В целом я еще больше посочувствовала неведомому пока мне Маркину, когда Луиза-скрепер открыла рот. Это был мощный, почти что мужской бас:

– А что вам, девушка, от моего мужа понадобилось? Вы ему кто? Коллега по бизнесу или по кровати?

На последних словах тон Луизы-скрепер стал угрожающим, и она, сойдя с порога, на котором возвышалась надо мной, сделала недвусмысленный шаг по направлению к моему бренному телу.

– Да вы зря меня ревнуете и подозреваете, – быстро затараторила я. – Я, право слово, с вашим мужем даже еще незнакома…

– Значит, жаждете познакомиться? А зачем? – хмурила брови эта бронтозавриха.

– Он мне нужен исключительно по делу…

– Вот! Знаю я ваши дела-тела!

– Нет, Луиза, вы меня правильно поймите: я разыскиваю шефа вашего Володи, Славу Матвеева, и в офисе фирмы секретарь сказала мне, что, может, Маркин знает…

– Ленка? Эта шлюха? Я завтра доберусь до нее. – На толстом красноватом лице Луизы появилась загадочная, туманно-мечтательная ухмылка.

Я поняла, что мой прогноз, данный Лене перед уходом из офиса, должен оправдаться на удивление быстро. Однако я уже пятнадцать минут слушаю бред этой тетки, а нужной информации так и не получила.

Ладно, сучке Ленке все равно уже не поможешь, топить ее – так топить!

– Ах, как вы правы, Луиза, мне тоже кажется, что эта лярва слишком откровенно ведет себя с вашим мужем…

– Да? – озадаченно воззрилась на меня благоверная бедного Маркина. – Значит, вы поможете мне завтра «побеседовать» с этой тварью?

– Обязательно, я даже склянку серной кислоты с собой непременно прихвачу, говорят, на черты лица действует неотразимо…

– Вот и ладно, ну мы еще увидимся. – И Луиза вознамерилась закрыть дверь квартиры, откуда все это время на меня плыл густой запах варящихся щей.

– Подождите, ведь вы так и не сказали, где я могу найти Владимира Федоровича!

– А… ну он наверняка торчит напротив, в этой забегаловке «Орфей». Квасит, гад, контора ихняя, видно, горит синим пламенем.

И женщина-скрепер громко хлопнула дверью.

– Бр-р-р, – передернулась я, скатываясь вниз по лестнице, – вот же резвится мать-природа на таких экземплярчиках!

…Луиза оказалась не права: «Орфей», располагавшийся на противоположной стороне улицы, оказался отнюдь не забегаловкой, а вполне цивильным и уютным ресторанчиком с ярким ковровым покрытием и экзотической пальмой в дальнем углу. Именно за столиком под пальмой сидел тот человек, который так мне был нужен.

Ошибка исключалась: во-первых, в такой ранний час это был единственный посетитель, а во-вторых, он действительно «квасил».

На столе перед ним стояла ополовиненная уже бутылка водки «Смирновъ» и штук пять-шесть пивных банок «Хольстен».

Внешность Маркина произвела на меня впечатление. И лицо, и прическа напомнили мне любимого в юности актера Костолевского из «Звезды пленительного счастья». Насчет телосложения судить было трудно, так как над столом виднелась только верхняя половина Маркина, но, думаю, и здесь было бы чем полюбоваться.

«И такие породистые, состоятельные мужики, как назло, сплошь и рядом попадают в лапы хабалкам вроде Луизы, потом запивают горькую и истаскиваются по всяким Ленкам-сучкам», – с горечью констатировала я про себя, пока уверенной походкой, вымучивая на лице улыбку, направлялась к столику с Маркиным.

– Закажите мне, пожалуйста, чашечку кофе капуччино, – как можно более равнодушным тоном попросила я этого мужчину, усаживаясь напротив.

Маркин бездонными от выпитого глазами посмотрел на меня, помотал головой, как бы стряхивая с нее чертиков, и задал вопрос:

– Ты кто, проститутка?

Я было уже занесла руку, чтобы вмазать ему по наглой физиономии, но вовремя остановилась. Ведь он, по сути, прав – кто еще может так вот внаглую подсаживаться к мужику и произносить условную фразу типа «угостите даму пивом»? И потом, вряд ли у нас получится необходимый мне контакт после банального мордобоя. Тут надо осторожнее!

