Кристина же от пристального внимания новенькой притихла, на переменах убегала и возвращалась в класс лишь после звонка. За хмурой маской она тщательно прятала светлую тайную радость, которой наслаждалась в одиночестве. Марика старательно наблюдала за ней, хотя не смогла понять, чему радуется девчонка.

Поэтому, когда начался последний урок – литература – твердо решила: «Прослежу за ней после занятий и узнаю, чем она увлечена».

Первая смена закончилась, и холл быстро опустел, но, в отличие от одноклассников, Марика Голубева не торопилась домой. Девочка спряталась за деревьями и кустами, что росли вдоль школьного забора, и терпеливо ожидала, когда покажется долговязая Кристина. Наконец, девчонка вышла из широких дверей, но не одна, а в сопровождении Жанны Анатольевны.

Марика от досады прикусила губу: вдруг они сейчас поедут на машине, и не удастся выведать тайну Кристины. Мать и дочь пересекли двор, Жанна Анатольевна привычно отстукивала каблуками быструю дробь, а девочка плелась позади.

У ворот директриса остановилась, с недовольством осмотрела девочку.

Женщина пригладила выбившуюся русую прядь Кристины, поправила воротник школьной формы дочери и выпятила подбородок:

– Кристина, еще раз повторяю. Идешь домой, потом уроки и гаммы. Поешь, помой посуду, а затем – двадцать страниц чтения. И не надевай эту дурацкую ленту. – Наманикюренные пальцы содрали с тугого хвоста голубую измятую ленточку из шелка.

– Отдай! – Кристина, которая только покорно кивала на все приказы, неожиданно проворно выдернула ленту и сунула в карман. Девочка отступила на несколько шагов от матери. – Я все помню, я пошла.

Жанна Анатольевна грозно сверкнула очками:

– Что за дурость, зачем тебе грязный обрывок! Еще и на голову тряпку намотала! Чтобы я больше такого не видела, выкини немедленно.

– Хорошо. – Кристина согласно тряхнула головой, стоя на асфальтовой дорожке, а после развернулась и кинулась прочь, убегая подальше от строгой матери.

Жанна Анатольевна проводила ее взглядом, поджала губы и зацокала обратно к школьному зданию. А Марика выбралась из укрытия и припустила изо всех сил за Кристиной – надо ее догнать и узнать, куда она торопится.

Через несколько метров ветка с размаху шлепнула школьницу по щеке. Марика ойкнула и остановилась. Как же больно и как некстати!

Темно-синий школьный пиджак мелькнул среди желтеющих листьев – Кристина быстро нацепила на хвост голубую ленту. Затянув кончики, оглянулась по сторонам и вдруг резко бросилась по направлению к проспекту. Петляя между деревьями словно заяц, Марика помчалась за одноклассницей. Она то замирала за стволами, то стремительно неслась за мелькающим впереди синим пиджаком.

Кристина то и дело озиралась, чтобы проверить, не увидел ли ее кто-нибудь. Марика вовремя пригибалась к земле. Такими перебежками девочки наконец добрались до шумной широкой улицы, заполненной транспортом. Двор с жилыми домами был позади. Гудели машины, звенели трамваи, пассажиры толпились под козырьками, выискивая нужные маршруты. Но следить за девчонкой в такой многолюдной суматохе и оставаться незамеченной стало легче, Марика чуть замедлилась, а потом протиснулась вместе с худенькой бабулей на заднюю площадку троллейбуса.

Впереди, над серой ручкой одного из сидений, маячила знакомая голубая ленточка на русом хвостике. Не выпуская Завирову из поля зрения, девочка пристроилась рядом с массивной сумкой старушки. Если Кристина поворачивала голову, Марика сразу наклонялась, чтобы поправить шнурок или отряхнуть невидимую грязь с обуви.

Троллейбус медленно трясся в плотном потоке машин, осеннее солнце прогревало густо набитый пассажирами салон. Через некоторое время двери распахнулись, и многие принялись протискиваться наружу, стало гораздо просторнее, и Марика занервничала.

Старушка с огромной сумкой с трудом спустилась по ступеням, и в салоне осталось совсем немного пассажиров. Кондуктор дремал в кресле, Кристина сидела, уставившись в окно. Через несколько минут она вскочила и бросилась к дверям, переминаясь с ноги на ногу от нетерпения.

