— Хорошо, — говорю я, сжимая его руку.

Джон моргает, глядя на меня, и его улыбка с ямочками на щеках возвращается.

— В смысле, хорошо, хорошо?

— Да, хорошо, — говорю я, возбужденный смешок вырывается из меня.

— Я бы взял тебя на руки и закружил, если бы это не было таким изысканным заведением.

Я фыркаю от смеха.

— Рискни.

Отодвигая своё сиденье, он говорит:

— О, Ангел, тебе уже следовало бы знать, что я не из тех, кто боится вызовов.

Внезапно я вижу большой ресторан с высоты шести футов четырех дюймов, он вращается вокруг меня, Джон удерживает меня на своем плече. Я никогда не слышала, чтобы он смеялся так беззаботно и от всего сердца, и я хватаюсь за его талию, наслаждаясь тем, что определенно является одним из лучших моментов в моей жизни.

— Тогда дай мне кусочек, — его ложка вонзается в мой шоколадный торт, снова, но я быстро отбиваю её своей.

— Э-э, нет. Если ты хотел его, то должен был заказать.

— Побалуй меня, — он пытается ещё раз, но я быстрее преграждаю ему путь.

— Я оставлю это без внимания, но подумай об этом с другой стороны: я доставляю удовольствие твоему диетологу.

Джон игриво приподнимает бровь и наклоняется вперед, пока его губы слегка не касаются моего уха.

— Доедай свой десерт, Ангел. Я собираюсь полакомиться чем-нибудь гораздо более сладким, когда мы вернемся в наш номер.

Я сжимаю бедра под белой льняной скатертью и чуть не роняю ложку на почти пустую тарелку.

Он наклоняет голову, так что наши губы почти соприкасаются.

— Как ты думаешь, здесь толстые стены?

Я собираю последний кусочек торта ложкой, протягиваю ему, и он небрежно съедает всё за раз. От того, как его язык высовывается и облизывает нижнюю губу, по моей киске пробегает волна возбуждения, и я чувствую, как напрягаются мои соски.

— Может быть, отель довольно старый. А что?”

— Потому что я хочу перевернуть твой мир сегодня вечером.

О, Боже.

ГЛАВА 31

ФЕЛИСИТИ

Мы не можем достаточно быстро попасть в наш гостиничный номер, так что мы практически вываливаемся в дверной проем, смеясь и хватаясь друг за друга. Его губы скользят по моей шее, покрывая поцелуями обнаженную кожу. Она вспыхивает от его прикосновений, каждая клеточка моего тела отзывается на него.

Подняв меня на руки, он несет меня через полностью отделанный белым и красным деревом люкс мимо зажженного камина в гостиной. Мы подходим к кровати с балдахином, застеленной постельным бельем цвета слоновой кости, и я уверена, что это самая романтическая обстановка, которую я когда-либо могла себе представить.

Джон садится на край кровати и поднимает меня на себя, так что я сажусь верхом на его бедра, пока мои губы не распухают, а щеки, линия подбородка и шея не становятся восхитительно чувствительными из-за его грубой щетины. Я не могу дождаться, когда почувствую то же самое у себя между ног.

— Сегодняшний вечер посвящен только тебе, Ангел. Я покажу тебе, каково это — быть с настоящим мужчиной, который боготворит каждый дюйм этого безупречного тела.

Он продолжает покрывать поцелуями мои плечи, освобождая бретельки моего изумрудного платья, медленно распуская завязанные вверху бантики. Моё платье спадает с меня, пока не оказывается у меня на коленях, обнажая грудь и заостренные, напряженные соски, выставляя их на всеобщее обозрение.

— На тебе нет лифчика, — его взгляд тяжелый, наполненный похотью.

Взяв мой левый сосок в рот, он начинает слегка покусывать и посасывать меня, и я стону от удовольствия, запрокидывая голову и изо всех сил вцепляясь в его плечи.

— Ты обнажена для меня?

— Только стринги.

Он стонет у моей чувствительной груди, вибрации усиливают удовольствие.

— Тогда нам лучше снять их.

Его мозолистые ладони скользят по моим гладким ногам, и я мысленно благодарю себя за то, что побрилась этим утром.

