Воспроизводимая имплантом запись прервалась, а искусственный паразит ушёл на перезагрузку. Сразу же появилась резкая боль в затылке, заставившая меня дёрнуться и застонать.

А потом появились воспоминания.

Дед! Вот суки! Они его убили!

Вместе с болью, пришли остальные чувства. Я сижу на жестокой поверхности, и она периодически брыкается и трясётся. Будто пытаясь вытряхнуть наружу небогатое содержимое моего желудка. Низкий звук вибрирующих электродвигателей шёл в комплекте с тряской и рывками. Это позволило определить, что я нахожусь в двигающемся транспорте.

Тело приняло сидячее положение явно не по своей воле. Голова была прикреплена к вибрирующей стенке. Жадно втянув воздух, я уловил запахи мочи и пота, перемешанные с ароматами машинного масла и застарелого гниения. Всё это будто специально собрали в отвратный букет, вызывающий рвотные позывы.

На зубах ощущался привкус крови. Попробовав открыть глаза, я смог разлепить только правый. И только в этот миг вспомнил, что мою грудь пробил заряд плазмы.

– Братва, а наш дикарь очнулся, – изрёк некто сидевший напротив.

Сфокусировав взгляд, различаю в полутьме, подсвеченной красным светом, небритого парня. Невысокий, на вид лет двадцать. На голове короткий ёжик. Под одним глазом фингал, а под другим вытатуированная цифра «13». Что символизирует его принадлежность к одной из номерных группировок, базирующихся в рабочих пригородах Новгорода. Наиболее неадекватные из этой публики подобным образом выпячивали свою принадлежность к этому сообществу. Одет попутчик в оранжевый комбинезон и ботинки с рифлёной подошвой.

Оскалившись, парень показал, что у него рассечена верхняя губа, почему-то неправильно сросшаяся.

– Щербатый, как этот дикий выглядит? Молодой или старая дохлятина? – раздался грубый голос с другой стороны бокса.

– Обезьян, да хер его знает. Мышцы вроде есть, так что киркой махать сможет. А насчёт рожи, так по ней, походу, сапоги дружинников прошлись. В остальном всё как обычно у фронтирных. Волосы стрижены коротко, степной загар и взгляд провинциального недоумка.

Дав краткое описание, городской ещё раз меня осмотрел и едва слышно зашептал:

– Слышь, деревня. У тебя чё-нить с собой есть? Ну, там пыльца или гуляй – грибы? Знаю, что ваши хорошую дурь у работяг на железки всякие обменивают.

– Я тебе не нарик, чтоб с собой всякое дерьмо таскать, – ответил я и сплюнул скопившуюся сукровицу на пол.

– Да по тебе видно, что пыльцы ни разу не жрал. Зубы сука, слишком белые, – Щербатый недовольно скривился, – А может, чё ещё есть? Если сейчас мне отдашь, то я в лагере добазарюсь и тебя никто не тронет.

Услышав про лагерь, стало понятно, куда мы едем.

Руки и ноги были необычно тяжелы, но ни к чему не прикреплены. Я с трудом поднял правую руку, одёрнул рукав оранжевого комбинезона и уставился на гравитационный браслет. На крохотном дисплее поочерёдно появлялись красные точки, и моргала циферка два.

Такие же браслеты оплетали остальные конечности, а шею сковывал ошейник. Он обвивал горло и сходился на затылке, где крепился к стенке. Ранее я каторжников не видел. Но дед показывал ролики, снятые на приморских рудниках, и описывал происходящее в лагерях. Поэтому браслеты с ошейником меня не удивили.

Получается, что на мне сейчас комбез заключённого, контрольный ошейник с точкой примагничивания и встроенным шокером. На руках и ногах гравитационные браслеты, включённые в режиме утяжеления массы, судя по циферблату, выставленные на второй уровень.

– Слышь, чувырла лысая. Ты чё замолк? Если хочешь дальше дышать, давай сюда всё, что есть, иначе тебя тринадцатые быстро прижмут.

