Что хорошо в СССР, что не нужно волноваться, где и сколько у меня денег лежит неполученных. Попробуй ты вот так в двадцать первом веке забудь, где в какой частной конторе тебе денег должны. Исчезнут с горизонта тихо и незаметно с твоими деньгами… Сейчас же, когда везде государственные предприятия, тебя обязательно найдут, чтобы тебе то, что причитается, вручить.

Ладно, надо делами заниматься. Выбрал двухтомник «Граф Монте-Кристо» в подарок и пошёл на шестой этаж к соседке, что на мебельной фабрике работает главбухом.

– Анна Аркадьевна, добрый вечер, – протянул я ей двухтомник Дюма.

– Так и знала! – всплеснула она руками. – Что ты за второй кроваткой придёшь, – улыбнулась она и взяла из моих рук книги. – Угадала?

– Конечно, угадали! – улыбнулся я.

– Ты когда хочешь?

– Да пока тесть тут с другом, они бы её сразу и собрали. Можно ваш телефон тестю дам? Если получится, то они завтра за ней и приедут.

– Конечно, Паш. Если ещё что надо будет, – с удовольствием взвесила она в руках тяжеленный двухтомник, – ты знаешь, где меня найти.

– Спасибо, – улыбнулся я и оставил её, а то ей, явно, было не в терпёж. Обожаю таких людей, которые читать любят. С ними и поговорить интереснее, да и общий язык найти всегда легче. Да хоть бы о тех же книгах заговорив.

– Всё, мужики, договорился насчёт второй кроватки. Вот вам телефон. Звоните завтра. Если не хотите сами собирать, там вам всё соберут, но машину придётся грузовую на доставку брать.

– Раз-бе-рём-ся! – взял у меня записку из рук Володя.

Чуть позднее заглянули Яков Данченко с Идой.

– Прими от нас этот скромный подарок! – напел он, протягивая мне две вытянутые небольшие картонные коробочки без опознавательных знаков.

– Каждому на зубик, – добавила улыбающаяся Ида, выглядывая у него из-за плеча.

– Спасибо большое, – сказал я, – не разделите с нами ужин?

Тут ещё Марат нарисовался, пешком по лестнице поднялся и остановился перед ними в нерешительности.

– Спасибо, но устали очень, тем более вчера уже отпраздновали. Вернулись, потому что были без подарка, – ответил Яков, развернулся и обняв жену за плечи, вызвал лифт.

– Спасибо! – ещё раз поблагодарил я и пропустил шурина в квартиру.

– Кстати, а Гриша с сыном в театр ходили? – поинтересовался Яков.

– Узнаю, – кивнул я, открылся лифт, и они уехали.

Миша, чтобы занять себя чем-то, опять картошки на всех нажарил и Марату положил большую тарелку.

– Что же это такое? – сел я за стол рядом и стал разворачивать подарок. – Она сказала, на зубик каждому… – это оказались две ложечки. – При чём здесь зубик? – обвёл я взглядом сидящих за столом.

– На зубик? – взял одну из ложек Володя. – Тогда они должны быть серебряные. Примета такая, как у младенца первый зубик прорежется, надо серебряной ложечкой по нему постучать, тогда остальные легко прорежутся.

– Вот, блин! – рассмеялся я. – А я уж подумал, коронки из этих ложек надо лить.

– А кто это был? – поинтересовался Загит, рассматривая вторую ложку.

– Соседи, – ответил я.

– Ничего себе, соседи тебе такие подарки делают, – заметил он.

– Это не мне, это детям, – улыбнулся я.

– Давай вернемся к утреннему разговору. Я хочу тоже что-нибудь подарить, – бережно положил ложечку на стол Загит. – Но не хочется всякую ерунду дарить. Что вам конкретно надо?

– Да что нам надо? – растерялся я. – Так-то всё, вроде, есть…

– Стенки у них нет до сих пор, – подсказал Володя.

– Вот! Я вам стенку куплю, – решительно заявил Загит. – Вот, только, как командировка эта закончится и до денег доберусь…

Что-то мужик в разнос пошёл, – подумал я. – Марату две восемьсот за машину, нам рублей четыреста-пятьсот… Поймал потрясённый взгляд Марата, похоже, он о том же подумал.

В пятницу за обедом Витя Макаров обрадовал новостью, что Самедов назначил-таки Машу Шадрину старшей в «Комсомольском прожекторе». А подсевший к нам Мартин меня еще и удивил. Сегодня он был один, у Альфредо нет пар по пятницам. Так вот, Самедов и Мартина включил в команду Прожектора.

