Исане даже думать не хотелось, что могло заставить Пласиду Арию приставить охрану к своим дверям. Впрочем, хочешь не хочешь, а думать придется. Она шагнула вперед, кивнула стражникам, оба ответили четким салютом. Один отворил дверь, не спросив, готовы ли ее принять.

Исана сама почувствовала, как кривится ее лицо, и усилием воли согнала с него гримасу. Ей представлялось грубостью и несомненной дерзостью так запросто вломиться в личный кабинет хозяйки – но, каковы бы ни были ее чувства по этому поводу, формально Исана была выше чином и положением. Владетельная госпожа Алеры вправе, если того требуют обстоятельства, входить без спросу. Как бы она к этому ни относилась, должна соответствовать своему титулу и непреложно исполнять долг.

Кабинет Арии походил на уголок сада. В нем тихонько журчали фонтанчики, повсюду стояли горшки с зеленью, однако у стен нашлось место книжным полкам. Вода из фонтанов стекала в прудик посередине, а в нем светились зажженные фуриями разноцветные огоньки – словно звездочки сияли.

Госпожа Пласида и сама только что вошла и теперь мерила комнату шагами – с уверенной силой, целеустремленно. Эта рослая рыжеволосая женщина, подобно Исане, выглядела немногим старше двадцати. И как Исана, на самом деле была гораздо старше. Ее длинное платье и накидка были сшиты из ткани зеленых оттенков – в цвет Дома Пласидуса, – а плащ и перчатки оторочены белым.

– Исана! – Она обернулась к вошедшим, протянула к ним руки.

Исана взяла их в свои и подставила щеку для поцелуя. С прикосновением ей передалось мучительное беспокойство, прикрытое заученной безмятежностью.

– Что стряслось, Ария?

Госпожа Пласида вежливо кивнула Арарису и вновь повернулась к Исане:

– Сама еще точно не знаю, но доставлены запечатанные приказы Первого консула, и мой супруг уже отбыл поднимать легионы. Нам приказано немедленно выступить к столице.

У Исаны брови полезли на лоб.

– Только нам?

Хозяйка покачала головой:

– Также призваны полдюжины наиболее могущественных подчиненных моего мужа, и, по словам гонца, такие же приказы разосланы по всей стране.

Исана нахмурилась:

– Но… в чем дело? Зачем это?

Ария не изменилась в лице, но от Исаны тревогу скрыть не могла.

– Плохо дело. Носилки нас ждут.

Прежде Исана лишь раз побывала в большом собрании Сената, когда ее и еще некоторых представляли державе как новых граждан Алеры. Тогда, одетая в цвета Аквитании, алый и черный, она была слишком занята собой и – теперь можно признаться – слишком смущалась, чтобы оценить его в полной мере.

Здание Сената, построенное из мрачного серого мрамора, могло вместить не только сенаторов с их свитами, но и всех граждан Алеры. Кто-то говорил Исане, что в нем помещается более двухсот тысяч душ и каждому все видно и слышно – так искусно заклинатели фурий рассчитали устройство здания.

Более всего оно напоминало огромный театр. Снизу до середины полукругом поднимались места для сенаторов под председательством проконсула – сенатора, располагавшего наибольшим числом голосов. Выше, ряд за рядом, на сотни ярдов протянулись скамьи. Всем, кто сидел на них, достаточно было поднять глаза, чтобы увидеть цитадель Первого консула, сердце столицы Алеры.

– Что вас так развеселило? – тихо спросила госпожа Пласида.

– Поневоле замечаешь, как грозно нависает над каждым в этом зале цитадель Гая, – ответила Исана. – Тонкий расчет.

– Это что, – отозвалась госпожа Пласида. – Те, кто выходит, видят Серую башню – тоже намек, и еще более многозначительный.

Исана с улыбкой оглянулась через плечо, проверяя, верно ли. Серая башня – с виду скромная маленькая крепость – служила тюрьмой, где теряли силу самые могущественные заклинатели фурий, и без слов напоминала, что закон Алеры властвует над каждым.

– Поневоле задумаешься, – сказала Исана, – хотел ли тот Первый консул, который руководил строительством, успокоить сенаторов или пригрозить им.

