Откуда начать?

1

Астравгард – славное место. Вы без труда найдете этот живописнейший архипелаг, состоящий из, пожалуй, нескольких сотен (точной цифры никто не знает) небольших, маленьких и крохотных островов, на многих географических картах, в атласах, возможно, даже в парочке каких-нибудь путеводителей для туристов, хотя, если честно, места у нас довольно глухие. Если взглянуть на самую известную Всемирную Карту и не обращать внимания на все ее вопиющие неточности и белые пятна, то наш Астравгард представится в виде этакой достаточно правильной формы стрелы. Стрела начинается в теплых южных широтах совсем недалеко от западного побережья Большой Интраэлии, точнее от полуострова Воткак, и указует почти прямехонько еще дальше на запад, в открытое синее море-океан. Думаю, не нужно пояснять, что стрелка эта, так замечательно выглядящая на карте, составлена из всех этих островов архипелага Астравгард, ибо так распорядилась природа. Ну или картографы, никто ведь точно не проверял.

Но хватит уже пялиться на карты. Итак, Астравгард. Что еще о нем поведать? Точнее, что вообще о нем поведать, ведь я, по-сути, ничего еще не рассказал?

Да и не буду, наверное. Просто это моя родина, я люблю ее и не могу говорить о ней беспристрастно. Только представьте это солнечное небо, лазурную гладь океана с разбросанными по ней островами – один причудливей и живописней другого; ослепительно белый песок, высокие травы, холмы, скалы и леса…

Нет прекрасней места для любящего сердца! И люди, населяющие архипелаг, – спокойные, добрые и мирные: на каждом острове словно бы одна семья живет, и «семьи» с островов навещают друг дружку, гостят, плавают от острова к острову, а два раза в году случаются всеобщие праздники, и тогда практически весь народ собирается на самом большом острове в центре Астравгарда, и там – гуляния, ярмарки, пиршества, веселый мордобой!

Должен, однако же, заметить, что население архипелага, впрочем, весьма невелико, и большинство островов – необитаемы. Ну или таковыми считаются, никто ведь особо не проверял.

2

Не скажу, что прожил такую уж огромную жизнь (на момент моей встречи с Охрой и Женералем мне было полных семнадцать лет), но даже если тебе нет еще и двадцати, все равно за твоими плечами, можно сказать, уже годы и годы, достаточные, чтобы порой чувствовать себя старым и мудрым, и иногда мне приятно возвращаться мысленно к беззаботным дням недалекого, но уже запредельного детства.

Я родился и вырос на Астравгарде и, до описываемых событий, нигде более мне побывать не довелось. Мир огромен, а Астравгард – крохотный. А я даже и не на всех островах нашего архипелага бывал. Утешает только то, что никто не бывал, как я думаю. Но этот недостаток, или как это можно назвать, я компенсировал просто-таки жадным чтением прекрасных и умных книг. Их мне удалось собрать довольно внушительную библиотеку.

Меня зовут Откад; остров, на котором я родился, называется Камешки, он, кстати, предпоследний в цепи, то есть, если считать со стороны Интраэлии. А фактически, мой Остров – последний из обитаемых, да и то, на нем живут всего три семьи, – такой он маленький. А еще дальше нас, почти на самом горизонте- черная скала, засиженная бесчисленными стаями неумолчно галдящих птиц, и дальше все – открытое море-океан. Если Астравгард – провинция, то я жил на самой периферии этой провинции.

Среди идиллии трав, камней, раскидистых деревьев и холмов родного острова как не вырасти романтичным, тесно связанным с природой, а значит, немного идеалистичным юношей? Это я теперь, с высоты своих лет, мудрости и налета цинизма даю такую оценку.

Мои первые годы жизни, как и последующие, не были омрачены чем-нибудь особенным. Я жил, рос, креп, много читал, чем, впрочем, отличался от большинства островитян. Матушка моя однако же с пониманием относилась к этой моей причуде. Вот именно, причуде. Мне кажется, в душе она посмеивалась и не относилась всерьез к моим увлечениям, но и никогда не мешала, не попрекала, поскольку матушка моя – добрейшей души женщина, обладающая достаточной мерой толерантности.