– Регинка тоже была на первом заседании, – доложил Мартин.

– А эта как туда попала? – удивился я. – Мы же не сказали Самедову её фамилию.

– Думаешь, на первом курсе экономического факультета много Регин? – взглянул на меня Булатов. – Запомнил, запросил списки и вычислил, какие проблемы.

– Так, Сёма, – забеспокоился я. – Мы же хотели тебя в Прожектор пристроить. Тебе же тоже комсомольская активность нужна для характеристики. Вить, попроси Машу, пусть предложит Самедову Сёмину кандидатуру.

– Ладно, – кивнул он.

– Кстати, мне вчера в Комитете по миру сказали, – обвёл я взглядом будущих миротворцев, – что вы все прошли проверки.

– Ура! – подскочил на месте Ираклий.

– И ты столько ждал, чтобы нам сказать? – удивился Булатов.

– Да что ты к нему прицепился? Два сына родились, жена с ними в другом городе. Он же, видишь, все время сидит, глаза в стену уставив. Хорошо хоть, что вообще вспомнил! – тут же бросился защищать меня Ираклий.

***

Москва. Советский комитет защиты мира.

– Ильдар Ринатович, – поднялся с места навстречу вернувшемуся начальнику Марк Анатольевич, – молодой да ранний наш приходил, Павел Ивлев. ЧП у нас.

– Что такое? – с беспокойством глянул на подчинённого Валиев.

– Одного из наших студентов из института отчислили из-за проверки КГБ. Михаила Кузнецова. Он только один из всех в МИИТе учится, остальные в МГУ.

– Не понял, – помотал головой Валиев, – как это отчислили из-за проверки КГБ?

– Им, видимо, не объяснили, по какому поводу, они и придумали себе чёрте что. Отчислили задним числом по надуманному предлогу.

– Какому ещё надуманному предлогу?

– За прогулы, которых не было.

– Ерунда какая-то, – прошёл к себе в кабинет Валиев.

– Я тоже, сначала, так подумал, – встал в дверях Марк Анатольевич. – Но потом сопоставил… Комитет же его кандидатуру одобрил? Парень сейчас к нам оформляется. Разве его пропустили бы, если бы на него приказ уже готовили на отчисление за прогулы?

– Конечно, нет, – усмехнулся Валиев.

– Вот. Получается, что задним числом приказ состряпали.

– Козлы! – забарабанил пальцами по столу Валиев.

– Может, позвонишь им, а, Ильдар Ринатович? Ну, согласись, это ни в какие ворота!..

– Согласен, Марк Анатольевич, согласен, – кивнул Валиев и тот со спокойной душой вернулся на рабочее место.

Валиев взялся за телефон.

– Кого отчислили? Точное имя и фамилию напомните, Марк Анатольевич.

– Михаил Кузнецов.

– Угу.

Подняв список кандидатов на трудоустройство, он посмотрел, какой телефон оставил ему Кузнецов. Ага, с пометкой – квартира Павла Ивлева.

– Павел? Здравствуйте, – произнёс он, услышав на том конце провода мужской голос. – Я по поводу Кузнецова Михаила.

– А это я Кузнецов, – услышал он в трубке взволнованный голос.

– Отлично! Это глава Советского комитета защиты мира Валиев Ильдар Ринатович. Ну, рассказывай, что у тебя в институте приключилось?

***

В перерыве между занятиями последней пары дозвонился в бухгалтерию редакции газеты «Труд». Мне начислили тридцать четыре рубля, на руки двадцать девять рублей шестьдесят восемь копеек. Ну, так Межуев и говорил. Есть смысл писать – два часа посидел, тридцатку заработал. Никаких дополнительных расходов на транспорт, работать могу в спецхране параллельно с выполнением поручения Межуева.

После пар напомнил Костяну Брагину о его обещании помочь мне дотащить подарки от группы до дома. Он рассмеялся и пошёл со мной к Эмме Эдуардовне. Донёс мне второй стул до подъезда, а дальше я сам.

Затащил их в квартиру с горем пополам. Миша тут же доложил, что Сатчан ждёт моего звонка, а Загит с Володей ещё с мебельной фабрики не вернулись.

Первым делом набрал Сатчана, думал, уже работа в объединенной группировке начинается, а он, всего лишь, поинтересовался, буду ли я сегодня на тренировке? Обещал быть. Не иначе, он коляску достал? Ура!