– Открывай давай! Писатель.

– Пошёл отсюда! Синячьё.

– Ну раз пивка холодного совсем не хочется…

– Да шучу я. Входи.

– Фу, как же здесь воняет.

– А ты чужие хоромы не нюхай.

– Как сюда Лерка вообще приезжает?

– Сам диву даюсь.

– Это любовь, брат.

– Ты достал уже! Мы с ней друзья.

– Друзья по перепиху?

– Тебя давно по лицу не били?

– А чё ты сразу начинаешь? Тоже мне, святоша! Бедная девка к нему за тридевять земель катается, а он: «Да мы друзья, да ничего у нас и нет». Ты идиот, Вань. Абсолютный. Бесповоротный.

– А ты козлище. Ну-ка доставай своего козлёнка. Тёмный, надеюсь?

– Ну не светлый же.

Тёмный козёл. Тёёёёёёмный. Практически чёрный. Как в одном произведении Есенина. Что может быть блаженнее. Ещё и холодный. Отрада для души. Вжик. И баночка откупорилась.

– Ну так что, уважаемый Толстой? Когда гонорар пропивать будем?

– Твои шутки не доведут тебя до добра.

– А чё ты злишься-то? Думаешь, я совсем дурак? Твою рожу из тысячи не отличу?

– У меня нету таких фотографий, как на обложке!

– И зовут тебя не Иван, а Степан. И никакой ты не Вольнов, а one love.

– Я ещё раз тебе говорю. Я. Ничего. Не. Писал!

– И в Энгельсе ты никогда не жил, и в Карелию не ездил…

– Ты же читать не умеешь!

– Ну пришлось научиться. Пару раз пролистал, пока ждал автобус.

– Слушай. Это мистика какая-то. Там и вправду мои данные. И некоторые случаи из жизни. Но не все. Большая часть – фантасмагория.

– А чё там про Наташу-то?

– Типо мы с ней общались все эти годы. И с Анькой тоже.

– Ну это и вправду бред. Какая дура станет с тобой общаться столько лет. Разве что…

– Твоё лицо не будет прежним.

– Да шучу я! Ты знаешь, я Лерку уважаю. Если бы не она… ты бы уже давно повесился.

– Может быть.

– Сто процентов. Ладно. Покурить есть?

– Две штучки.

– Ну делись. Я пиво вообще-то принёс.

– На.

– В окно или в подъезд?

– Давай уже в окно. За дверью свинарник.

– Ну ещё бы. Ты же здесь живешь.

– Хах.

Из отрытой форточки подуло морозным весенним вечером. Улицы освободились. Водители нашли пристанище для своих тарантаек. Хорошо на улице. Пусто.

– Слушай, я вот чё думаю…

– Ну.

– Если ты ничего не писал… ну кто-то же это писал?

– Да ты капитан очевидность.

– Кто-то другой… кто знает твою жизнь… и тебя самого… какой-то старый знакомый…

– На кого ты намекаешь?

– На себя, естественно.

– Я бы на тебя в жизни не подумал. Ты не то, что книги писать… ты даже с Т9 в телефоне делаешь ошибки.

– Может Лера?

– Вряд ли. Она так обиделась, что я ей не скинул эту книгу.

– Может придуряется?

– Нет. Уверен, что нет.

– Но кто тогда?

– Понятия не имею. Да и какая вообще разница?

– Бабки, брат! Бабки.

– Что бабки?

– Кто-то другой написал книгу про тебя, использовал факты из твоей жизни и сейчас купается в Хабаровсках! Аки Скрудж Макдак!

– Он же купался в золотых.

– Да какая разница! Ты видел сколько прочтений у этой книги? Она в тренде! Бестселлер.

– Это да. Хорош этот… «Иван Вольнов».

– Но это же ты! Ну в смысле… это твоя фотография, твои инициалы, твоя жизнь! Он просто их украл!

– Я понимаю.

– Ты же у нас юрист! Мы можем подать в суд за нарушение авторских прав!

– Суд… ой не… мне их во время практики хватило. Грустное место. На кладбище и то веселее.

– Но бабки, Вань!

– Бабки… бабки… чё ты заладил! Я скоро кольцо продам. Будут бабки.

– Да это… слушай… на один раз. Всё же пропьём…

– А потом ещё что-нибудь найдём. Не парься.

– Вань. Это глупо. Кто-то другой использует твою жизнь в своих корыстных целях, а ты вот так спокойно об этом говоришь! Ладно бабки… но тебе самому неинтересно, кто это?

– Честно… мне уже давно ничего неинтересно.

– А мне интересно!

– Ну вот иди и найди этого паренька. И вытряси с него «бабки».

– Ага, щас. Чтоб меня опять посадили?

– А тебе не всё ли равно… думаешь только о деньгах…

– Я думаю о том, как бы нам выбраться из этой задницы. А ты вообще никаких вариантов не рожаешь!

– Потому что мне плевать. Понимаешь? Абсолютно. Всецело. От всей души.

– Нет, не понимаю, Вань. Выпить, покурить… Лерку подраконить. Вот и все твои развлечения. У меня хотя бы работа есть.

– Говно твоя работа.

– Зато хоть бабки какие-то.

– Голова начинает гудеть. Хватит уже об этом.

– Ладно. Прочитай эту книгу хотя бы. Может поймёшь за что ухватиться.

– Ты видимо не расслышал. Мне плевать, понимаешь.

– Пошел ты.

– Сам пошел.

Они попрощались. Ночь воцарилась за окном. Соседи утихли. Холодно в квартире. Отопление еле-еле, а на улице шесть-семь градусов. Сволочи. Лерке позвонить что ли? Она уже спит. Рабочий человек. Не стоит беспокоить. Не пьяный же. Чем бы себя занять… ах да. Нужно прочитать это «великолепие».

Часы за прочтением пролетали стремительно. Что-то пропускалось ввиду небольшой значительности. На чём-то приходилось остановиться. Перечитать. Вдуматься. Давненько ничего похожего не читал. Это как «Множественные умы Билли Миллигана» или что-то из Кафки. Написано неплохо. Читабельно. Эмоционально местами. Чуть приторно. Ой, четырнадцатая глава… ну это прямо скажем… совсем неуважение к читателю. Что за духота! Вот же Толстой, этот Иван Вольнов. Да никакой он не Вольнов… ещё один Лжедмитрий. Ой, про Натаху неплохо… да, да – так и было всё. Только мы не общались давно. Много лет утонуло в омуте пьянства. Я уж и не вспомню её. Узнаю, конечно, если увижу. Но вряд ли поздороваюсь. Да и она тоже… стихи неплохие. Одно не могу понять: поначалу идут как будто бы мои, а потом не мои вовсе… но в моем духе… мистика какая-то… а эссе… да что эссе… я такие в школе писал, наверное. Что-то припоминаю. Смутно. Про Аньку много… про неё, что ли, книга вся? Да вроде нет. Хотя название… да-да, мы же вроде тогда и познакомились… вот же чудик этот Вольнов. Моей встрече с Анькой целую книгу посвятил! Вот бы она уделалась. Хотя она ничего не читает. Но было бы забавно. А что за фантасмагория с доктором, третьим, четвёртым? У этого Ивана – в голове не без изъяна. Больной что ли… да ещё бы! Содрать половину моей жизни, добавить какой-то ереси, ещё и продать… да он гений! Хороший парень. Эх… мне бы так… Может и, впрямь, посудиться… нее. Спать уже пора. Утро наступает. Пиво закончилось? Да чтоб его… ничего. Скоро кольцо продам.