Третья отмычка легко провернулась в замке, и дверь с едва заметным скрипом отошла в сторону. Я распахнула ее настежь и осмотрела прихожую, не переступая порога. Квартирка как квартирка, ничего особенного. Если не считать, конечно, довольно скудную обстановку. Я же любила комфорт, и пока что только это обстоятельство могло вызвать во мне неприязнь. Но это не значило, что я не могла войти внутрь.

Сложив связку отмычек обратно в сумку и достав взамен им свой «ПМ», я отважно перешагнула порог только что вскрытой квартиры. Вооружилась я из соображений элементарной осторожности. Кто знает, что ждет меня впереди? Кто мог там спрятаться? Вдруг Костя с Ларисой перепились и засели в ванной комнате со здоровенными тесаками, ожидая, когда кто-нибудь проникнет к ним в квартиру посредством отмычки.

Однако опасения относительно свирепого пьяного Кости у меня отпали сразу же, как только я оказалась в ванной комнате. От неожиданности я даже вздрогнула и в первую секунду скорее всего побледнела.

Молодой человек, лет двадцати пяти, лежал в наполненной чем-то розовым ванне…

Вне всякого сомнения, парень перерезал себе вены. Об этом свидетельствовали и рассеченные запястья на обеих руках, и тонкое лезвие, валявшееся на полу.

Я медленно, как в гипнозе, отступила назад и прижалась спиной к дверному косяку. В глазах слегка потемнело.

Вот тебе и плевое дело. Может, оно и было бы таковым, не вмешайся я во все это. У меня просто какое-то необъяснимое везение на трупы. Куда ни приду, а он тут как тут. Здрасьте, пожалуйста!

«Надо вызвать милицию», – подумала я, но прежде чем покинуть квартиру в поисках телефона-автомата, решила заглянуть в комнату.

Здесь ничто не указывало на факт преступного злодеяния. Интересно, мне почему-то не хотелось верить, что Костя сам покончил с собой. Не исключен факт, что ему в этом деле помогли неизвестные «доброжелатели».

Побродив по квартире и тщательно осмотрев каждый уголок, я так и не смогла найти подтверждение своей гипотезы. Ларисы в квартире не было.

Тут меня осенила новая догадка. И мне, если честно, очень хотелось, чтобы эта догадка оказалась неверной.

Что, если Лариса убила своего дружка и скрылась? А может, она была причиной его самоубийства? В любом случае окажись одно из этих предположений верным, я обязана сообщить о данном факте в соответствующие органы. А мне совершенно не хотелось быть замешанной в деле об убийстве или самоубийстве никаким боком.

Как я уже сказала выше, осмотр Костиной квартиры мне ничего не дал, и я уже собиралась покинуть сие помещение, но тут произошло нечто неожиданное.

Входная дверь, так неосторожно оставленная мной открытой, распахнулась, и на пороге возникли два субъекта в «адидасовских» костюмах и сланцах на босу ногу. Один из них, узрев меня, раскрыл рот от изумления, второй же, порасторопней, ринулся расстегивать «молнию» своей олимпийки. Я не сомневалась, что под мышкой у него хранится оружие, и не стала терять времени на раздумья.

Короткий резкий удар в солнечное сплетение заставил парня забыть о своем намерении пострелять. Он сложился пополам, и я тут же для верности добавила ему коленом в переносицу. Характерный хруст известил меня о том, что нос противника сломан.

Второй парень наконец оправился от изумления и ринулся на меня в атаку. Я отпрыгнула назад и заняла боевую стойку. Он приближался ко мне, размахивая кулаками, подобно мельнице. Но меня его «грабли» волновали мало. Опустившись в позицию, называемую в у-шу «низкий шаг», я сделала стремительную вертушку, и моя правая нога, со свистом рассекая воздух, благополучно встретилась с его интимным местом. Нападающий взвыл от боли и мельтешить руками перед моим лицом перестал. Его руки как будто прилипли к ушибленному месту.

Пора уходить, тем более что первый «адидасовый» начал подниматься. Я не стала отправлять его в повторный нокаут, и, как оказалось позднее, совершенно напрасно. Не успела я очутиться за порогом негостеприимной квартиры, как вслед мне грянул выстрел. Быстро же очухался, гад. Спасаясь от роковой пули, я бросилась рывком вперед и в мгновение ока оказалась одним лестничным пролетом ниже. Подъездная дверь хлопнула, и вверх по лестнице побежали двое. На подмогу спешат. Выстрелы услышали.

