Я резко выдыхаю и сокрушенно качаю головой, глядя на её жалкую демонстрацию.

— Послушай, кто бы ты ни была…

— Эми, — отрывисто прерывает она.

— Эми, — ах, Эми, бывшая Зака. Теперь всё обретает смысл. — Послушай, Эми, я давно миновала те времена, когда обменивалась ехидными репликами в грязных туалетах баров, и меня, конечно, больше не волнует, что ты или кто-либо из твоих друзей может подумать обо мне. Я здесь, чтобы приятно провести вечер, празднуя победу “Scorpions”. Так что, пожалуйста, если ты не возражаешь, — я указываю на дверь, показывая, что хочу уйти. Но она не двигается с места, а остается стоять перед дверью ванной.

— Не говори потом, что я тебя не предупреждала, — бросает Эми, когда, наконец, отходит в сторону, позволяя мне уйти.

Я поворачиваюсь к ней на полпути к двери.

— Предупреждала меня о чём? — теперь я раздражена, сыта по горло её играми и готова вернуться к Джону и остальным.

— О Джоне. У него в постели каждую ночь новая женщина, всегда была и всегда будет, — она с важным видом подходит к зеркалам, достает свою алую помаду и наносит ещё один слой. — Никто никогда не удерживает его надолго, — она издает смешок. — Просто спроси половину девушек в этом баре или Сару и Брайони. Они сегодня со мной; я уверена, они могут поручиться за его поведение, — она замолкает, ловя мой взгляд в отражении. — Конечно, с ним приятно проводить время, но ты же не думаешь, что на самом деле он хочет от тебя чего-то большего, не так ли? — издевается она покровительственным тоном. — О, ты так думала. Мило.

Я качаю головой, прежде чем повернуться, чтобы уйти, позволяя двери захлопнуться за мной. Гребаная сука. Да, Заку лучше избавиться от неё.

Но когда я возвращаюсь в отдельную кабинку, я не могу не чувствовать, как тяжесть её слов проникает мне под кожу, закрепляясь в моём сознании. Они могут поручиться за его поведение.

Друзья Эми всё ещё танцуют, когда я сажусь, несколько парней присоединились к ним. Интересно, кто такие Сара и Брайони и спали ли они с Джоном, или это просто игры разума от Эми. В любом случае, мои тридцать девять лет говорят мне, что она предвещает неприятности.

Сегодня был долгий и утомительный день. Я просто хочу пойти домой и убежать от толпы людей. Мне нужны тишина, покой и безопасность моей квартиры.

— Всё в порядке? — спрашивает Джон, когда тыльной стороной ладони касается моей руки, вызывая очередную волну мурашек по моей коже.

— Ты не мог бы отвезти меня домой, пожалуйста? — прошу я, поворачиваясь к нему. В моём голосе больше эмоций, чем я хотела показать, но сегодня их слишком много. Поцелуй Джона этим утром, игра, внимание толпы, звонки от Эллиота, парень в баре, а теперь ещё и Эми.

Его брови сошлись вместе, на лице виднеется беспокойство.

— Да, конечно. Всё, что тебе нужно, — он допивает остатки своего напитка, и я встаю, натягивая куртку.

— Что случилось, детка? — спрашивает Кейт. Моё лицо, должно быть, выдает больше, чем я надеялась.

— Честно говоря, я в порядке, просто устала, — вру я.

— Я напишу тебе, — предлагает она, и я киваю, слабо улыбаясь ей.

А потом Джон выводит меня из бара, держа под руку, чтобы защитить.

ГЛАВА 19

ДЖОН

Я открываю пассажирскую дверцу моего автомобиля. Фелисити садится внутрь, и я пристегиваю её ремень безопасности.

Обегая машину сзади, я забираюсь на водительское сиденье и завожу двигатель, включив подогрев её сиденья на полную мощность. Сейчас начало декабря, и на улице холодно, но Фелисити сильно дрожит, особенно после того, как мы только что вышли из душного бара.

Там что-то произошло. Я не знаю, был ли это этот блондин, которого я хотел уложить, как только увидел, что он нацелился на неё. Или это было что-то другое, может быть, в уборной? Но я вижу, что она замкнулась во мне.

— Прости, что оторвала тебя от твоего празднования, — она слабо улыбается мне, но её лицо осунулось, а взгляд отяжелел.