Щербатый попытался дотянуться до меня ногой, но не смог. Зато я машинально среагировал на опасность и пробил мыском ботинка по его щиколотке. Что вызвало у попутчика вскрик от боли.

– Ещё раз копыто протянешь, я его отломаю, – пообещал придурку и в этот момент имплант вышел из режима перезагрузки.

Перед глазами тут же появилась рабочая панель.

– Щербатый, ты чё там воешь? – спросил тот, кого назвали Обезьяном.

– Да ничё! Похоже, у тринадцатых скоро новый должник появится, – прошипел попутчик и, оскалившись, харкнул в мою сторону.

– Эй, номерные. Быстро хавальники заткнули. Если из-за вашего галдежа нас разрядом шибанут, то вы у меня все в должниках ходить будете, – внезапно прорычал кто-то явно авторитетный.

Услышав предупреждение, Щербатый заткнулся, но продолжил буравить меня злым взглядом.

Я же перестал обращать на зека внимание и запустил руку под ткань, нащупав свежую рану на груди. Не знаю, сколько прошло времени, но она полностью зарубцевалась и заросла свежей кожей.

Сначала я удивился, но потом вспомнил о лошадиной дозе нанитов. Причём особенных. Неужели это они справились со смертельным ранением и заштопали не только тело, но и внутренние органы?

Решив отложить обследование на потом, принимаюсь разбираться с панелью управления импланта. Открыв моргающую оранжевую иконку тревоги, вижу свежие системные сообщения.

Зарегистрировано внешнее воздействие.

Обнаружены парные гравитационные утяжелители на запястьях и щиколотках.

Уровень негативного воздействия – 2.

Общий дополнительный вес – 32 килограмма.

Зарегистрировано внешнее воздействие.

Обнаружен контрольный ошейник с активированной точкой примагничивания и шокером.

Сила примагничивания – 200 килограмм.

Выставленный уровень удара шокера 120 Кв.

Зарегистрировано внешнее воздействие.

Обнаружена стационарная установка глушения работы импланта.

Уровень негативного воздействия – 4.

Внешнее воздействие четвёртого уровня купировано и отключено защитной системой.

Прочитав сообщения, я понял, что, в отличие от меня, ни у кого из зеков имплант сейчас нормально не работает. Глушилка перевела в фоновый режим работы не только стандартные импланты, но даже те, что перепрошиты и усовершенствованы в городе.

Поэтому рабочие чаты и финансовые сделки с переводом кредитов, у всех заключённых сейчас недоступны. Мой имплант на порядок мощнее, так что он по-прежнему мог взаимодействовать с имперской сетью и штатно функционировать.

«Операторам боевых систем и водителям грузовиков. Внимание!!! Колонна пересекла контрольную точку. Дистанция до зоны океанских приливов составляет 12 километров».

Общее сообщение пробилось сквозь фильтр глушилки и высветилось перед глазами, подтвердив работоспособность паразита. А ещё на панели появилась иконка в виде крутящейся шестерёнки.

Активировав её, я прочитал целый ворох системных сообщений.

Возможен взлом оболочки управления гравитационных наручей.

Процент не обнаружения в момент воздействия – 77 %.

Время возможного взлома – 17 часов.

Активировать «ДА»/«НЕТ».

Возможен взлом контрольного ошейника.

Процент не обнаружения в момент воздействия – 62 %.

Время возможного взлома – 28 часов.

Активировать «ДА»/«НЕТ».

Обдумав сообщения, решаю не активировать взлом. Надо ещё раз проштудировать сноски, где можно понять, насколько это опасно.

Выбрав самый долгий и более безопасный вариант, я увидел две начавшие набираться шкалы, одну на семнадцать, а вторую на двадцать восемь часов. Конечно, это очень долго, но как говорил дед: лучше перебдеть, чем недобдеть.

Вариант отказаться от взлома, даже не рассматривался. Желание надолго остаться на каторге и сгнить там заживо у меня отсутствовало. А насколько я понимаю, после нападения на члена одного из новгородских кланов, иного исхода не предвидится.

Завершив работу с имплантом, я принялся ощупывать тело в поисках других повреждений, следя за всплывающими сообщениями.