Я снова вооружилась «ПМ» и отправилась им навстречу. Один из них появился в поле моего зрения между пятым и четвертым этажами. Не к чести мне будет сказано, он выстрелил первым. Я пригнулась и тут же сделала ответный выстрел. Стопроцентное попадание в грудь. Уже мертвое тело неприятеля покатилось вниз по лестнице. Второй противник затаился где-то на этажах. Сверху прогрохотало сразу три одиночных выстрела. Я попала в окружение. Делаю для острастки ничего не значащий выстрел в сторону верхних этажей и бросаюсь вниз. Вот тут-то и подворачиваю лодыжку. Больно, конечно, но не смертельно. Пока я размышляю на тему своего невезения, «нижний» вновь открыл огонь, заставив меня прижаться к мусоропроводу. А где еще мне следовало прятаться?

Сейчас, следуя к машинам в плотном кольце вооруженных качков, я впервые с начала схватки задумалась, кто же, черт возьми, эти ребята? Ведь не ради же меня они сюда заявились. Вернулись те, кто убил Костю? Зачем? И почему в таком количестве? На двух машинах.

Меня грубо втолкнули в «Опель» и зажали с двух сторон на заднем сиденье. Слева расположился тот парень, который хотел уложить меня из «магнума», но обеспокоился за жизнь друга. Справа сел тот, который приказал мне разоружиться, махая стволом. Он, наверное, у них за главного. Это я предположила исключительно по манере его поведения. И со мной и со своими собратьями он держался подчеркнуто пренебрежительно и всем своим видом выказывал усталость от такой неблагодарной работы. Мои догадки подтвердил водитель «Опеля», когда он обернулся и спросил у моего правого соседа:

– Куда едем, Стакан?

– К Карату, – ответил тот, не глядя на водителя.

«Серьезные у них клички, – с насмешкой решила я. – Стакан, Карат. Как у дворовых хулиганов. У шпаны».

Тем временем машина тронулась, и Стакан решил немного побеседовать со мной.

– Где «бабки»? – спросил он.

– Вас обе интересуют? – Я повернулась к нему, полная желаний общения.

– Чего обе? – озадачился он.

– Обе мои бабки? И по папиной линии, и по маминой?

– Чего? – опять не понял он, но тут же, догадавшись, что я над ним издеваюсь, озверел и ткнул мне кулаком под ребра.

– Дошутишься ты у меня, сука! – пригрозил он.

Я на его замечание не обратила внимания и посмотрела назад. «Копейка» следовала за нами на незначительном расстоянии. Брошенного взгляда было достаточно, чтобы встретиться глазами с недавним обиженным противником. Я имею в виду парня с перебитым носом и простреленной рукой. Он развалился на переднем сиденье «копейки» рядом с водителем и ненавидящим взглядом буравил мой затылок.

– Ничего, – снова подал голос Стакан, отвлекая меня от размышлений о мстительном крикуне. – Сейчас приедем к шефу, и ты все расскажешь. Как на исповеди.

Он неприятно рассмеялся.

Ага, значит, Стакан не самый главный во всей этой шайке. Есть еще какой-то мифический шеф. Некто Карат скорее всего, к которому мы и направляемся сейчас.

– Молчишь, сволочь? – Стакан оказался на редкость разговорчивым человеком. Не сиделось ему спокойно. – Ну молчи, молчи. Час исповеди не за горами.

Я не слушала его дурацких словоизлияний. Куда больше волновал вопрос: во что же я, дура, вляпалась? Труп, перестрелка и в завершение всего похищение. Есть о чем подумать.

«Опель» нес нас за город навстречу новым приключениям. Я не сопротивлялась. Во-первых, это бесполезно, а во-вторых, мое любопытство брало верх над опасностью.

Особняк, в который меня привезли, ничем не отличался от других современных особняков, выросших за последнее время как грибы после дождя. Трехэтажное строение с мансардой и двумя широкими лоджиями с обеих сторон. Сейчас уже этим никого не удивишь.