Механический голос объявил: «Остановка “Ипподром”», – и девчонка заторопилась наружу. Двери уже с шипением начали закрываться, когда Марика ринулась в узкий проем.

Она оказалась на залитой мягким осенним солнцем остановке. Марика повертела головой, но девчонка с голубой ленточкой в волосах уже исчезла с безлюдного пятачка.

Рядом с дорогой, кроме навеса остановки, ничего не было. Сразу за асфальтированной площадкой высились деревья с золотисто-зеленой листвой.

Марике ничего не оставалось, кроме как идти куда-то по вытоптанной тропинке. Первые шаги были сделаны с опасением, однако через несколько метров лес перестал казаться жутким. Он совсем не пугал: стройные сосны, а между ними на земле – упругая ароматная хвоя. Где-то поблизости звучали человеческие голоса, поэтому девочка не испытывала страха, шагая по тропе в одиночестве.

Она с изумлением вслушивалась в незнакомые для нее звуки – переливчатое ржание, приглушенный травой топот копыт. Внезапно из-за деревьев вышла крупная лошадь: пораженная Марика застыла, но не струсила.

Лошадь действительно была большой, но обладала удивительным изяществом. Крутой изгиб шеи в прядях шелковой гривы, вытянутая морда с блестящими внимательными глазами и мускулистое туловище в серо-белых переливах, словно животное обсыпало серебристым снегом.

Лошадь тихо фыркнула, наклонила голову и втянула ноздрями воздух рядом с лицом Марики. Волосы всколыхнул пряный яблочный аромат мощного дыхания. Девочка осторожно протянула руку и погладила вытянутую морду, чтобы показать свой дружеский настрой. Под пальцами заскользила теплая бархатистая и мягкая шкура.

Лошадь фыркнула еще раз и направилась в глубину леса, через пару шагов остановилась и оглянулась, проверяя, идет ли за ней девочка. Марика последовала за неожиданной проводницей. Крепкие копыта почти неслышно ступали по хвое, солнечные зайчики озаряли серебристые всполохи на гриве, а от мерного покачивания сильного тела девочке вдруг стало спокойно и легко.

Марика подумала, что лошадь можно сравнить с кораблем, который плывет через золотистое море с сосновым ароматом. Когда деревья поредели, девочка увидела широкое поле, обнесенное частоколом. На черном вытянутом овале двигались лошади разных мастей с наездницами на спинах.

Провожатая Марики обернулась напоследок, острые уши на прощание шевельнулись, грива взлетела светлой волной. Звездная лошадь вновь шагнула в лес и почти мгновенно исчезла среди деревьев, столь же бесшумно, как и появилась.

Девочка прижалась к древесной коре. Марика волновалась, что кто-нибудь из всадниц заметит ее появление. Но на поле для выгула и тренировок животные и люди были увлечены своим делом. По периметру вытоптанной площадки оказались расставлены препятствия из сена, хрупкие наездницы, по очереди похлопывая поводьями, направляли к ним лошадей.

Послушные животные по команде взмывали вверх, вытягиваясь в живую струну. Невысокая женщина у забора внимательно наблюдала за проходами, иногда давала советы, а порой подходила, подхватывала уздцы и начинала объяснять седоку, как лучше выполнить прыжок.

Присмотревшись повнимательней, Марика поняла, что одна из наездниц и есть Кристина Завирова! Голубая ленточка вздрагивала на голове в такт шагам вороной до угольной черноты лошади, девочка уверенно сжимала поводья, короткими приказами разгоняя четвероногую партнершу перед препятствиями.

Марика невольно залюбовалась ею, такой изящной выглядела одноклассница в седле. Кристина покачивалась вместе с лошадью, перед прыжком наклонялась вперед, а затем они сливались в одно целое, вторили движениям друг друга, взмывали в воздух и парили несколько секунд.

После каждого удачного упражнения Кристина гладила черную шею животного и что-то шептала в нервно подергивающиеся острые уши. Лицо светилось от счастья, щеки вспыхивали еще сильнее всякий раз, когда лошади удавалось вытянуть ноги, не задеть сено копытом и приземлиться далеко от стены из соломы.