Дверь скрипнула, и через секунду на кухне появился Марк. Повернув к нему голову, я встретила тёплую улыбку, которая тут же погасла, стоило ему найти меня. Мне было жаль его. Он испытывал ко мне чувства, вот только я не любила его. В какой-то степени я была ему благодарна, но всё же я сердилась из-за того, что он скрывал от меня моё прошлое.
– Всё в порядке? – спросил он, настораживаясь и ставя пакеты с продуктами на пол.
– Расскажи мне.
Ни привет, ни пока. Что ж он это заслужил, скрывая от меня моё же прошлое.
– О чём ты? – прикинулся он дураком, но я же чувствовала и знала, что он прекрасно меня понял.
– О моём прошлом. Расскажи мне о нём. О моих родителях, о моих друзьях, о моей любви, об отце Мирона.
Марк тяжело вздохнул, будто он устал объяснять ребёнку, что такое хорошо, а что такое плохо. И в данной ситуации я была ребёнком, а моё прошло – «плохое».
– Мы уже говорила с тобой на эту тему и не раз. Ариш, давай не будет ворошить прошлое.
– Ворошить прошлое? – переспросила я, немного повышая голос, но тут же спохватилась, так как я вполне могла разбудить Мирона. – Я не помню своего прошлого, чтобы его ворошить.
Его плечи напряглись. Если бы я сейчас видела его лицо, то, наверное, сказала, что он злится.
– Так хочешь знать, что не боишься, что тебе снова станет больно, да, милая? – жёстко произнёс он, но я чувствовала, что он откровенно врёт. Но что ж, раз он хочет играть по таким правилам, я приму их, лишь бы хоть немного, но узнать о себе.
– Говори.
Марка повернулся ко мне лицом. Ни один мускул не дрогнул на его красивом лице, а карие глаза смотрели нагло, с вызовом.
– Что ж, ты удобно сидишь, любимая?
Когда он произнёс «любимая», я не смогла сдержаться и не передёрнуться. Это не осталось не замеченным Марком. Он плотно сжал губы, а потом начал хлестать меня словами.
– Твои родители прогнали и отвернулись от тебя, когда ты спуталась с этим типом, отцом твоего сына. Ты опозорила их, повела себя как шлюха, разрушила семью. Вот только на чужом несчастье, своё счастье не построишь, милая моя. Он с лёгкостью променял тебя на другую. Что не удивительно, потому что такой ублюдок как он не гнушается ничем. Не понимаю, как ты могла влюбиться в него?! Я никогда не думал, что ты настолько посредственна. Наплевала на то, что его жена была беременна. Ты взяла и увела его из семьи. Друзья отвернулись от тебя так же, как и родители. Ты стала шляться по притонам. В одном из них я тебя нашёл и забрал. К тому времени ты уже потеряла память и была беременна.
Я слушала его, пусть и отвергала всё то, что он сказал, но его слова больно жалили меня. Ну не могла я так себя вести, интуиция твердила об этом. Но в его слова было очень легко поверить.
– Я не верю тебе, – тихо, произнесла я, следя за его реакцией. – Скажи мне правду, Марк.
– Рик.
– Что? – выгнула я бровь.
– Ты звала меня всегда Рик. Не полным моим именем. Зови меня Рик, прошу тебя.
Теперь моя очередь была напрягаться. Я помнила, как он просил ещё в самом начале звать его так, но у меня язык не поворачивался называть его «Риком». Мне казалось, что это как-то неправильно, что так я могла бы звать очень близкого мне человека, а его я таковым не считала.
– Прости, – поднялась я на ноги, – я не могу.
Опустив глаза в пол, чтобы не видеть его печальных глаза, я развернулась, желая вернуться к сыну, когда Марк развернул меня к себе.
– Ты когда-то любила меня, Арина.
– Но сейчас я не люблю.
Он на мгновение прикрыл глаза, а когда снова их открыл, то я невольно сглотнула.
– Я ведь могу и заставить.
Я прищурилась.
– Ты этого не сделаешь.
– Я влюблённый мужчина, который готов пойти на всё, чтобы получить любимую. И ты, правда, думаешь, что я не заставлю тебя любить меня снова? – спросил он, и, не дав мне ответить, быстро притянул к себе и поцеловал. Но при первой же моей попытке отстраниться, отпустил меня. Как потом я заметила, я толкнула его с такой силой, что Марк отошёл от меня почти метра на полтора.
