На дороге в сторону Екатеринбурга Ирина увидела затор — в аварии столкнулись десятки машин. Поэтому она решила ехать «низом», через Челябинск. В Курганской области Ирина стала замечать больше людей в военной форме. К МЧСовцам, видать, подключили военных. Мертвецов, да и заражённых людей вдоль дорог значительно поубавилось.
Вечерняя заря была сказочной, ветра не было. Но солнце слепило глаза, поэтому «байкерша» достала солнцезащитные очки. Ирина каждый час, или каждые 100 километров, — смотря что наступало вперёд — пыталась дозвониться до Димы, но получала только гудки и отбой. В какой-то момент жара за 30 градусов так достала, что Ирина не только сняла куртку, но и заподумывала: «А не искупаться ли в каком-нибудь водоёме?»
Но эти поползновения прошли сами собой, когда усилился ветер, набежали тучи и пошёл дождь. Трава и растения сразу заблестели, воздух заиграл новыми ароматами. Ирина надела куртку и заехала в первую же гостиницу.
Мотелей в России немного из-за аграрного прошлого. Но для байка в любой гостинице можно найти место. Так-то на ЧТЗ в Челябе есть у неё тётя, но адреса она не помнит, записную книжку не ведёт. Вернее, как не ведёт? Стишки всякие она-то записывает и в тетрадку, и в телефон. А вот житейские дела — адреса например — не сохраняет. И потом, ещё три часа ехать уже сил не было.
Так как дождь похоже настроился поливать город в долгую, Ирина сняла номер в гостинице и пошла в ресторан. Заказала гуляш с картошкой-фри, салат Цезарь и чайник чёрного чая. В отличие от современной молодёжи, пьющей на третье пиво или Адреналин-Раш, она привыкла пить горячие напитки: чай, кофе, какао. Здоровье ведь за деньги не купишь. А к чаю её приучили родители, а родителей — их родители. Вот такая семья чаёвников.
Цены в ресторане были умеренные. Ирина специально по житейскому опыту останавливалась не в первой попавшейся гостинице, а во второй или даже в третьей. Снова попыталась связаться с Димой, но безрезультатно. Зато дозвонилась до подруги в Малом Протопопово. Та сонным голосом поведала — как справляется с трудностями. Опять Валерка с отчимом нажрались и подрались.
— Ты в наказание запри их на денёк, — посоветовала Ирина. — Оставь им горшок вместо параши и ведёрко воды. Пусть протрезвеют и попросят прощения.
— Как-то жестковато ты предлагаешь закручивать гайки, — ответила Татьяна. — Может протрезвеют к утру?
— Хозяйка — барка. Ты там за главную, тебе и отряд строить. Но одна к ним не ходи. Пусть твой парень помогает с трудными и душными разбираться. Как там мама с дедом и бабой? Как родаки дяди Димы?
— У них всё стабильно, потихоньку идут на поправку…
— А зрение как у дяди, дяди, как там его… — Ирина забыла на минуту: как зовут отца Димы.
— Возвращается потихоньку, — Татьяна поняла подругу с полуслова. — И кровавый кашель проходит у старичков.
— Ты Валерке и отчиму скажи, — оживилась Ирина, — что алкоголь и лечение несовместимы. Может возьмутся за ум. Принеси им журналы, шашки, домино. Ну всё, мне пора спать.
— Давай, подруга, отдыхай.
Глава 15
* * *
— Поздравляю тебя, дважды выживший! — лицо незнакомца было ускользающе знакомо Диме. — Я Гера, ты меня не помнишь и это нормально. Я бы мог тебя вытащить из смертельной петли, но не люблю вмешиваться в естественный ход событий. А вот Юре «Гагарину» я поставлю на вид. Хотя… Я ведь и сам исправил твоё зрение чтобы не заморачиваться с очками. Так и бывает: одно нарушение самаритян порождает цепочку других мелких нарушений естественного хода истории.
