Вахтёр, между тем, резал мутную варёную колбасу на газете «Спорт-экспресс», вперившись в переносной чёрно-белый телевизор – до ночных визитёров дела ему не было.

– А не поздно? – спросил вдруг Гной. Игорёк сверкнул стёклами очков и хихикнул:

– Там, это, никогда не поздно.

Юрика начало ощутимо потряхивать: мечта, так коварно ускользавшая от него всё последнее время, была совсем близко. Скоро он избавится от постылого курьера Игорька и рухнет в дружеские объятия любимых авторов. Наверное, сегодня просто сдаётся номер – вот все и засиделись допоздна. В «статьях» было много плача на эту тему, так что пока всё вроде бы сходилось.

Поблуждав некоторое время по тёмным коридорам и лестницам, залитым мёртвым дрожащим «дневным светом», путники снова вышли на улицу: во внутренний двор. Гноя от волнения начало тошнить – ещё не хватало, подумал футуристический герой, повторить печальный опыт с дискотекой…

Они вошли в какой-то другой корпус, снова поднялись по лестнице и остановились посреди тёмного коридора.

– Это, пришли, хе-хе.

Игорёк бесцеремонно пнул ногой обнаружившуюся неподалёку дверь и сделал приглашающий жест. Гной на подгибающихся ногах преодолел разделяющее их расстояние, перешагнул порог и замер. Его глазам открылось удивительное зрелище.

Больше всего редакция «Мании страны навигаторов» (а это была именно она) напоминала общежитие мореходного училища: в крошечной комнате, освещённой свисающей с потолка лампочкой, теснились три раскладушки без намёков на белье, толпились какие-то люди (некоторые, как показалось сначала Гною, даже в тельняшках) и стояла тягчайшая вонь неделями не снимаемых носков. Юрик даже не сразу заметил мерцание мониторов: их было всего два. Ни на одном не происходило ничего похожего на игру. Стол в помещении был всего один: с краю теснились клавиатура, несколько грязных мышей и гора коробочек с играми – Гной с лёгкой неприязнью узнал почти весь ассортимент Ислама Ибрагимовича. Всё это было сейчас забыто: собравшиеся сгрудились вокруг двух початых бутылок водки «Распутин», полупустого баллона с маринованными кабачками и тарелкой с нарезанным хлебом.

Здесь Игорёк стукнул хлипким кулаком по стене и крикнул:

– Это, я читателя привел!

Кто-то громко и нетрезво засмеялся, но в целом появление Гноя никакого фурора не произвело. Юрик лихорадочно рассматривал присутствующих, пытаясь сопоставить их с фотографиями в журнале и понять, что ещё приготовила ему затейница-судьба. Вот этот брюнет вроде бы похож на Поплавского, только сильно поправившегося, постаревшего и обрюзгшего… Фельдмаршала, Игоря Шварцнеггера и уж тем более Анны видно не было. Все прочие неопределённого возраста люди были ему незнакомы – похоже, испытания ещё не закончились. На Гноя, впрочем, снизошло какое-то странное спокойствие: видимо, так чувствовал бы себя кибер-богатырь, провалившись в параллельную реальность вурдалаков. Скоро, скоро он проснётся – может быть, дома, со свежим номером «Мании» под подушкой… Или даже в плацкартном вагоне по дороге в Москву. Всё окружающее было как-то очень уж далеко за пределами его адекватного восприятия.

Игорёк тем временем высыпал конверты, принесённые из посольства светоидов, в эмалированное ведро с окурками и прочим мусором, скинул пуховик и устремился к столу. Снова поднялся галдёж: говорили словно бы русскими словами, но на каком-то непонятном языке. Невысокий круглоголовый мужичок лет тридцати в тельняшке и с усами щёточкой втолковывал рыхлому кудрявому верзиле:

– Я тебе говорю: «Неон евангелион» – это самое ня! Для кавайных гайдзинских отаку!

Тот возражал:

– Я смотрю только хентай и яой… И «Сэйлор мун»…

Игорёк стремительно налил себе водки, подскочил к толстой и неопрятной версии элегантного Поплавского и начал что-то рассказывать ему на ухо, поминутно оглядываясь на Гноя и блестя очками. Человек, отдалённо похожий на главного редактора лучшего в мире журнала о компьютерных играх, тяжело встал, случайно раздавив ладонью кусок кабачка, и пошёл навстречу гостю. Юрик сглотнул тяжёлую слюну.

– Ты по какому вопросу, на? – проскрипел неприветливый голос, который Гной представлял себе совершенно иначе.

