В этот же момент Фарфор вылез из своего укрытия:

— Как тебе это удалось?

— К любому существу или человеку нужен дружеский подход, так говорит мама, — отвечал Лукас, вертя в руках оригами дракона.

— Мне есть ещё чему поучиться. — радовался Фарфор. — Бомберлин не сразу строился.

Стряхнув пыль герои пошли обратно в замок.

Там их уже ожидал капитан Мурики, он был явно недоволен, ведь палуба была повреждена и бог знает как еще придется доставать из днища кристалл. Но была и хорошая новость, капитан не стал предъявлять претензии по этому делу и сказал:

— Я знал, что на моем корабле шастает полоумный гоблин с определенными магическими способностями, но я никак не мог предполагать, что именно вы, Фарфор, заставите его так нервничать.

— Это было частью одной моей сделки.

— Мы не будем выставлять вам претензию за поломку «Гаргантьюа», если вы согласитесь на следующие условия, — сказал техник Три. — Первое, вы отказываетесь от изумрудных кристаллов, что прошили палубу корабля.

— Это изумруды?

— Да, на ваше счастье, это изумруды.

— Вот так халява! — подивился Фарфор.

— Второе, вы будете осуществлять для нас контрабанду ваших ядрено-торфяных лепешек и, соответственно, преобразователей к ним.

— Это опасная затея, она может не только разорить меня, если Гоблинариум об этом узнает, но и изгнать из сообщества городов или даже упечь в тюрячку.

— Тогда мы будем вынуждены вас задержать до приезда нашего юриста, который составит протоколы, а также юристов и детективов из Бомберлина, так как они являются держателями договора на обслуживание судна.

— У меня нет на это времени.

— Тогда дайте слово, что мы договоримся, — сказал Три и продолжил. — Мы вас не заставляем везти все и сразу, сделаем это по-умному, через разрешение Гоблинариума, у нас есть связи.

— Если вопрос стоит так… то я согласен.

— Тогда прошу к столу.

Капитан распахнул двери, а за ними уже был накрыт стол. На нём располагались разные яства из рыбы и гохан. Лукас, естественно, с неудержимым рвением напал на еду и принялся жадно ее уничтожать. Капитан, конечно же, был возмущен таким поведением мальчика, но Фарфор сгладил углы:

— Дети, что с них взять⁈

— Это верно, тогда прошу удалиться со мной в кабинет, обсудим некоторые детали предстоящих переговоров и договоров.

— Согласен, надо обсудить сейчас пару моментов, ведь мы сможем раскачивать эту лодку сколь угодно.

Фарфор и капитан с другими заинтересованными покинули помещение, а мальчик продолжил уплетать угощения. Когда стемнело, торгаши покинули рынок и на палубе появились граждане города. Они целое утро и день трудились в тесных переборках «Гаргантьюа». Сейчас для них наступило единственное время суток, когда можно вдохнуть глоток свежего воздуха и насладиться яркой луной.

Другие рабочие забегали вокруг площадки, принимаясь вытаскивать лееры, флагштоки, тащить провода, в общем, подготавливать место к приему дерижомпеля.

Спустя час переговоров и после звонка Илисе, Фарфор вышел к Лукасу и приказал ему собираться, ведь они срочно должны были покинуть «Гаргантьюа». Как раз в это время огромный летательный аппарат — дерижомпель — показался из-за громады замка. Он незаметно подкрался сзади и завис над площадкой.

Глава 11

(Эпизод 21)

Крайний перелет

Рабочие при помощи лебёдок выставили дерижомпель ровно над платформой и чуть стравили газ из мешка. Четыре продолговатых шара присоединялись стальными канатами к корпусу деревянного корабля, а деревянные изваяния придавали летательному судну вид «дорого-богато» по сравнению с технологично-железным «Гаргантьюа».

Сэм Дерижомпель изобрел его после того, как подсмотрел летательный аппарат «Зефир», разработанный Квадракоптером, и поспешил запатентовать. Это было первое воздушное судно, созданное из корпуса простого корабля, к которому приделали промасленные тканевые шары, заполненные пердилием. Он мог свободно плавать по волнам, как и летать по воздуху.

Лукас и Фарфор заняли место в очереди по направлению к механическому трапу и гоблину с кассовым аппаратом.