А я почитывал книги, торчал от рока, и ничего такого уж особенного, как я уже сказал, не происходило. Но в тот день, когда мне исполнилось семнадцать, я решил, что хватит такой жизни. И на сей раз уже твердо. Удивительный ветер странствий со страниц любимых книг и в щемящих аккордах музыки позвал меня в дорогу. Я вознамерился повидать мир. Пройти по всем дорогам нашей безграничной Интраэлии. Вот так-то. В достаточной степени мужчина, чтобы уметь сделать свой выбор.

О чем и сказал матушке.

И чем вверг ее и всех окружающих в некоторой степени шок, я бы сказал. Ну еще бы. Дело невиданное. Взять и бросить все, уйти в неизвестное. Такое у нас на Астравгарде случается крайне редко. Или приблизительно никогда. Нужно чем-то отличаться от всех остальных, чтобы суметь вот так просто оставить родной благодатный край, где люди живут от рождения до смерти в счастливой охоте, рыбалке, земледелии, садоводстве и ремеслах, не помышляя ни о чем ином. Здесь едва ли даже в кошмарном бреду кому-нибудь приснится, что можно решиться надолго уйти в «большой мир», предпочтя тихий родной уют чему-то сомнительному и неведомому там, в той стороне.

То, что я говорю, звучит как самолюбование. Но я всегда считал себя особенным.

Впрочем, может быть, и не настолько, чтобы казаться себе и всем остальным чужаком среди родных астравгардцев. Честно скажу, самому было ужасно страшно. Но я уже сказал свое слово, отступать было нельзя.

3

А на родных островах вовсю лучилось лето. Солнце, море, веселые лица. Все это проносилось как бы мимо меня, потому что я собирался в дорогу. Почему-то с печалью в сердце. Да не «почему-то», а просто я знал, что это- решающий поворот в моей жизни. И все, что ждет меня там, дальше, уже не будет таким, как здесь и сейчас. Я, быть может, и не собирался покидать милый край навсегда, лелея надежду вернуться когда-нибудь, умудренным годами странствий, возмужавшим, с таким вот спокойным, уверенным теплым огнем в глазах, но все равно… грустно как-то. Ведь я стану другим, а значит, и это море, и солнце, и все остальное не будут для меня такими, какие они есть сейчас. И, стало быть, эта жизнь уходит.

Вот ее последние дни. Солнечные, ласковые. И я снаряжаю свою лодочку, изучаю маршрут, в свободное время хожу по острову, смотрю на все с таким видом, словно первый налет мудрости дальних странствий уже коснулся меня. А так и есть. Я принял решение, и уже одним этим как бы отделился от дотоле привычной жизни. Стал иным.

4

Матушка моя смирилась. Что еще ей оставалось? Она прекрасно знает, что я бываю упертым и, если становлюсь таковым, в любом случае сделаю по-своему, «хоть ты кол на голове теши», как она выражается.

Еще она, зная меня, по-моему, давно предчувствовала, что однажды случится что-нибудь такое в этом роде, и, как могла, готовила себя к этому. Но это было нелегко. Мне нелегко, а ей, я думаю, в особенности. Я-то оставлял ее в окружении своих братьев и сестер, зная, что они прекрасно о ней позаботятся, а она…

Ну ладно, не буду об этом, что-то мне не по себе становится от воспоминаний.

Как остальные отнеслись к моему уходу?

Кто плечами пожал, кто удачи пожелал, кто загрустил, а кто- так… В общем, как обычно. Свои- это свои, а чужим что за дело? Хотя я уже говорил, что совсем чужих у нас нет. Все ведь на виду, население небольшое, все друг друга знают, по крайней мере, на своем острове- точно.

5

Говорят, зачастую нужен какой-то внешний толчок. Не скажу, что в моем случае такого не было. Одной из причин, а может быть, единственной причиной, по которой я решил отдаться светлой мечте дальних странствий, была… гм… язык отсох. Я скажу очень коротко. Девушка, которую я тайно любил с самого начала моего отрочества, вышла замуж. Не за меня, естественно. За красавца рыбака, в чьи сети всегда попадались самые лучшие экземпляры.