Прежде чем наш герой успел придумать внятный ответ, входная дверь снова распахнулась, и на пороге воздвигся давешний бомж, с которым Игорёк поздоровался на подступах к заводу. Присутствующие загоготали и разразились приветственными возгласами; похожий на Поплавского дядька забыл про посетителя, раскрыл объятия и бросился к вошедшему, по дороге он взревел: «ФЕЛЬДМАРШАЛ!»

Гной ошалело попытался сравнить скрюченного гостя с широкоплечим седовласым предводителем океанских ракетно-ядерных эскадр и не нашёл ничего общего; фото в журнале не имело к главному ненавистнику эстетствующих графоманов никакого отношения. Тем временем Фельдмаршал церемонно обнялся с Поплавским (всё-таки, видимо, это был он), скинул тулуп, обнаружив под ним несвежую шерстяную рубаху в крупную клетку, и поспешил к столу с нехитрой трапезой.

Вечеринка вспыхнула с новой силой. Гной, на которого быстро перестали обращать внимание, сел на угол одной из раскладушек и начал было засыпать, как рядом с ним плюхнулся уже довольно пьяный Игорёк.

– Ты, это, чо пришёл-то?

Гной задумался: излагать всю историю, начиная с Западносибирска, какому-то курьеру в его планы не входило, Поплавский был поглощён общением с Фельдмаршалом; в общем, надо было как-то выкручиваться. Он ответил вопросом на вопрос:

– А ты тут чем занимаешься?

Игорёк важно улыбнулся (на фоне переднего верхнего зуба красовалась дыра, пахнуло так, словно с зубной щёткой эта ротовая полость не встречалась уже месяца четыре), перегнулся через раскладушку, выудил откуда-то с пола грязный позапрошлый номер лучшего в мире журнала, быстро перелистал и раскрыл на «статье» про Diablo II.

Гной сглотнул вязкую, горькую слюну.

– Так ты… Игорь Шварцнеггер?..

Игорёк издал смешок и шутовски поклонился, не забыв придержать очки. Мир вокруг Гноя в очередной раз рушился. Фотографий Шварцнеггера в журнале, собственно говоря, не было – вместо них красовались портреты видного культуриста и исполнителя главной роли в фильме «Терминатор». Юрик ожидал чего угодно, но ТАКОГО… Срочно надо было выяснить одну жизненно важную вещь. Напустив на себя максимально безразличный вид, Гной поинтересовался:

– А у Анны сегодня выходной?

Собеседник взорвался таким хохотом, что все разговоры в редакции моментально стихли. Все присутствующие смотрели на Игорька, заходившегося воем и повторявшего слова «у Анны выходной». Гной почувствовал, что теряет сознание.

Смех фальшивого Шварцнеггера прервался так же неожиданно, как и начался. Он серьёзно посмотрел в глаза полумёртвому от шока Юрику и сказал:

– Так, это, я и есть Анна. Это мой псевдоним.

Тут Игорёк скорчил отвратительную гримасу, вытянул сальные губы трубочкой и подался к Гною.

– У-сю-сю!.. Поцелуй Анечку!..

Проснувшись, Гной долго не мог понять, где находится: к щеке прилипла журнальная страница с куском объективной статьи про Diablo II, стоял кислый запах вчерашней попойки, а прямо перед глазами на стене красовался кусок импровизированных обоев: газета «Мегаполис-Эксцесс». Юрик, ещё до конца не придя в себя, пробежал глазами заголовок «На Камчатке появился религиозный сифилис», хмыкнул, но сразу поморщился: это, конечно, был не лучший на планете и в галактике журнал о компьютерных…

Здесь его подбросило.

Юрик вскочил с раскладушки и взвыл – во второй раз за неделю его терзало жесточайшее похмелье. Перед мысленным взором проплывали фрагменты вчерашнего: шок от выходки Игорька… Пьяный Поплавский, протягивавший гостю стакан… Братание с усачом в тельняшке и долгий мутный разговор о преимуществах хентая перед яоем (или наоборот)… Крики «НЯ!» перед каждым тостом… Чем всё закончилось, он помнил крайне смутно.

Со стороны второй раскладушки донеслось кряхтение и плямканье: там заворочался Игорёк. Гной покосился на него с неприязнью: вчера удалось обратить всю историю с Анной в шутку, но на самом деле, конечно, в его сердце зияла гигантская сквозная рана. Все свои предыдущие приключения он до сего момента мысленно проигрывал в двух вариантах: глазами футуристического богатыря Юрия Черепа и в виде ленивого рассказа восхищённой Анне за бокалом шампанского. Ах, Анна…