— Все на кассу! — закричал билетёр.

Все бросились к нему, и Лукас с Фарфором не были исключением. И когда подошла их очередь, кассир произнес:

— Что желаете, господа?

— Два билета до фактории Фоса.

— Тридцать тысяч штэпселей, милейшие, и вас ждет номер люкс, с ванной, сладкими закусками, массажем и подогревом пола в ночном холодном небе.

Фарфор смекнул, что кассир предложил билеты первого класса, так как он выглядел солидно.

— Стоп! — перебил Фарфор кассира. — Нам бы билетики поэкономичнее.

— Тогда пятьсот штэпселей, — сухо произнес кассир.

— Видите ли, у нас затруднения со штэпселями, понимаете?

— О да, понимаю, очередной скряга или распонтовщик носит рубашку от Мордашкина, а сам раз в месяц ходит по трамлинам мелочь тырить.

— Во-первых, это Луи Бутон, а во-вторых, я просто экономный.

— Ага, тогда спец предложение для экономного. Пятьдесят штэпселей, и, если найдете место на палубе, сможете в холоде лежа поспать.

— Нам подойдет, разыщем палатку.

Пассажиры позади занервничали, очередь долго не двигалась, пока Фарфор тележил с билетером. Им ничего не оставалось, кроме как злобно смотреть на Лукаса, ведь Фарфор участвовал в «прениях» с кассиром. Естественно мальчик ловил глазами эти взгляды, а куда ему было деваться⁈ Он раз за разом поднимал глаза и чувствовал, как остальные сверлили его взглядами и негодовали.

— Тут только есть одна проблема, у нас нет штэпселей.

— Тогда ваша очередь вон там, — кассир указал на лестницу — выход с площадки.

— Я могу написать вам расписку, я Фарфор, Фарфор Квадракоптер.

— Не нать мне расписок, только приятные, хрустящие, возбуждающие штэпсели или пошел вон! — сорвался кассир.

— Ну сколько можно, где ваша совесть? Двигайте уже очередь. — сильнее возмущались гоблины, собакены и кэты, находящиеся в толпе.

— Я создатель квадракоптеров, на них половина Гоблинариума летает, неужели ты думаешь, что я не верну тебе жалкую сумму в тысячу штэпселей?

— В этом-то и проблема, десять тысяч вы запомните, а тысчонку забудете, как только переступите порог дома. К тому же, я больше получу от мистера Дерижомпеля, когда расскажу ему, что не пустил вас на борт, потому что у богатейшего гоблинса в Поднебесье не было денег на билет! — смеялся кассир.

— Ну ладно, у меня есть серебряный кат. Фарфор вытащил его из потайного кармана.

— Это может быть интересно.

— Сколько дашь сдачи?

— Тю, а тебе еще и сдачу подавай⁈ Выход все еще там!

— Ну что такое творится? Судно сейчас уже начнет отшвартовываться, а очередь не двигается, что за дела⁈ — послышалось из толпы.

— Ну ладно! — Фарфор взял Лукаса за руку и втиснул его в середину очереди к безобидному по виду канипилару. Тот, конечно, пару раз тявкнул на них, выразив своё недовольство, но Лукас только напугался от звука, а ругательств не понял.

— Займи тут очередь, я сейчас буду, достану нам штэпсели.

Мальчик ещё не успел выразить протест, как гоблин уже скрылся из виду. В это время поток очереди наконец-то сдвинулся с места, каблуки цокали по помосту и где-то вдалеке звенел кассовый аппарат, выдавая билетики на корабль.

Лукас все ближе и ближе подходил к кассиру, страх будущих разбирательств, задержки очереди и недовольных взглядов поселился в голове мальчика. Что делать: бежать или ждать? Бежать — это выслушивать ругательства Фарфора, а ведь они только что нашли общий язык, остаться –слушать причитания кассира и всей толпы, тоже малоприятное удовольствие. Также Лукас разнервничался из-за того, что Фарфор не может купить билеты первого класса, он устал за все путешествие и хочет нормально поспать и хорошо провести время, как положено мальчику в его возрасте. Не в чемодане, не на сене в амбаре и не в морской тряске, а в хорошем номере, в мягкой, теплой кровати, а не прозябать в холодной грязной палатке.