– Вы, Владимир Федорович, глубоко заблуждаетесь, я вполне порядочная женщина, что, увы, сегодня действительно редкость, – я горько усмехнулась и с вызовом посмотрела ему в глаза.

Там появилось что-то осмысленное. Маркин махнул рукой официанту и, когда тот подошел, заказал шампанского, фруктов и кофе.

– А откуда вы знаете, как меня зовут? – глотнув пива из банки, осведомился Маркин.

– Дело в том, что я – хорошая подруга Ольги Матвеевой, ну и Славика тоже. Вчера ко мне прибежала Ольгина дочка Алина, плакала и говорила, что мама пропала уже три дня как… А Слава так и не вернулся из загранкомандировки. Я, конечно, забеспокоилась, но, прежде чем обращаться в милицию, решила поговорить с коллегами-друзьями Славы, может быть, вы проясните, что происходит? – Я честно открыла Маркину все карты и выжидательно смотрела на него.

– Это правильно, к ментам идти надо в последнюю очередь, – авторитетным тоном «открыл для меня Америку» Маркин.

– Значит, вы сможете мне все прояснить?

Принесли заказ, мой собеседник налил себе водки, мне – шампанского в фужер, мы чокнулись, и он сказал:

– Ну, за знакомство! А вы ведь так и не представились, очаровательная незнакомка.

– С детства меня называют Татьяной…

– А меня почему-то Володей…

Мы рассмеялись и пожали друг другу руки. Вова мне откровенно нравится. Думаю, я ему тоже.

– Володя, а ты со Славиком как долго общаешься? – Я откусила от яблока и приготовилась к «вечеру воспоминаний».

– Да уж… где-то лет двадцать, с первого курса политеха. Сейчас уж годы не те, блин, а вот тогда…

И после этих горьких слов Маркин лихо опрокинул в себя очередную порцию огненной воды и начал зажевывать ее кусочком лимона.

– Ну, и вы прямо так сразу стали близкими друзьями? – допытывалась я, возможно, уж очень бесцеремонно.

– Не то чтоб сразу… Вот когда перед вторым курсом нас в колхоз погнали на полтора месяца капусту убирать, там-то мы со Славиком и порезвились вдоволь. Считай, каждый вечер бегали в соседнюю деревню за ящиком портвейна на всю честную студенческую компанию… Потом девки общие были… пардон. В общем, прошли мы с ним за пять лет и огни, и воды.

– А работать как стали вместе?

– Славка всегда имел такую деловую жилку, потом переросшую в хватку. Он в те годы и фарцой не брезговал, и все какие-то делишки проворачивал. У него и в кармане всегда звенело-шуршало. Я то сам от этого далек был… А вот где-то в 91-м году он звонит и предлагает помочь ему создать кооператив и расписывает такие златые горы, ждущие нас, что я, не задумываясь, бросил все и рванул к нему.

– Насколько я знаю, дела у вас до последнего времени продвигались неплохо?

– Не то слово, как сыр в масле катались. На оргтехнику спрос постоянно рос и растет, а Славик в Германии такой дешевый и надежный канал открыл… Да и по лекарствам тоже у нас все нормально вышло, и если б не эти…

Тут он как бы очнулся, осекся и сказал:

– Что-то ты, Танечка, мало пьешь и ешь, а только мою болтовню слушаешь. Неужели так интересно?

– Отчасти, а главное, я хочу все же узнать у тебя, что ты думаешь относительно того, что Слава до сих пор не вернулся из Германии, а Ольга вообще исчезла.

– Ой, Танюша, не могу тебе сказать ничего определенного, темные тут какие-то дела…

Маркин допил уже бутылку и явно намеревался заказать еще одну.

Увидеть его сползшим под стол через полчаса в мои планы никак не входило. Надо было любой ценой вытянуть из него то, что он знал, но даже по пьяной лавочке предпочитал мне не рассказывать.

И тут в мою слегка захмелевшую от шампанского голову приходит до смешного элементарная, но тем не менее здравая мысль: надо Вовика затащить в укромное спокойное местечко. А таким местечком может быть сейчас только мой дом. А уж там заставить его тем или иным способом развязать язык как следует.

– Володя, может, мы немного подышим свежим воздухом, а потом, ну, например, зайдем ко мне домой на чашечку… чего-нибудь?