Пока все рассаживались и наливали себе горячий брусничный морс со специями, а Тауна растравляла тарелки с тушеными овощами и мясом, я оглядывала их уютный дом, где была последний раз еще прошлой весной. Мы с отцом тогда приезжали пополнить запасы соли, специй и тканей для клана.
Дом у Тауны и Идуна просторный. У хорошего кузнеца всегда полно работы, а значит и платят ему как подобает. Кухня с высоким потолком со множеством полок на кованных подпорках уставленных разнообразной утварью: глиняные кувшины, чашки, деревянные тарелки и плошки, по стенам висят связки трав и лука, вдоль стен стоят корзины с овощами. Гладкий прямоугольный деревянный стол с крепкими лавками в центре. Каменный очаг у стены, в котором огонь жадно пожирал дрова, отдавая тепло, отчего мои щеки с мороза начало покалывать от резкой смены температуры. Рядом с очагом стояли два больших и два поменьше резных кресла, на которые накинуты шерстяные покрывала, для вечерних посиделок всей семьей у огня, чтения сказок и разговоров. В глубине дома за занавесками две комнаты: одна для частых гостей, вторая спальня Тауны и Идуна, а над ними вторым ярусом под самой крышей спальное место Мана и Уны, к которому вела широкая лесенка вдоль стены. Большой соломенный матрас, застеленный покрывалом, рядом полочка с несколькими сшитыми и деревянными игрушками, а в треугольнике стены под крышей круглое окошко с льняной занавеской.
Сейчас весь дом украшен ветками падуба, туи и ели к празднованию Самой Длинной Ночи.
– Идун еще в кузнице, но уже скоро вернется. Вы пока отдыхайте, я закончу готовить угощение для праздника и мы отправимся к площади. На девятый удар колокола разожгут большой костер, – сообщила о планах хозяйка дома.
– А какое угощение ты готовишь, Тауна? – с невинным видом поинтересовался Гран, главный любитель стряпни.
– Смородиновое печенье.
– А мы привезли пряники, целую корзину! – похвастала Бланка.
Приносить угощение к празднику Самой Длинной – это еще одна добрая традиция. Каждая семья готовила сладости, выпечку или ягодный джем, чтобы поделиться ими друг с другом в эту ночь. Все это выставлялось на большие праздничные столы на площади и все желающие могли отведать понравившееся угощение.
Разделить еду с ближним – это еще один способ разогнать сегодня тьму.
– Ты сама испекла?! – удивился Гран.
– Да! – Бланку распирало от гордости. Но увидев мою вопросительно поднятую бровь она тут же осеклась и неохотно добавила. – Ну, почти сама… С Миррой.
– Мирра, покажи мне вашу корзину, чтобы я ненароком не схватил ее стряпню, – Гран шептал мне на ухо так громко, что становится понятно для чьих ушей это предназначено. – Мало она мальчишек калечит, так еще небось решила их потравить.
Все дружно рассмеялись, только ноздри Бланки гневно раздулись. Я была уверена, что Гран свое еще получит, хотя надо отдать ему должное, он был пока единственный достойный соперник моей сестры в словесных перепалках. Иногда это было похоже на виртуозное фехтование, где у противников вместо шпаг были слова.
– Гран, знай, я тебе спину прикрывать не буду, когда она придет по твою душу, – похлопывая брата по плечу, предупредил его Брун.
– Тоже мне брат называется, – буркнул в ответ Гран.
Дальше все переключились на последние новости в городе и приготовления. Я помогала Тауне прибрать после обеда, пока Бланка возилась с Маном и Уной. День незаметно клонился к закату и мы начали готовиться к выходу на празднование. Из кузницы вернулся Идун, появляясь в проеме двери. Ему приходилось наклоняться, чтобы не ушибить голову. Высокий и широкоплечий, с пшеничного цвета прямыми волосами, высоким лбом и добрыми карими глазами кузнец сразу заполнил собой полкомнаты.
– Ты дома! Мы тебя заждались, – поприветствовала Тауна мужа, он в ответ легко поцеловал ее в макушку, невинное проявление привязанности.
Мы все немного в разнобой поздоровались с хозяином дома, мужчины подошли пожать друг другу руки, дружески хлопнуть по спине.
