Зорика стояла на коленях, ее рвало. Аасгод шатался, все еще связанный, все еще совершенно бесполезный. Проблема была в том, что Тиннстра была не в лучшем состоянии.

Рвота подступила к горлу, но она заставила себя ее проглотить. На трясущихся ногах она атаковала, игнорируя дрожь в теле, преодолевая слабость силой воли.

Она обрушила свой топор на голову первого Черепа, разбив его шлем и разрубив голову от макушки до подбородка. Второму вонзила меч в сердце, пробив броню эгрила рукой с мускулами, напоенными водой Чикара.

Ее затуманенное зрение с трудом увидело, когда Череп замахнулся на нее своим скимитаром, и она наполовину повернулась, наполовину упала с его пути. Укол в руку подсказал ей, что лезвие мужчины пустило кровь. Падая, она занесла топор, сильно вогнав его в пах Черепу, затем ударилась о землю и перекатилась на ноги, покачиваясь, мир расплывался, желчь снова подступала. Осталось разобраться с тремя Черепами.

Быстрый взгляд сказал ей, что Зорика все еще не способна действовать — она с трудом вставала на ноги, используя свое копье, как костыль. Аасгод пришел в себя, но его руки все еще были связаны, так что помощи от него лучше не ждать.

Теперь три Черепа были настороже, поскольку пол был залит кровью их друзей, надеясь, что численность сработает там, где стремительная атака провалилась. Ответом на их стратегию была агрессия — атакуй первым, убивай первым; но это срабатывало только в том случае, если Тиннстра была в своей лучшей форме.

Она выплюнула блевотину на пол и прищурилась, пытаясь сфокусировать взгляд на комнате. Она далеко не в лучшей форме, но все равно была лучше, чем три эгрила перед ней. Сотни боев в ямах Айсаира убедили ее в этом. Годы употребления воды Чикара гарантировали это.

Она метнула свой топор в первый Череп слева, а затем атаковала остальных. Череп увернулся от топора, но встал на пути меча следующего Черепа, не дав ему напасть на Тиннстру. Ее клинок вошел ему в грудь по самую рукоять, поднимая его, пока она продолжала двигаться. Она высвободила свой клинок, поворачиваясь, меч уже наносил удар по второму Черепу. Тот отступил назад, но недостаточно далеко, и меч проткнул ему горло. Лезвие застряло у него в позвоночнике, поэтому Тиннстра отпустила его, вытащила два ножа и метнулась к оставшемуся Черепу.

Ублюдок ткнул в нее копьем, скорее чтобы удержать на расстоянии, чем убить. Тиннстра увернулась, шагнула вправо и упала, зацепившись ногой за труп, — и попутно чуть не заколола себя.

Череп бросился на нее с копьем наготове, и Тиннстра поняла, что все кончено. Две минуты — и она будет мертва. Она все равно подняла свои ножи, зная, что они не сравнятся с более длинным оружием.

Череп тоже это знал. Ублюдок.

Затем сбоку послышалось движение, и кто-то врезался в Череп, отбросив его вместе с копьем, и два тела, кувыркаясь, полетели вниз. Тиннстра последовала за ними и увидела, что это был Аасгод, который ее спас. Возможно, в конце концов, он был не таким уж бесполезным. Она схватила его за воротник одной рукой и оттащила в сторону, а другой воткнула нож в Череп. Ублюдок пытался отбиваться от нее, поэтому она несколько раз ударила его ножом, пока он не понял намек и не перестал двигаться.

Тиннстра обернулась, но не увидела ничего, кроме мертвых Черепов и Зорики с Аасгодом, поддерживающих друг друга. Теперь, когда непосредственная опасность миновала, она снова почувствовала прилив желчи, и на этот раз позволила себе почувствовать тошноту, желая избавиться от яда, прийти в себя, приготовиться к новой схватке.

— С вами обоими все в порядке? — спросила она, выплевывая еще немного гадости.

— Я... в порядке, — ответила Зорика, выглядевшая совершенно больной со своим пепельно-серым лицом.

— Что происходит? — спросил Аасгод. — Где мы?

Тиннстра, пошатываясь, подошла к нему, все еще сжимая в руке окровавленный нож. Он попятился, не сводя глаз с оружия.

— Расслабься. Ты спас мне жизнь. Я не собираюсь убивать тебя сегодня. — Она разрезала его путы. — Мне нужно, чтобы ты сражался.

