— Ну вот, я на завтрак и заработал, — были его первые слова, когда он увидел Ирину. — Доброе утро, дочка!

— Доброе! — по-современному ответила Ирина. — Вы даже на пенсии трудитесь и день, и… вечер.

— А как же иначе, кадерле? — Поднял густые брови папаша. — Не лежу на печи потому, что её у нас нет.

— Вы меня кадрите, Ринат-абый? — притворилась дурочкой Ирина.

— Кадерле — значит «дорогуша» по-татарски, Ирочка. С другой стороны, говорят: «Любви все возрасты покорны».

— Все мужчины до конца жизни держат сухим порох в пороховницах, — ответила Ирина. «А женщины ягоды в ягодицах» — подумала она и покраснела…

В это время в дом зашла мама Марата. Она покосилась на смеющихся мужа и девушку и, разливая чай, сказала:

— Дочка, ты гостинчик Марату заберёшь?

— Ой, что я вам должна за ночлег? — встрепенулась Ирина.

— Ничего не надо. Просто передашь ему натурпродукты.

— Скоропорт везти нерационально, да и места в мотике маловато…

— Возьми тогда чак-чак, дорогая.

— Хорошо, Винера-апа.

— Что-то мы тебе кофе не предложили, — всполошилась мамаша.

— Да и так хорошо, — сказала Ирина. — Я первый раз чай с молоком попробовала. На удивление вкусно, буду практиковать.

— Корова-то своя, — мама Марата придвинула пиалу. — Кстати, ты даже каймак не попробовала. В магазине не купишь такого деликатеса!

— Да, необычно, — Ирина попробовала молочный продукт на кончике чайной ложки. А потом зачерпнула уже полную ложку, — и вкусно! Деревенские сливки?

— Каймак — это каймак. Тут жирность больше 50 процентов!

— Что-то мы про самое главное не поговорили вчера, — вмешался в разговор женщин папаша. — Что там у вас в Томской области с новой эпидемией? Что по дороге?

— Вкратце тоже, что и всюду. В крупных городах кругом жмурики, больные с глазами, кровотечениями, или с кожными заболеваниями. А на дорогах ещё и байкеры всякие… У меня белые щёки из-за цинковой мази. Лечимся как можем. Я хоть и лицо на ночь полотенцем обматывала, вы наволочку потом простирните, пожалуйста.

Увидев, что родители Марата внутренне отшатнулись, Ирина стала собираться. Когда ей Винера-апа передавала чак-чак, она пошутила:

— Ну ладно, целоваться не будем. Спасибо вам большое!

* * *

Дима во сне попробовал связаться с Фёдором-13. Так как роботы не спят, то просто Дима задал тему сна сам себе.

— Что, Федя, плохи мои дела?

— Я ведь не специалист в области здравоохранения, Дима. Я даже не медбрат. Хорошо Интернет ещё не упал — там кое-что черпаю. Но если хочешь моё мнение, то я думаю, что ты загнал себя сам. Ускоряясь, ты заставляешь неокрепший организм напрягаться, пищеварительный тракт у тебя вынужден повышать метаболизм. Как рак сжигает человека за считанные месяцы, так и ты сжигаешь себя за считанные недели.

— Расскажи лучше анек…

— Я не знаю, как выбирать, Дима. Тебе покороче или подлиннее, с матами или без…

— Учись, Федя, вдруг на новый уровень выйдешь. Но длинных, и с матами не надо.

— Прихожанка жалуется попу, дескать, батюшка, у меня есть две попугаихи, и они повторяют одно и тоже: «Мы две проститутки. Не хотите повеселиться». Ну и что мне делать? Поп задумался и отвечает. Типа, у меня есть тоже два попугая, но они только молятся и читают библию. Приноси своих попугаих ко мне, может мои их перевоспитают.

Принесла прихожанка попугаих батюшке домой. И попугаихи опять за своё: «Мы две проститутки. Не хотите повеселиться». И тогда поповский попугай говорит другому попугаю: «Кеша, бросай читать библию — бог услышал наши молитвы».

— Зачётный анекдотец, Федя!

* * *

Лена проснулась и обратилась к Марату.

— Хоть бы накормил бедную девушку и обогрел бы…

— Лена, мы итак кондиционер на обогрев переключили. Тебе чай с бутиками в постель, или встанешь?

