– Ансгар, – обратился я к охотнику. – На равнине мы сталкивались с тварями Тёмных, от них хорошо получалось прятаться на деревьях. Может быть, с хаггадом тоже получится так?

– Ни у кого не получалось, – покачал головой охотник. – Хаггады отлично лазают, и по деревьям, и по скалам и бегают гораздо быстрее людей.

– Зачем тогда нам убегать отсюда? Может быть, переждём в землянке?

– Стены и крыша его не остановят.

– А огонь?

Снова только руками развёл. Не знает или не боятся эти твари огня? Так и не получилось добиться ничего вразумительного, в итоге всё же решили никуда не уходить. Тварь тварью, а держать оборону, всё же разумнее в помещении. Лучше уж хлипкая защита, чем никакой.

Ужин прошёл в молчании, когда сумерки сгустились, тревога навалилась с новой силой. Поспать этой ночью, похоже, не удастся, но, по крайней мере, мы постарались подготовиться к грядущей встрече – заготовили десятка два факелов, да ещё и зажигательных стрел накрутили. Может, эта тварь не боится огня, но отсутствие страха и несгораемость, вещи разные и никак не связанные, так что, посмотрим.

– Думаете, придёт? – спросил Хельги, нервно теребя копьё.

– Проводники говорят, что обязательно придёт. Если следы есть, то и хаггад рядом.

– А может, они просто перепутали? Может, это просто медведь?

– Ты следы видел? Медведь такие оставит?

– Ну, может, это какой-то особый медведь, – не сдался подмастерье кузнеца, но, похоже, только из упрямства.

Если охотники и соврали, так это нам только на руку – потрясёмся ночь и дальше пойдём, но, если рассказанное, правда, не вижу смысла открещиваться и делать вид, что бояться нечего. Лучше уж подготовиться. Вот и Йорг того же мнения поэтому, мы позаботились о безопасности, до наступления сумерек: срубили одно из деревьев, пустив ветви на подстилку и дрова, а ствол – на дополнительные подпорки для потолка и двери. Остальные, в это время досыпали снега на крышу и облили получившийся сугроб водой, уже к вечеру образовалась корка, которую успели пролить ещё один раз. Не бетон, конечно, но после первого удара развалиться не должно.

Копьё во время ужина я положил рядом, как и чекан, чтобы за секунду схватить, если что. Тетива самострела взведена, болт с широким охотничьим наконечником наложен, в земляной пол воткнуты ещё пяток зажигательных стрел с шипастыми наконечниками, такая и глубоко в тело не войдёт и шипом зацепится, за шерсть или одежду, в случае чего. Надеюсь, что в критической ситуации рука не дрогнет. Остальные тоже подготовились, даже госпожа Эидис и Фритта сосредоточены и молчаливы, их оружие тоже в полной боевой.

Охотники, кстати, отлынивать или разубеждать нас не стали, как и сбегать, работали вместе со всеми, только косились недоверчиво, как будто не верили, что обычные люди не трясутся как осиновые листы, а спокойно готовятся к отражению нападения. Подготовились они тоже знатно. Правда, по-своему – смазали какой-то едко пахнущей дрянью наконечники копий, лица сажей выкрасили и кисти рук, мне даже подумалось, что, когда хаггад увидит две эти рожи, он скорее сам перепугается до заикания, чем решит нападать.

Спать мы всё-таки легли хоть и не хотелось особо, но лучше отдохнуть, хоть час-два, всё-таки позади не особо-то лёгкий день, а завтра ожидается не легче, так что я лично задремал, почти сразу, как опустился на пахнущую хвоей подстилку и почти сразу же проснулся оттого, что кто-то тронул меня за плечо.

Проснулся? Подскочил уж скорее, глянул на разбудившего меня Льёта, тот только палец к губам приложил и указал на ухо. Я прислушался, и тут же почувствовал, как спина вспотела и руки начали подрагивать мелко. Снаружи кто-то ходит. Большой, тяжёлый и, судя по близости звуков, плотно нацеленный проникнуть внутрь землянки. Снег так и скрипит, почти без перерыва.

Остальные тоже уже очнулись и расслышали ночного гостя, но, слава богу, никто не паникует. Я больше всего боялся, что девушки начнут визжать, но опасения оказались напрасными: госпожа Эидис только самострел сжимает судорожно, в остальном выглядит скорее суровой, чем испуганной, а Фритта, хоть и трясётся, тоже первым делом схватилась за оружие, а уж потом к Льёту спиной прижалась. Всё-таки не зря мы всю зиму тренировались.

