Страшна была наша битва. И были мы все на грани смерти. Но велика была сила наша. Победили мы соперников. И бежали они в ужасе. Но врата оставались, и чудища волнами набрасывались на нас, словно море. Тогда анкал твой вошел во врата и закрыл их.

Оглянулись мы и опечалились. Ибо не было города, в который мы пришли, ибо не было многих товарищей наших. И вернулись мы домой, от даров отказавшись. Воля Богов не требует платы.

Петер посмотрел на ребенка. Маршалл тихо сопел, объятый сном. Как можно аккуратнее Петер поднялся с кровати, пытаясь не разбудить сына. У стены с улыбкой молчаливо стояла Марта.

Петер подошел к ней.

– А ты говорила, что не уснет, – прошептал он.

– Просто ты так нудно рассказываешь, – Марта обвила руками шею мужа. – А что стало с хозяевами чудищ, о которых ты говорил?

– Не знаю, – Петер прижал жену к себе. – Надеюсь, в следующее полнолуние ведуны поймут, где их искать. Не надо сегодня думать об этом.

Петер поцеловал свою жену.

На утро деревня дышала по-другому. Все готовились к празднику. Дома украшались. Ярче всех украшался высокий увядший ствол некогда большого дерева, располагавшийся в центре деревни. Из домов начинало веять ароматами пира. Дети носились от дома к дому, везде выпрашивая себе чего-нибудь вкусного.

К обеду в деревню пришел ведун в сопровождении двух воинов. Невысокий мужчина с посохом и седой бородой, укутанный в бараньи шкуры, вызвал ажиотаж. Каждый выходил и считал своим долгом изъявить свое почтение.

Петер стоял в стороне, наблюдая, как люди с благоговением, хотя бы пальцем, прикасаются к старику. Когда поток иссяк, а ведун пристроился на лавочке, подставив свои старые кости под солнце, Петер подошел к нему.

Ведун поднял взгляд на воина. Его светло-голубые глаза словно прожигали дыру в груди Петера. Мужчина слегка наклонил голову.

– Знаю, зачем ты пришел, – голос старика был похож на скрежет старого дерева на ветру.

– Тогда скажи, что считаешь нужным.

Старик поднялся. Его голова уперлась в грудь воина.

– Твой мак не может контролировать энергию внутри себя. Мы решили не проводить ритуал. Он не получит твоих сил.

– Он научится.

Старик поднял голову и улыбнулся, обнажив редкие зубы.

– Если сила Богов не дается в руки, она никогда не дастся, чтобы ты не делал. Такова его судьба.

Петер молчал, склонив голову на встречу старцу. Его ноздри раздувались в бессильной злобе.

– Твой джахар не оставил наследника. Твой наследник не годен. Ты зачнешь нового сына и передашь ему свою силу, чтобы она не угасла, а мы не лишись избранников Великого Древа.

– Я зачну нового ребенка, когда сам захочу, а не когда вы мне скажете.

Ведун протяжно закряхтел.

– Мы видели твое будущее. Ты будешь вынужден следовать судьбе, хочет ты того или нет. Твой мак будет нашим защитником.

– Но, не Маршалл?

– Нет, не он.

– Что же тогда будет с ним?

Ведун задумался.

– Он будет жить обычным крестьянином. Он не получит знаки война. Мы не дадим ему оружие, когда он не может…

Ведун не договорил. Рука Петера, словно молния, взметнулась и мощная пощечина тыльной стороной руки сбила старца с ног.

Послышался удивленный вздох. Марта, стоявшая немного в стороне, подскочила и принялась подниматься старца.

– Что ты творишь? Вредить ведуну плохой знак. Простите нас, мудрый, как нам загладить нашу вину?

Старец поднялся и принял обратно посох, вежливо поданный Мартой.

– Не волнуйся женщина. Я крепок, как старый дуб.

Петер отвел взгляд в сторону, туда, где на краю деревни стояли остатки дерева, однажды уничтоженного молнией. Мужчина улыбнулся краешком губ.

– Ничего искупать не надо, – ведун снова подступил к воину. – Заключим сделку.

Петер обернулся на старца.

– Сейчас твой мак постарается исполнить простое заклинание. Справится – будет по-твоему. Он станет твоим полным преемником. Провалится – будет по-нашему.

