— Вы двое встаньте по бокам, я буду в центре.

— Давайте покончим с этим. — Черепа с плеском поплыли вниз по течению, оставив Тиннстру цепляться за склон, спрашивая себя, что делать. Если бы только она знала, где Зорика.

Приступ дрожи ослабил ее хватку, и она проскользила добрых десять ярдов, прежде чем смогла ухватиться за камень и при этом чуть не вывихнула руку из сустава.

Она преодолела остаток пути вниз и присела на камень, чтобы перевести дыхание. Ей просто нужно было немного отдохнуть. Обрести второе дыхание. Собраться с силами. Ей больше не было так холодно. Меч сделал свое дело. Сработало его магия... Может быть, она может на мгновение заснуть… Может быть, сон поможет ей прийти в себя… Может быть... она начнет искать Зорику... потом. Веки затрепетали. Мысли унеслись в ночь. Просто немного поспать…

Раздался звук рога, заставивший ее проснуться.

— Сюда!

— Не двигайся.

— Мы ее нашли.

Эти солдаты нашли Зорику! Снова зазвучал рог, призывая Избранных спуститься к реке вместе с остальными Черепами.

Тиннстра, пошатываясь, поднялась на ноги и выхватила свой меч. Она сразу почувствовала себя лучше, когда на нее подействовала его сила. Она побежала вдоль реки, не пытаясь прятаться. Время для этого прошло.

Она нашла их за поворотом реки. Они удерживали Зорику, которая пиналась, царапалась, била кулаками и извивалась изо всех сил.

Тиннстра бросилась вперед, не раздумывая ни секунды.

Ее удар пришелся по первому Черепу, когда тот повернулся. Меч скользнул между наплечником и шлемом, вскрыв ему шею. Хлынула кровь, горячая и красная, но Тиннстра уже забыла о нем и перешла к следующему солдату.

Второй Череп держал Зорику за руку. Его глаза под маской расширились от удивления, когда он увидел, как умирает его друг. Хорошо. Она сделала выпад, и ее меч скользнул сквозь его открытый рот к тыльной стороне шлема. Он уронил Зорику и рухнул, когда Тиннстра выдернула свой меч. Еще больше крови. Еще больше смертей.

Последний Череп отпустил Зорику и вытащил свое оружие, один из изогнутых скимитаров, которые унесли так много жизней Шулка. Но клинок Тиннстры был магическим, и ей нельзя было причинить вреда. Теперь, когда она избавилась от своего страха, в ней ожили все ее тренировки, все часы занятий с отцом. По сравнению с ней Череп двигался как черепаха. Он был никем.

Когда он занес скимитар над головой, Тиннстра нырнула под его руку и, проносясь мимо, рубанула мечом вниз, перерубив подколенное сухожилие мужчины. Падая, он выбросил руку, пытаясь остановить падение, обнажив щель между грудной и спинной броней. Меч Тиннстры снова метнулся вперед, как будто знал, что ему нужно делать. Через подмышку и в сердце. Сделав свое дело, он вылетел наружу так же быстро, и она стряхнула кровь с лезвия в реку. Красное на белом снегу. Пар в холодном воздухе.

— Тинн! — Зорика обхватила ногу Тиннстры руками. Тиннстра вложила меч в ножны и подняла девочку, не чувствуя ее веса.

— Ты в порядке?

— Я ударилась головой, — ответила девочка. — А потом не смогла тебя найти.

— Сейчас я здесь.

— Ты убила этих людей.

— Да. Они были плохими людьми. Они собирались причинить тебе боль.

— Я рада.

— Скоро появятся новые. Нам нужно двигаться.

На этот раз Зорика не стала спорить. Солдаты спускались по склону в ответ на рог Черепов. Слишком много, чтобы с ними сражаться, даже с магическим мечом. У них было не так много времени.

Тиннстра побежала вдоль реки с Зорикой на руках, вся ее усталость исчезла. Ее тело пело от силы. Зорика крепко держалась за нее, когда она вошла в реку. Тиннстру не волновала температура воды. Она не обращала внимания на ледяные иглы, вонзающиеся в ее ноги. Меч ее защитит.

— Солдаты идут, — сказала Зорика.