– Никогда не смей притрагиваться ко мне, – прорычала я, и в соседней комнате заплакал мой сын.
Развернувшись на пятках, я кинулась его успокаивать, оставит Марка злиться и беситься. Оказавшись в соседней комнате, я подошла к кроватки и наклонилась к сыну, а он стал ещё сильней плакать. А когда я отодвинулась и бросила взгляд в зеркало, то ужаснулась. Черты моего лица заострились, глаза стали чёрными вместо зелёных, прям как у Мирона. Но больше всего пугало то, что я тихо рычала, приподнимая верхнюю губу и обнажая клыки.
Когда на моём затылке поднялись дыбом волоски, я резко обернулась к двери. Там за дверью на кухне был зверь, такой же как… я. Я знала это, я чувствовала это. Но я не слышала, как Марк ушёл. Тогда… Нет, это не могло быть правдой, ведь за год, что мы жили вместе, он ни разу не показал свою животную сущность.
Дверь хлопнула, и ощущение тревоги пропало. Я снова посмотрела на своё отражение. Что ж, теперь я выглядела как обычно. Светло-русые волосы, зелёные глаза, которые были печальны. Мои глаза всегда отличались от его чёрных. Они всегда горели огнём, страстью, любовью, силой, а мои…
Я тряхнула головой и на мгновение прикрыла глаза. Неужели я только что кого-то вспомнила? Посмотрев на сына, перед моим взором предстал образ мужчины, моего мужчины, моего Тимура.
*****
Карина никак не могла сомкнуть глаза. То подушка слишком мягкая, то под одеялом слишком жарко, то Роман слишком сильно обнимал. В общем, в эту ночь ей было не до сна. Она чувствовала, что что-то должно было случиться.
– М-м-м, – промычал сонный Роман, когда Карина вырвала из-под него край своей, т.е. его когда-то, футболки.
– Спи, – шикнула она на него.
– М-м-м… А ты чего не спишь? – приоткрыв один глаз, поинтересовался он.
– Не могу уснуть.
– Может, я могу помочь с этим? – растянул он губы в сексуальной улыбке, давая ясно понять, что он, как и всегда, готов услужить ей.
В другой бы раз Карина может и воспользовалась этим, но она отказалась. Прав был Тимур, когда говорил, что после обращения парочки начинают себя вести как озабоченные подростки, у которых только одно на уме. Но этой ночью ей было не спокойно, что-то волновало, что-то не отпускало. И ей, откровенно говоря, это не нравилось.
– Что с тобой, любимая? – целуя её в плечо, спросил Роман. Она не ответила, лишь покачала головой и села, но тут же оказалась опрокинута на спину и зажатой между матрасом и гибким, сильным телом её мужа. – Не пущу, – прорычал он и принялся осыпать короткими поцелуями её шейку, но тут сработала радио-няня.
Роман застонал, а Карина весело рассмеялась. Да уж их сын знал, когда стоит дать о себе знать.
– Я тут подумал на счёт няни.
Карина прищурилась и толкнула его в грудь, заставляя его сесть. Ей заранее не нравилась эта идея. Она не могла объяснить, почему именно ей это не нравилось, но всё же…
– В общем, у меня есть одна знакомая… Эй-эй, не рычи. Полина только знакомая. Между нами ничего не было. Просто знакомая, – заверял он, но Карина не прекращала рычать.
Вот чего-то этого она, наверное, и ждала. Полина. Что за дурацкое имя? Она уже невзлюбила эту Полину. Было достаточно, что она была знакомой Романа.
Карина вскочила на ноги и быстро подошла к креслу, чтобы накинуть халат и проверить сына, но её остановили.
– Куда это ты? – преградил ей путь муж.
– К сыну, – резко ответила Карина и попыталась обойти Романа, но тот заключил её в объятия, поднял и понёс на кровать.
Она брыкалась, практически кусалась. Злость, ревность бушевали в ней. Она была готова порвать эту неизвестную Полину, да ещё и мужа заодно. Просто если бы она не знала о бурном прошлом Романа, то возможно реагировала на его «знакомых» не так остро. Вот только ключевое слово – возможно. Карина всегда была собственницей, а Роман был её полностью вместе с потрохами.