– Рад вас всех видеть в добром здравии! – пробасил Идун. – Редкие вы гости в наших краях. Как поживают Йора и Гинтар? Отец решил пропустить все веселье?
– Да, он отправился на промысел. Разведчики принесли вести о ранних переходах оленя, так что отец и остальные охотники вернутся не раньше, чем через три-четыре недели, – ответила я на его расспросы.
Закончив с едой, мы стали собираться на праздник. Бланка вызвалась уложить мне волосы, что растрепались в дороге. Меня обычно устраивало просто перехватить пару прядей на затылке, главное чтобы не лезли в глаза. Но сестра была категорически против, у нее имелись свои планы. Мама научила ее плести косы и теперь она только и искала на ком отточить свое мастерство. К слову, получалось у нее и правда неплохо. Весьма неплохо, для такой неуемной егозы. Она заплела мне отдельно серебряную прядь в тонкую косичку, а затем вплела ее в высокую косу по всей длине. Ей так особенно нравилось. Она говорила, что это выделяло меня, делало особенной. Вслух я не возражала. Да и как объяснить, что быть особенной это то, чего я страшилась больше всего и чаще желала слиться с тенью, нежели выставлять себя на показ, ко мне в клане и так было повышенное внимание. Вместо этого я лишь поблагодарила ее широкой улыбкой, от которой заболели скулы.
Мы дожидались на улице Тауну, которая наставляла напоследок Мана и Уму. Они этот вечер проведут дома в компании соседки – милой улыбчивой старушки, живущей через дом. Им пока рано гулять на празднике Самой Длинной Ночи, да и родители будут заняты на ярмарке, чтобы приглядывать за такими сорванцами, поэтому было решено оставить их дома под надежным присмотром.
Шипп проводил взглядом отошедших вперед Бланку и Грана и обернулся к нам.
– Я буду с Тауной и Идуном торговать за их прилавком, народу нынче много и им понадобится помощь, – обратился он ко мне и Бруну. – Вас я от этой обязанности освобождаю, знаю, как хочется гулять, а не упаковывать склянки. Но вы не должны выпускать из виду эту парочку, – он многозначительно махнул в сторону Бланки и Грана, которые опять что-то не поделили. – Они впервые на таком праздновании, у них голова пойдет кругом от изобилия, которое предлагает город и его сомнительных соблазнов! Так что ни на шаг от них не отходите! Вы все поняли?
Мы дружно закивали в знак согласия. Шипп переживал не напрасно, у них было еще очень мало контактов с людьми вне клана, так что они могли стать легкой добычей для любого пройдохи. А такие непременно здесь сегодня найдутся, все же такие праздники привлекали и любителей легкой наживы тоже.
Когда мы вышли из дома, на улице уже везде зажгли огни. Около каждой двери хозяева поставили большую восковую свечу или тарелочку с жиром, в которой опущен фитиль, чтобы все путники сегодняшней ночи смогли найти дорогу домой. В городе я ориентировалась плохо, мне в разы легче найти нужное направление в чащобе, чем здесь, поэтому я просто брела вслед за Тауной и ее семьей. Мы надели плащи и опустили на лица маски и незаметно для себя слились с размеренным неторопливым потоком, как и мы, шествующих к площади.
Кого здесь только не было! Маски на всех разные: из дерева, кожи, тряпичные. Обычно это образы животных, иногда олицетворение стихии, как на девушке, что проплыла мило в образе воды, реже нечисть. В клане все выбирали изображение своего тотема, это единственный случай, когда нам можно было показать свою сущность за пределами Долины, но так, чтобы никто не догадался. На Бланке была маска лисы, на Бруне – олень с небольшими ветвистыми рогами, Гран сам себе смастерил зайца. Выглядел он немного причудливо из-за получившихся разной длинны ушей, но мне очень нравилось.
У меня же на маске вырезаны переплетенные побеги плюща и ежевики, на большее моей фантазии не хватило. Конечно, можно было выбрать любое животное и сделать маску, никто бы меня не упрекнул. Но для меня это оказалось сродни воровству. Прикинуться тем, кем я не являюсь. Нет уж!
Дорога заняла не более получаса, был на удивление теплый вечер и падал мягкий, как утиное перо, пушистый снег. Я пристально вглядывалась в пустоту беззвездного неба.