– Конечно, и то и другое, – ответила госпожа Пласида. – Верных державе этот вид успокаивает сознанием, что к ответу могут привлечь даже самых влиятельных и честолюбивых, а честолюбивым напоминает о том же. Помнится, здание Сената сооружал Гай Секундус, а он… ох ты!

Исана не могла упрекнуть осекшуюся на полуслове рассказчицу. Потому что, если в обычное время просторные ряды почти пустовали, вмещая лишь сенаторов со свитами и горстку имеющих право присутствовать зевак, в этот вечер все было иначе.

Зал был полон от верхнего до нижнего ряда.

Гул толпы потрясал: море голосов, волны шепотков. Еще сильнее ошеломляли внутренние переживания собравшихся. Ничьи чувства в особенности не выделялись, но и приглушенные опасения, любопытство, нетерпение, раздражение, смех такого множества людей ударили Исану как мешком с мукой.

Исана ощутила, как госпожа Пласида, будто щитом, заслонилась от этой бури магией металла, и позавидовала ее умению. Ей оставалось только сцепить зубы, отражая напор эмоций, и тут же она почувствовала поддерживающую ее руку Арариса. Его спокойная забота была для нее словно каменный утес против приливной волны. Арарис и госпожа Пласида, стоя по обе стороны от нее, терпеливо ждали, пока Исана освоится.

– Ничего, – проговорила Исана мгновение спустя. – Мне уже лучше, Арарис.

– Давайте сядем, – тихо предложила госпожа Пласида. – Вот уже и Коронная гвардия, сейчас появится Первый консул.

Они прошли к ряду лож прямо над местами для сенаторов. Эти ложи не то чтобы официально были отведены для консулов, но, по негласному уговору и давно установившейся традиции, на тех собраниях, где, кроме сенаторов, присутствовали патриции, их занимали консулы.

Ложа консула Пласиды и его супруги размещалась за спинами сенаторов тех округов, где правили подчиненные им граждане. Госпожа Пласида спустилась поздороваться кое с кем из Сената, а Исана с Арарисом сразу сели.

– Госпожа Верадис? – обратилась Исана к женщине в соседней ложе.

Серьезная светловолосая молодая целительница, дочь консула Цереры, сразу обернулась к ней и кивнула. Она одна занимала отведенные ее семье места и в пустоте ложи казалась особенно тоненькой и хрупкой.

– Добрый вечер, Владетельная госпожа.

– Прошу вас, зовите меня Исаной. Мы ведь давно знакомы.

Молодая женщина коротко улыбнулась в ответ:

– Конечно, Исана. Рада видеть вас в добром здравии. Добрый вечер, дон Арарис.

– Госпожа, – тихо ответил Арарис, склонив голову. Окинув взглядом пустую ложу, он, откровенно смягчая свое удивление, заметил: – Я ожидал увидеть вас в пышном окружении.

– Тому есть веская причина, рыцарь. – Верадис снова повернулась к рядам Сената. – Полагаю, скоро она откроется.

Исана, опустившись на свое место, хмуро разглядывала скамьи за ложами консулов. Там, как правило, рассаживались за спинами своих покровителей приезжие патриции и графы. За ложей консула Аквитейна, к примеру, собиралось немало граждан, нарядившихся в цвета его Дома – алый и черный. Немногим меньше гостей в черном с золотом занимали места за ложей консула Родиуса.

Свободные места за ложей консула Цереры и, если на то пошло, за ложей Пласиды резко бросались в глаза среди густой толпы. А за ложей консула Калара было и вовсе пусто: ни один гражданин не надел цветов этого Дома – серого и зеленого. Неудивительно, если вспомнить впечатляюще жалкий конец открытого мятежа Калара Бренсиса против Короны.

Все же по краям его сектора пристроились несколько граждан в цветах другого великого Дома. А ведь должен был кто-то надеть цвета Калара, хотя бы из уважения к обычаю или просто по привычке. Иные семьи носили эти цвета не одно столетие. Что бы ни вытворял последний консул Калара, они не должны были отказываться от привычной одежды – не говоря уж о том, что самым бедным гражданам этой разоренной мятежом области не по карману были новые парадные одеяния.

Где же граждане Калара, Цереры, Пласиды? О чем не успела договорить госпожа Пласида?