Тиннстра оглянулась. Черепа были разбросаны по реке от берега до берега. Скелеты выходят из темноты. Их было десять, может быть, больше. Она ускорила шаг, поскольку вода вокруг нее потекла быстрее. Сердитый рев становился громче, оглушая своей интенсивностью.

Они завернули за поворот, и Тиннстра, споткнувшись, остановилась. Река заканчивалась водопадом, который каскадом низвергался в долину, по обе стороны которой росли сосны. Вдалеке она могла видеть черную тень Олиисиуса. Так далеко. Она не понимала, как они смогут добраться до вершины вовремя, но они должны были попытаться.

— Что мы собираемся делать? — Из-за рева водопада Зорике пришлось кричать.

Черепа позади них сомкнулись.

Тиннстра наблюдала, как вода на дне превращается в бешеную пену. Обрыв был около двадцати футов. Не так уж и плохо, но достаточно плохо. По краям было много камней, но центр казался достаточно чистым — достаточно глубоким. Беспокоиться стоило только об обрыве.

— Ты умеешь плавать? — спросила она.

Зорика тряхнула головой.

— Умею, так что не волнуйся.

— Не двигаться! — крикнул Череп в дюжине ярдов от нее. Они приближались полукругом, обнажив оружие, готовые к сражению с ней. На этот раз никого нельзя будет застать врасплох.

— Держись за меня. — Тиннстра направилась на середину реки. От холода у нее перехватило дыхание — он был таким острым, что ранил. Когда она двинулась вперед, русло реки опустилось, вода поднялась Тиннстре до шеи. Она держала голову девочки над поверхностью и пыталась заставить свои легкие снова работать, пробираясь сквозь воду, борясь с течением. Пальцы Зорики впились в ее шею, и она чувствовала, как девочку трясет от холода и страха.

— Стой! — закричали Черепа, но Тиннстра не обратила на них внимания. У них не было ни стрел, ни копий. Они не могли причинить ей вреда.

— Меч меня защитит. Меч меня защитит. Меч меня защитит. — Она шептала эти слова снова, снова и снова, не позволяя себе ни одной другой мысли, не позволяя никакому страху ее остановить.

Ветер хлестал вокруг них, когда они достигли края водопада. Вода проносилась мимо, дергая ее за ноги. Не было никакой передышки от холода, ветер швырял снег мимо них и цеплялся за их мокрую одежду.

Теперь, когда она была близка к краю, обрыв казался больше тридцати футов. Слишком высоко. Каждая ее частичка кричала повернуть назад, отдать себя и Зорику на растерзание Черепам — каждая ее частичка, кроме одной. Ее веры в Аасгода и его магию.

— Меч меня защитит, — в последний раз сказала она и прыгнула вниз с Зорикой на руках.

41

Дрен

Киесун

Дрен всегда верил, что он крутой. Его следователи показали ему правду. Дрен верил, что он мужчина. Эгрилы показали ему, кем он был на самом деле. Дрен верил, что он не боится умереть. Черепа показали ему, что это не так.

Его первый визит в комнату для допросов был простым: они задавали вопросы, а он все отрицал.

Они ему не поверили. Или, может быть, им просто было все равно.

Вопросы последовали за избиением, за вопросами последовало новое избиение, за которым последовали новые вопросы.

Они перебили ему пальцы.

— Что ты знаешь о Ханране?

Удар кулаком по ребрам.

— Ты в Ханране?

Удар в лицо.

— Что ты сделал для Ханрана?

Они выбили ему зубы и потоптали ногами.

А затем вернули его в камеру. Оставили его там, страдающего от боли и унижения.

Во второй раз они отрезали половину уха, потому что сказали, что он не слушал. Они хотели знать имена. Дрен не знал ни одного. Они хотели знать об оружии. Они хотели знать, кто убил губернатора. Дрен держал рот на замке. Все его хвастовство теперь казалось не такой уж хорошей идеей.

Как и сказал Джакс, боль только начиналась. Он держался, как мог. Проблема была в том, что это было не так легко, как он надеялся. Это было совсем не похоже на избиение, которому его подвергли Шулка. Теперь он понимал, насколько мягко они с ним обошлись.

При третьем посещении они избили его сильнее. Они знали, как причинить ему боль, но каким-то образом он придерживался своей истории. Дрен плакал и умолял. Он был вором. Лжецом. Уличной крысой. Он был никем!