Первым делом гость попробовал на прочность дверь, но, кроме родного засова, мы её подпёрли тремя толстыми чурками, так что с проходом не заладилось. Обиженно рыкнув, зверь полез на крышу. На головы посыпался мусор, но сработанная из кругляка кровля выдержала, зато визитёр обнаружил заткнутое меховым пыжом отверстие дымохода. Затычка в одно мгновение оказалась выдернута, а внутрь просунулась волосатая лапища и вцепилась в край отверстия, похоже, решив его расширить.

Я и до этого не верил в версию Хельги про медведя, а уж когда разглядел конечность… На медвежью лапа не была похожа, от слова «вообще», больше всего она напоминала… руку. Здоровенную такую ручищу, раза в четыре больше моей, заросшую седым волосом и с когтями вместо ногтей.

Пока я любовался, Хельги подскочил к дымоходу и с маха рубанул топориком. Тварь на крыше взревела так, что у меня уши заложило. Лапу мигом вытянули наружу, а на полу землянки осталось валяться два отрубленных пальца, сочившихся обычной алой кровью.

– К дымоходу не подходить! – рявкнул Йорг. – Дверь держите! Он сейчас всерьёз ломиться начнёт.

Я, Хельги, и охотники навалились на дверь, и вовремя – в сработанную из толстых плах створку, как будто таран врезался. Доски застонали, но выдержали, но удар у него неслабый, у меня аж в голове зашумело.

– Долго не выдержим! – крикнул Хельги. – Он сейчас дверь разнесёт!

– Долго и не надо, – спокойно откликнулся бывший сотник, подбрасывая дров в очаг.

Новый удар! Плечо занемело, звон в голове, но даже сквозь него расслышал треск ломающегося дерева. Конец двери.

– Все назад!

Отпрыгнул, перехватывая самострел, и вовремя: дверь брызнула щепками, с треском лопнул засов, и чурки разлетелись, как кегли. В прореху просунулась оскаленная морда, похожая… Если бы кто-то попросил меня в двух словах описать хаггада, я бы сказал «саблезубая обезьяна». Потому что неведомый зверь именно так и выглядел – рожа шимпанзе с торчащими наружу саблевидными клыками. По сравнению с этим чудищем кровососы кажутся детскими мягкими игрушками, вдвойне плохо, что тварь и вправду, похоже не боится запах дыма и огня.

На этот раз долго ждать не стал, вскинул самострел и потянул скобу. Метил в глаз, промазал, конечно, наконечник впился гораздо ниже, в щёку, но хаггада это не остановило. Он снова заревел и попытался выломать останки двери, в это время ему прилетело ещё две стрелы – одна чиркнула по макушке, вторая пробороздила лоб и вошла в обломок доски. Захлопали тетивы луков. Охотники и бывший сотник били гораздо точнее нас, так что монстр, взревев, посчитал за лучшее скрыться до времени в темноте.

– Все живы? – не оборачиваясь, крикнул Йорг.

Откликнулись по очереди. Вроде бы никто сильно не пострадал, разве что поцарапало кого-то разлетевшимися щепками.

– Отогнали? – спросил я, откапывая из обломков свои копьё и чекан.

– Разозлили скорее. Сейчас оклемается и вернётся. Не расслабляться!

– Ансгар, Туге, хаггады ходят стаями? – решил уточнить я.

– Только парами, – откликнулся один из охотников.

– И то хорошо.

В этот самый момент, разозлённый ранениями, монстр решил взять реванш за неудачу с дверью и с разбега сиганул на крышу. Наверное, если бы мы не пролили снег водой и не поставили дополнительные подпорки, брёвна бы просто разъехались от такого манёвра. Веса в твари килограммов триста. А так, только прогнулись, да снова осыпало нас мусором и ошмётками снега.

– Он сейчас нам на головы свалится!

– Не свалится. Он и хочет нас наружу вытащить. Крыша выдержит!

Крыша и правда выдержала ещё две атаки, правда, пришлось уже нам навалиться на подпорки, чтобы не выскочили.

Потерпев неудачу, хаггад попытался снова выдернуть несколько брёвен, ухватившись за край дымохода, но тут уж мы ударили из трёх самострелов. Судя по рёву, хоть кто-то да попал. Тварь оставила попытки разрушить крышу и удалилась куда-то.