова четыре кровати-чердака, снова большое окно. Свет выключен, в комнате царил сплошной мрак, только через окно пробивался слабый луч. Дела были плохи, и Сяоюнь не могла вернуться в коридор.

Девушка забралась в ближайший шкафчик и спряталась в нем. К счастью, она была некрупной, так что втиснуться в узенький ящик для нее не составило труда.

В темноте Сяоюнь ощупала пространство вокруг. Рука наткнулась на что-то мягкое и податливое, но в то же время теплое и подвижное. Сяоюнь чуть не подпрыгнула от неожиданности.

Она заставила себя повернуть голову и присмотрелась к обнаруженному существу. Что-то маленькое и пушистое. Наверно, какой-то зверек. Но в шкафчике было слишком темно, чтобы разглядеть детали. Из мрака на нее смотрела пара проницательных глаз. Зайчик? Или уточка? Какое-то время Сяоюнь и неизвестное существо просто наблюдали друг за другом.

«Только не двигайся, сиди на месте». Сяоюнь не могла выдавить из себя ни звука, она только взывала ко всем известным ей высшим силам.

То ли повезло, то ли пушистый комочек и правда услышал ее мольбы, но он сидел неподвижно и не издавал ни звука.

Тянулись долгие секунды, складывавшиеся в вечность. Все, что Сяоюнь слышала, – это ее собственное дыхание и биение сердца.

Снаружи раздался звук открывающейся двери, а затем и шагов. Они становились все ближе и ближе. Сяоюнь затаила дыхание. Через щелочку в дверце шкафчика она видела, как комнату осветили лучи солнца.

Какое-то чудище прошлось по комнате, затем прошагало мимо убежища, в котором затаилась Сяоюнь.

Не видеть, что происходит, оказалось гораздо страшнее, чем видеть. Сяоюнь трясло мелкой дрожью.

Хлоп! Дверца распахнулась.

Сяоюнь не ждала, что ей позволят вот так запросто отсиживаться в шкафчике, и стоило быть готовой к тому, что ее в конечном счете отыщут. Но она все равно не удержалась от пронзительного крика. Из шкафчика тут же рванулось что-то белое. Птица. Похоже, именно ее Сяоюнь пыталась мысленно уговорить не двигаться.