— Твоя кожа такая чертовски гладкая, как шелк, — и его руки опускаются под подол и путешествуют по моим бедрам, пока не находят мои черные кружевные стринги. Просунув большой палец под ткань, он тянет их вниз, и я медленно поднимаюсь, упираясь носками в пол. Я выпрямляюсь и снимаю их, но вместо того, чтобы отбросить в сторону, Джон кладет их в карман.

— Это для меня, — дерзкая ухмылка растягивает его губы.

— Мне вернут их?

— Скорее всего, нет. Надеюсь, ты взяла с собой запасные, — задумчиво постукивая себя по подбородку, он стонет. — Если подумать, нет, я надеюсь, что ты не взяла. Я просто украду остальные. Моя обнаженная девушка — это моё представление о рае.

Схватив меня за талию, он притягивает меня к себе. Он всё ещё сидит на краю кровати, поэтому я встаю между его ног. Я такая маленькая, что его лицо находится на одном уровне с нижней частью моей груди.

Он начинает прокладывать поцелуями путь к моему пупку, и всё моё тело напрягается в ответ. Я так отчаянно нуждаюсь в освобождении, что это почти болезненно, поскольку моя киска пульсирует от желания.

Словно прочитав мои мысли, Джон поднимает меня и поворачивает нас, пока я не оказываюсь на краю кровати, обнаженная и готовая для него.

— Раздвинь для меня ноги, детка. Я хочу видеть эту идеальную розовую киску и то, как она блестит для меня.

Я слегка раздвигаю ноги, но он раздвигает их ещё больше.

— Ляг на спину и положи ноги на кровать.

Я отодвигаюсь и делаю, как он просит. Я так беззащитна, он может видеть каждый дюйм моего тела, но мне никогда не было так комфортно.

Джон пристально смотрит на меня, его веки прикрыты, когда он начинает расстегивать свою белую рубашку, закатывая рукава до предплечий. Он стягивает её через руки, сбрасывая на пол. Затем он расстегивает свои серые брюки от брючного костюма, оставляя их распахнутыми, прежде чем опуститься передо мной на колени.

Приподнявшись на локтях, я наблюдаю, как он проводит пальцем по моей мокрой киске.

— О боже, — вскрикиваю я, мои колени уже начинают дрожать.

— Пришло время для моего десерта.

Двигаясь между моих бедер, он сосет и проводит языком по моему входу, одновременно оказывая нужное давление на мой клитор. Я долго не продержусь, только не так. Моя рука автоматически опускается к его макушке, пока он продолжает доводить меня до исступления. Он стонет от удовольствия, и вибрация пробегает прямо по моему позвоночнику.

— Я долго не протяну, — кричу я.

— Тогда кончи для меня, детка. Это не последний оргазм, который ты испытаешь сегодня. Следующий будет на моём члене.

— О, Господи, да! — я кричу, когда кончаю. Я кончаю так сильно, что, клянусь, чувствую своё освобождение у него во рту, пока он продолжает покусывать, посасывать и ласкать меня, пока я не становлюсь настолько чувствительной, что больше не могу этого выносить.

Мои ноги дрожат, а тело чувствует себя сытым и расслабленным, когда Джон поднимается на ноги надо мной. Он стягивает брюки до упора, и его пресс напрягается, когда он выходит из них. Ошеломленными глазами я наблюдаю, как мой скульптурно сложенный парень опускает свои трусы, его прямой твердый член блестит от предварительной спермы.

Его загорелое тело нависает надо мной, когда я забираюсь обратно на кровать, пока моя голова не оказывается на подушках. Откинувшись на пятки и оказавшись между моих бедер, он прикусывает нижнюю губу, пристально наблюдая за мной, двигая рукой по члену от основания до кончика.

— Ты готова для меня, Ангел? Потому что я чертовски готов для тебя. Я собираюсь заниматься с тобой любовью всю ночь, а потом, когда закончу быть нежным, буду трахать тебя до тех пор, пока твой прелестный голосок не перестанет выкрикивать моё имя.

О, его рот, его восхитительно грязный рот.