— Если тебе нужно будет вернуться домой, то я всегда буду тем, кто присмотрит за тобой, — я мог бы остаться ещё на час или около того, и я должен был присматривать за непостоянным Заком, особенно когда рядом Эми, но я не сомневаюсь, что Дженсен позаботится об этом.

Я нежно кладу руку ей на бедро, отчаянно желая утешить её.

— Не хочешь сказать мне, что случилось?

— Не совсем. Я просто устала. Длинный день.

Я знаю, что это ещё не всё, далеко не всё. Но она не давила на меня раньше, когда я намекал на свои проблемы с тревожностью, поэтому я отплачиваю ей тем же и сосредотачиваюсь на дороге и возвращении её домой.

Я заезжаю на парковку её жилого комплекса и паркуюсь рядом с зеленым Mini Cooper. Мне не нужно спрашивать, чтобы узнать, чей он, но я всё равно спрашиваю. Всё, что я хочу сделать, это заставить её снова улыбнуться. Я поворачиваю голову в сторону машины.

— Ты пригнала её из Англии?

— Вообще-то, да, но ты же знаешь, что их здесь продают. На случай, если тебе интересно, и ты захочешь обменять свой Porsche на что-то более современное.

Я разражаюсь смехом, нахальная Фелисити вернулась.

— Сомневаюсь, что смогу влезть в эту штуку.

— Эту штуку? Под этим я полагаю, ты имеешь в виду Марту.

— Марта, — повторяю я, смеясь ещё сильнее. Она выглядит обиженной моей насмешкой.

— Да, Марта Мини, и это немного самонадеянно, поскольку я не приглашала тебя прокатиться.

— Жаль, я так этого хотел, — на данный момент мы оба знаем, что я больше не имею в виду Марту.

Фелисити отводит взгляд, к ней возвращается застенчивость, когда наш разговор принимает кокетливый оборот. Интересно, она всегда была такой сдержанной с мужчинами или это из-за того, что на неё так повлиял её дерьмовый бывший? От одной этой мысли мне хочется втоптать его в землю.

— У меня не так много еды, — она меняет тему, когда мы направляемся к лестнице.

— Всё в порядке, Ангел, мы можем что-нибудь заказать. Завтра у меня день свободы в еде, я могу просто перенести его на несколько часов вперед, — я достаю телефон, чтобы сделать заказ. — Пицца?

Она испускает глубокий вздох.

— Ах, да, звучит идеально.

— Какие предпочтения? — спрашиваю я, когда мы поднимаемся по лестнице к её квартире на третьем этаже.

Она постукивает пальцем по нижней губе, обдумывая варианты, но всё, о чем я могу думать, это о том, как этот идеальный рот ощущается на моем, и я чуть не теряю равновесие на следующем шаге.

— Я не привередлива в еде, но черные оливки просто необходимы.

Я морщу лицо.

— Этого не будет. Это еда дьявола.

— Что? — она останавливается передо мной. — То, что ты не разбираешься в изысканных начинках для пиццы — разочаровывает, и поскольку ты можешь пересчитать по пальцам одной руки количество блюд на вынос, которые ты пробовал, я заявляю, что у меня превосходные знания.

— Ну, новичок я в пицце или нет, но теперь ты со мной, женщина.

Я перекидываю её через плечо, используя одну руку, чтобы пронести остаток пути до её квартиры, и борюсь с желанием укусить её за идеальную круглую попку, которая прямо у моего лица. Она визжит и пытается вырваться, но она такая легкая, что никуда не денется. Мне даже удается сделать заказ другой рукой.

— Я добавил к пицце маслины, но ты должна знать, что я бы не стал этого делать ни для кого другого.

Её крошечные кулачки забарабанили по моей спине в притворном протесте.

— О, я такая счастливица.

— Чёрт возьми, да, ты счастливица.

Но ей и вполовину повезло не так, как мне.

ФЕЛИСИТИ

— Фелисити?

Джон полностью останавливается, когда мы достигаем третьего этажа, я поворачиваюсь к двери своей квартиры. Я узнаю этот голос, от которого по телу пробегает холодная дрожь.

— А ты кто? — спрашивает Джон подозрительным тоном.

— Я мог бы спросить тебя о том же самом.

Это Эллиот. Я всегда узнаю этот уверенный в себе, надменный тон.