Воин склонил голову в раздумьях. Марта стояла, с замиранием глядя на мужа.

– Хорошо!

Ведун протянул костлявую руку. Петер с силой пожал ее, но на лице старца не дернулась ни одна морщина.

– Идем к дубу, который подарил тебе столько воспоминаний. Подарит и еще. А ты, женщина, приведи к нам своего мака.

Вскоре Марта привела Маршалла к дубу. Рядом стоял ведун, опираясь на посох, и Петер, склонивший голову.

– Слушай внимательно, – старец указал костлявым пальцем на мальчика. – Сейчас я дам тебе простое заклинание. Порази один раз этот дуб им. И тогда сделка будет закрыта.

Мальчик согласно кивнул. Он дрожал. Петер подошел сзади и положил свои руки на плечи сына, чтобы успокоить его.

– Вытяни кулак вперед.

Маршалл повиновался. Старец отпустил посох, и тот остался стоять вертикально на месте. Ведун снял с шеи небольшую чернильницу, и она принялась парить перед ним. Затем из шкур была извлечена кисть, с потертой от пальцев рукояткой.

– Что за заклинание ты ему дашь? – спросил Петер.

– Тебе благоволит Бог Грома. Значит и маку твоему дадим молнию.

Ведун резко схватил руку мальчика. Маршалл вздрогнул. Чернильница открылась. Аккуратно обмакнув кисть, ведун нанес на кулак несколько рун темно-синими чернилами. Облизав кончик кисти, старец снова спрятал ее в своих одеяниях. Глаза ведуна заблестели. Он подхватил чернильницу, закрыл ее, и повесил обратно на шею. Взяв свой посох, ведун отошел в сторону и встал рядом с Мартой. Женщина сложила руки в мольбах.

– Давай, мак, – Петер отступил назад.

Маршалл встал поудобнее, ухватился за кулак второй рукой и направил заклинание в сторону дуба. Глаза мальчика сосредоточились. Руны загорелись ярким светом. Вокруг руки появился вихрь энергии. Вихрь вырвался вперед, превратившись в извилистую молнию. Энергия ударила в старый ствол, полетели щепки.

– Молодец!

Но молния не исчезла. Она становилась толще. Лицо мальчика побагровело. Руки задрожали без контроля. Молния начала носиться из стороны в сторону. Мальчик потерял равновесие, не в силах прекратить заклинание. Молния, вслед за Маршаллом, отклонилась в сторону и понесла прямо на Марту и ведуна. Женщина закрыла глаза, старец расцвел в широкой улыбке.

Петер сделал шаг вперед. Татуировки на его теле оживились. Они строем бросились к руке хозяина. Петер схватил кулак сына не смотря на всю энергию, что вырывалась из нее. Руны на руке мужчины выстроились в заклинание и вспыхнули. Молния погасла вблизи от Марты.

Маршалл обессилено свалился на колени.

– Прости, ахар.

Петер застыл над сыном. Руны на его руке погасли и разбежались обратно по телу.

– В дерево он попал, в этом сомнений нет, – ведун развернулся и побрел в деревню. – Ты покоришься, воин! Такова воля Богов!

Марта присела рядом и обняла сына. Петер уставился на тлеющий ствол старого дуба, который он расколол много лет назад.

Ночь опустилась на деревню, обнажив яркий пояс из звезд на небе. Все жители собрались вокруг длинных столов, ломящихся от яств. В центре располагалось старое дерево, которое так упорно украшали весь день. Факелы весело трещали, разгоняя темноту.

Люди гудели, переговариваясь и шутя. Из гущи собравшихся вышел Петер с кинжалом в руке. Он медленно подошел к дереву. Окружающие смолкли.

– Ах карджа! Сегодня мы вспоминаем тех, кто покинул нас. И радуемся, ибо они исполнили волю Богов и присоединились к ним в вечности! Сегодня я первым вырежу на этом стволе имя своего джахара Пауля, который сражался со мной плечом к плечу и пожертвовал собой ради всех нас. Да не будет его имя забыто!

– Да не будет его имя забыто! – отозвались собравшиеся.

Петер вырезал на стволе имя своего брата. Затем из толпы вышел другой воин. Он принял кинжал и подняв его в воздух назвал имя своего родственника, недавно погибшего в битве.

– Да не будет его имя забыто! – снова отозвалась деревня.