— Рад видеть тебя, Гера! Где-то я тебя видел, но не могу вспомнить. И при чём тут самаритяне тоже не врубаюсь…
— Ты, Дима, и этот разговор не вспомнишь, будь спок на 98%. Кроме того, что ты косвенно спас Россию и Китай от триплета, ещё установил физический рекорд выживания. 43 градуса Цельсия вместо смертельных 42 — это раз. Шесть минут клинической смерти вместо пяти допустимых по определению — это два. Свидетельства робота Фёдора-13 для земной науки не будут доказательством рекорда.
— У меня вопрос. Почему мне всё время кажется, что все тормозят?
— Твоё стремление к супергеройству отчасти сбылось. Но есть побочка. Быстрая реакция и резкие движения опережают возможности организма. Закисление в мышцах и нехватка кислорода в нейронах может привести к обмороку в самый неподходящий момент.
Выхода два, Дима. Или делать частые перерывы, или запасаться кислородом заранее. А сейчас твой организм нуждается в отдыхе. Да-да. Болеть — это тоже работа! Никаких снов во сне, никаких рысканий по земному шару. По крайней мере в течении 6 часов. Только еда, развлечения, сны без сновидений. И ещё. Токсикоз в твоём организме зашкаливает, тормозит оздоровление…
* * *
— Дима, ты живой? Шучу, ты живее всех живых. Тебе надо есть, пить, веселиться и поправляться!
— Марат, мне запрещено смотреть сны со сновидениями.
— Может тебе запретили рыскать во сне по странам и континентам, собирать инфу и умственно работать? Но друзьям заходить в твои сны они не могут запретить по определению. Ты заходил в мой сон, теперь моя очередь. Я в твоём сне!
— И то верно. Расскажи хоть анек.
— Наташа Ростова на царском балу в танце закружилась, размечталась и хлоп — упала на пол на шпагат. И присосалась к полу одним местом. Кавалеры пробовали отодрать её от пола, не смогли. Тогда Пьер Безухов предложил этажом ниже просверлить потолок чтобы воздух попал куда надо. На него зашикали: императрица недавно ремонт делала, из-за границы мастера выписывала. Паркет тоже импортный, новый. Тут поручик Ржевский предложил: «А давайте Наташе соски покрутим. Зачем, спрашиваете? Она возбудится, появится смазка. Тут-то мы её на кухню перетащим. А на кухне паркет старый, сверлить можно».
— Спасибо, Маратка, рассмешил.
— Я вот чо к тебе зашёл. Ты давно сексом не баловался? Думаю, у тебя спермотоксикоз в теле хозяйничает. Организму нужен оргазм! Слова-то созвучные…
— Я тя понял. Но Ленка мне изменила, возможно не по своей воле, раз. Она сейчас слепая и болезная, два. У меня на неё не стоит, три.
— Давай прости господи позовём штоле…
— Проститутки неуместны, пока мир на краю гибели!
— Пафос — высший класс! Можно Фёдора попросить вздрочнуть тебе. Чисто для здоровья…
— Благодарствую, Марат, посмеялись и будя.
— Если бы не эпидемия, то в подпольный бордель можно было бы сходить нам. Или ещё лучше, Димон — заказать девочек.
— При живой невесте⁈
— Да Ленка в отключке. А Наташу можно уговорить не выдавать подруге этот адюльтер.
— Нет, нет и нет! Спасибо за заботу.
— Да не за что, дружище…
* * *
— Дима, привет. Это Ната. Говорят, ты пережил клиническую смерть⁈ Как интересно! Што там в конце тоннеля?
— Привет, Наташа! Что-то все зачастили ко мне в гости. То Марат забегал, теперь вот ты в мой сон зашла… До конца тоннеля не дошло дело, но в каких-то порталах я побывал. Анек расскажешь?
— Да я вот так сразу как-то не готова. А знаешь что… Я вот Ленке завидовала, такого парня нашла — тебя — настоящего рыцаря! А теперь краем уха слышала, что она рога тебе наставила?
— Кто сказал? Марат не мог. Или я в горячечном бреду проговорился?
— Кто-кто… дед Пихто. Да это и не важно. Скажи, Димка, а я тебе нравлюсь?
— Да, Наташа… как подруга невесты.
— А просто, как тёлка?
— Какие-то провокационные разговорчики пошли у нас. А как же твой муж?
— Муш объелся груш! С чего ты взял, что у меня есть муж?