— Встану, конечно, если сопроводишь за стол, ну и пописять перед этим. Димка дрыхнет?

— Да, Лена, он спит.

Марат помог Лене сходить в туалет и устроиться за столом. Спросил профессора про завтрак. Но тот отрицательно покачал головой. Марат налил Лене чёрный чай с лимоном и имбирём. Поставил бутерброды и прочие закуски из холодильника. Сел напротив. Лена то кашляла кровью, то водила невидящим взглядом по комнате.

— Ну что ты, Маратка, не хочешь меня? Я много чего умею в постели.

— Лена, у тебя есть Дима, профессор наконец…

— Димка спит, профессор жеребец не первой молодости. Если боишься заразиться, я встану в коленно-локтевую позу.

И она умудрилась осторожно положить свою ножку подошвой на пах Марата. Он осторожно опустил её ногу на пол, хотя желание и возникло. Мужик есть мужик.

— Нет, Лена, Дима мой друг. Если хочешь, мы подыщем лекарства для уменьшения твоего либидо.

— Мегиддо, — ответила Лена.

— Что ты сказала?

— Есть такая книга Сергея Лукьяненко. «Семь дней до Мегиддо». А вообще-то я не знаю, шо це таке. Вообще мы, бабы, любим всовывать непонятные словечки в разговор. Нам и сам процесс беседы важен, и сплетни, и факты тоже. Вот Федя всё знает…

— Мегиддо есть и древний город, и холм в Израиле, — тут же подключился к разговору робот. — Даже слово «армагеддон» в переводе означает «гора Мегиддо»…

— Всё, Федя, мы поняли, — Лена оголила одну грудь и снова обратилась к Марату. — Была бы я зрячая, вышла бы на панель. Даже деньги платила бы за секс.

— А что профессор, — понизив голос, спросил Марат.

— Не говорите обо мне, как будто я мёртв, — отозвался профессор.

— Да он слаб на передок, если можно так выразиться о мужчине, — съязвила Лена. — Одно слово «однопалчанин»…

— Это я однопалчанин? Ах ты сучка, вставай раком. Мне даже предварительный минет не нужен.

И на глазах Марата и Фёдора произошла страстная оргия. Марат шёпотом спросил у робота:

— У тебя есть записывающее устройство? Как в видеомагнитофоне с видеокамерой?

— Да, Марат, — тоже тихо ответил Фёдор. — Но через 48 часов вся инфа стирается, чтобы не перегружать мою память. Если надо, я могу эту порнушку сохранить…

— Сохрани, пожалуйста. Накрайняк на ютубе пристроим это жаркое соитие. Шутка.

— Можешь потом, Марат, шантажировать обоих любовничков, — серьёзным голосом заметил робот. — Шутка.

* * *

Ирина завела свой байк и рванула в сторону трассы Казань-Москва. Дороги с каждым годом улучшались. Появились клеверные развязки, что сокращало время в пути. После Татарстана снова на дорогах появились жмурики. Видать, не успевали местные власти, а может не хотели, нормально работать. Что удивило Ирину — в небе не было ни одного стрижа! А ведь они обычно до середины августа летают весь световой день. Поэтому мошкИ и прочего гнуса на дорогах хватало. Татьяна ответила после четвёртого гудка.

— Привет, Ира, как делишки?

— У меня норм, Таня. Это мой первый привал за сегодня. Ночевала у родаков дяди Марата. Это друг дяди Димы. Он заикнулся в телемосте, что родители его живут в посёлке Дубъязы. Ты знаешь, спала без задних ног.

— Татарам-даром-дам? — спела смеясь Татьяна.

— Ой, они глубокие пенсионеры. Но гостеприимность на пятёрку. Кстати, я говорила, что родной отец нашёлся на Басандайке? В вагоне спал несколько суток… Как там Валерка с отчимом?

— Озабоченные оба. Хорошо, я с дружком к ним заглядываю. Даже при нём пытались облапать меня и склонить сама знаешь к чему…

— Валерка-то сопляк ещё, — ветер усилился, поэтому Ирина заговорила громче. На автозаправке на неё стали оглядываться. — А вот отчим хитрый и коварный. Потом как-нибудь расскажу о том, как он меня чуть девственности не лишил в бане.