Этими мыслями Настя кормила свой мозг уже у тропинки, она села на траву, подложив колени. Олег лежал рядом и не двигался. Даже дыхание было слабым и незаметным. Глаза и рот полуоткрыты. Девушка иногда щупала пульс, слушала сердцебиение. Юноша был жив, но у девушки возникало смутное ощущение, что что-то плохое случится. Она изредка ему что-то говорила, чтобы он хотя бы смотрел на нее и не терял сознание. Говорить Олегу было тяжело. Во рту сухо, горло будто отнялось. Он не мог напрячь связки, чтобы издать звук – ожоги, помутнение рассудка мешали ему это сделать.

Настя хотела вызвать скорую. Ее одолел страх за Олега. Она что-то упускала и прекрасно это понимала. Где-то рядом ходит смерть и ищет парня. Девушка судорожно пыталась нащупать в кармане телефон, она его достала, но увидела разбитый и расплавившийся кусок пластика, который был очень горячим. Если бы он в этот момент работал, то явно бы взорвался. Но телефон не работал. Настя злобно откинула гаджет в сторону леса и подбежала к Олегу. Тому стало легче. Темная пелена спала с белка глаз. Дышать стал свободнее и увереннее. Даже сам поднялся. Подросток посмотрел на Настю и провел пальцами по ее больной щеке. Но веки так и остались темными, бледность не исчезла.

– Ты себя хорошо чувствуешь? – спросила Настя.

– Да, а ты? – быстро ответил Олег и посмотрел на щеку девушки. – Что это?

– Со мной все хорошо. А это я не знаю откуда… – проговорила Настя. – Олег, нам нужно уходить.

– Звучит, как в каком-то дешевом американском боевике, – скептически произнес Олег и продолжил: – Я знаю. Только…Где мы?

– Ты чего? – удивилась Настя. – Мы по этой дороге в лес пришли. В той стороне город. Пойдем! Нас, наверное, родители ищут. – Настя поднялась и собиралась идти, но, увидев, что Олег нехотя встал и начал осматриваться, остановилась.

– Ты уверена, что мы этой дорогой пришли?

– Да… – неуверенно ответила Настя. Она засомневалась в том, что вывела на нужную дорогу.

– Я нет, – язвительно произнес Олег и немного походил по дорожке и остановился. – Я не знаю, где мы.

Настя растерялась. Она подошла к Олегу и прижалась к нему, а после произнесла:

– И что мы теперь делать будем?

– Людей нужно найти.

– Где? Мы в лесу! При чем в горящем лесу! – нервничала Настя.

– Обратно мы точно возвращаться не будем, – перебирал варианты выхода из сложившейся ситуации Олег.

– Ты еще об этом подумал?! Олег?! Тебя не отпустило, что ли? Ты на нас посмотри. Мы еле выжили. Ты вообще на краю смерти был, я тебя вывела из ада, и ты еще хочешь вернуться обратно?! – кричала Настя.

– Не кричи, – спокойно сказал Олег и начал часто моргать и шататься.

– Олег! – вскрикнула девушка, встала перед лежащим Олегом на колени и принялась помогать ему встать.

– Голова закружилась, – пояснил свое падение Олег.

– Может здесь останемся, а? Ты далеко не уйдешь, если мы куда-нибудь пойдем. Вот что мне с тобой делать?

– Насть, все нормально. Говорю же, что голова закружилась.

– Ты, когда меня закрыл от свечения в небе, получил сильные ожоги и потерял сознание. Мы пять минут сидели за толстым деревом между пожаром и небом только из-за того, что ты не приходил в себя. Сейчас если мы пойдем, например, к дороге, то ты там упадешь, и нас машина собьет. Оно тебе надо?! – говорила Настя, словно подпевала.

– А с чего ты решила, что там дорога?

– А что там?

– Я не знаю.

– Странно это слышать от отличника… – обиженно произнесла Настя.

– Нам нужно отойти подальше от леса.

– Согласна, только куда?..

– Хотя бы в город, где есть люди. Больше ничего в голову не идет. – Олег немного привстал и потер затылок, бросая редкие взгляды на испуганную и неуверенную Настю. Она, расширив хищные глаза и сделав их выразительными и жалостными, осматривалась, словно что-то искала в стенах деревьев и зареве, медленно поднимающимся над ними.

– Знать бы, где город… – проскулила Настя, уткнулась лбом в плечо Олега и судорожно задергалась, словно плакала.

Олег положил на ее горячие, отливающиеся огненным цветом рыжие волосы, наиболее целую руку и погладил, тихо приговаривая девушке:

– Не плачь, все хорошо будет.