— Сражался с кем? — Он перевел взгляд с Тиннстры на Зорику. — Я не знаю... я...

Тиннстра искоса посмотрела на него:

— Я видела, как ты раздавил человека одним воздухом и уничтожил сотню солдат молнией из кончиков пальцев, так что не говори мне «я не знаю».

— Будь с ним помягче, Тиннстра, — сказала Зорика. — Ты его похитила.

— Войне все равно, кого она призывает сражаться. — Тиннстра полезла в свою сумку и вытащила два флакона с водой Чикара. — Выпей это. — Она бросила Аасгоду флакон. Они оба выпили. По крайней мере, горькая жидкость избавила ее от привкуса тошноты. Она почувствовала знакомый толчок, когда в глазах прояснилось, и силы вернулись. — Итак. Мы в подвале посольства Джии в Лейсо. Я не знаю, как долго нас не было. Когда мы уходили, Избранный пытался нас убить, но его не было среди тех, кого мы только что убили, так что можно с уверенностью предположить, что Черепов здесь много. — Тиннстра подождала, пока Зорика и Аасгод кивнут. Маг все еще был ошеломлен, глядя на кровь и тела на земле. Ему лучше побыстрее привыкнуть к мертвецам, потому что скоро их будет намного больше. — Сейчас мы поднимемся по лестнице на первый этаж и убьем всех, кто одет в белую униформу. После этого все зависит от того, насколько плохи дела. Если мейгорцы все еще сражаются, мы им помогаем. Если страна потеряна, мы возвращаемся в Джию и разбираемся с ублюдками там.

— Ясно, — сказала Зорика.

Аасгод выглядел так, словно его снова вот-вот стошнит.

— Вперед. — Тиннстра повела их по коридору, по которому она в последний раз пробегала четырнадцать лет назад. Тогда, целую жизнь назад, она была другим человеком, брошенным на войну против своего желания. Теперь все было по-другому. Она тренировалась. Она травила себя. Она сражалась в ямах. Она делала все, что могла, чтобы быть готовой. Теперь это была ее война, и, во имя Богов, она ее выиграет.

Череп, ожидавший наверху лестницы спиной к Тиннстре, был мертв прежде, чем понял, что его ударило.

Они ворвались в главный вестибюль, красивую комнату, почти полностью разрушенную, и обрушились на группу Черепов. Зорика не использовала свои силы, вместо этого полагаясь на копье и щит. Там, где Тиннстра была грубой силой, она была красавицей, танцующей среди врагов, наносящей точные удары, прежде чем двинуться дальше, на ее было приятно смотреть. В Тиннстре было слишком много ненависти, чтобы быть милосердной. Она рубила, колола, резала, пронзала — и убивала, убивала, убивала. Пусть Кейдж забирает их души. Пусть он забирает их кровь. Она отправит каждого эгрила обратно в Великую Тьму.

Услышав треск энергии позади себя, Тиннстра обернулась, ожидая увидеть Избранного, но это был всего лишь Аасгод, над его руками сверкали молнии, а у двери лежали два мертвых Черепа со следами ожогов на шлемах. Она одобрительно кивнула ему и вернулась к мокрой работе. И это было приятно. Чертовски приятно.

Вот каково было быть Шулка до войны? Чувствовать себя непобедимым? Каждая жилка поет, когда все падают перед тобой? Неудивительно, что они так любили драться.

Они переходили из комнаты в комнату, убивая все Черепа, которых находили. Она прошла мимо тел Нильса и Джис и почувствовала укол вины. Она не вспоминала о них много лет, и все же они выглядели так, словно только что умерли. У них никогда не было шанса, не против Избранного, но без их жертвы Зорике никогда бы не удалось спастись.

Как только посольство было очищено от врага, они нашли комнату наверху с хорошим видом на Лейсо. Под ними был охваченный войной город. Дайджаку летели над улицами, которые горели с востока на запад, звуки битвы наполняли воздух. А над городом? Самые ожесточенные бои, похоже, шли во дворце, на вершине горы, освещенной десятками взрывов.

— Это Лейсо? — спросила Зорика, присоединяясь к ней.

Тиннстра кивнула:

— Но ненадолго, если мы что-нибудь не предпримем.

— Клянусь Богами, — сказал Аасгод с открытым ртом. — Я и представить себе не мог...