– Нет… Ничего хорошо не будет! – Настя ревела, ударяя слабыми и больными кулаками по груди подростка. Соленые слезы катились по ярко-красным свежим ожогам, глаза сделались темно-зелеными, почти черными, и от слез заблестели тусклым сиянием. Ресницы почернели и стали влажными, здоровый цвет кожи на мгновение вернулся. В глазах отчетливо виднелось, как небо рассекалось заревом.

Олег обернулся и увидел, как зарево, поглощая небо, сжигая леса, добралось до подростков. На открытой местности жар можно было сравнить с кипятком и действовал он сильнее. Беззаботное спокойствие нетронутых рощ изменилось на безжалостные пытки огнем. Буквально на глазах пожелтела трава и вяла, а потом сгорала, оголяя землю, которая вскоре пропитывалась жаром и засыхала, оставляя следующее лето без зеленых шелковистых ковров. Листья на деревьях так же пожелтели и опали. Лысые стволы чернели и сгорали, отпуская свои души через темный дым.

Зарево заняло все небо и даже перегнало подростков. Жар был более, чем нестерпимым. Горячий воздух колол кожу смертельными иглами. Боль заставила подняться подростков и побежать. Настя кричала от боли и ожогов. В первые секунды бега она упала на горячую землю и перестала двигаться. Олег подбежал к ней и приподнял ей голову. Настя была очень горячей. Пот стекал водопадом на ожоги, раздражая их. Мокрая шея пульсировала, отдавая во все тело.

Настя начала бредить. Ее тихий и всхлипывающий голос звал Олега, маму, отца, одноклассников. Высохшие губы почти не двигались, но если и двигались, то это было скорее дрожь, чем попытки отчетливо вымолвить слово. Глаза неподвижно и умирающе смотрели в одну точку на небе. Взгляд сделался непривычно стеклянным и неживым. Зрачки отчаянно смотрели в сторону зарева, не боясь яркости и слепоты. Уголки рта старательно пытались улыбнуться.

– Настя… – с болью произнес Олег.

Она ничего не ответила.

Олег взял девушку на руки и понес в тень. Недалеко он заметил еловую рощу, куда по идее жар не должен был быстро добраться. Собрав остаток сил, юноша понес больную девушку к елям. За несколько минут он ее донес. Но не успев положить Настю, подросток увидел небольшой кирпичный дом. Скорее это была просто постройка. Крыша плоская, кирпичные стены не покрашены, фундамента особо нет. Даже окна в некоторых местах были заделаны не стеклом, а деревянными дощечками. Но они выглядели настолько прогнившими, что один несильный удар мог переломать пополам эту заплату.

Из последних сил донесся бредящую и горячую, как пляжный песок, Настю до дома, Олег обнаружил, что дверь открыта и войти не составит большого труда. Войдя в помещение с Настей на руках, юноша попытался найти кровать, матрас или любое место, куда можно было положить девушку. Пол был бетонным и грязным, зато холодным. Но на сырой пол не хотелось класть. В углу стояла брошенная и старая кровать. На нее подросток положил больную и принялся осматриваться.

Помещение было темным и беспросветным. На потолке висела одна единственная лампочка, но из-за аномальной жары Олег не решился ее включать. Мало ли, проводка заискрится. У кровати стоял пыльный комод бурого цвета. Олег попытался открыть его и сломал скрипучую дверцу. Немного приглядевшись, он понял, что со створками было что-то не так. Заглянув в содержимое комода, подросток увидел аптечку, стеклянную бутылку и стакан. Это все лежало на верхней полке. На нижней была одна банка консерв, нож, тетрадный лист и густая, липкая паутина, в которой, как показалось воображению Олега, что-то пряталось. Нафантазировав себе мизгирей, черных вдов, Олег быстро вынул все, что было в комоде и закрыл его, неаккуратно и неровно вставив отломавшуюся дверцу.

У закрытых деревянными досками окон стоял железный стол и два алюминиевых стула с овальной спинкой и причудливым узором. На столе лежала свечка и перевернутая кружка, у которой виднелось какое-то пятно высохшей жидкости. По цвету напоминало кофе или чай. Сам стол покрылся пылью. Олег взял свечу и хотел зажечь, но средств для этого не было. В голову пришла одна мысль. Поджечь свечу с помощью жара на улице или огня от пожара. Но подросток проявил еще и свою дальновидность, вспомнив о подставке. В качестве канделябра он решил использовать кружку.