Всё, пошла дачно-огородная тема, слава Богу. Вскоре утомила я и дедулю, лёг отдыхать. Мне не спаслось: в плацкарте я не ездила никогда в жизни. Духота, вонь и все прочие «прелести». Но хождение по вагону подозрительных типов и торчащие отовсюду ноги в дырявых носках, а также и без оных, меня не особо беспокоили. Опять этот холод в груди и воспоминания, которые душат невидимыми лапами безжалостного зверя и наваливаются сверху железобетонной плитой. И мысли под стук колёс: «Ты не вернёшься. Возвращаться некуда. Твоего дома больше нет. Ничего и никого у тебя нет. Тук-тук. Тук-тук.»
Соседка-мамочка и проводница настойчиво трясли меня при приглушённом свете вагона. Я, ничего не понимая, открыла глаза и глянула на часы: полчетвёртого ночи, что за дела?
– Девушка, у вас валидол не найдётся случайно? Или что-то сердечное? Мужчине пожилому, соседу вашему, нездоровится.
Слетаю с верхней полки, подхожу к деду: лежит в холодном поту, хрипит, ничего сказать не в состоянии: челюстные мышцы, наверное, свело. Пульс почти не прощупывается, нитевидный, сознание теряет. Поворачиваю на бок, чтобы не захлебнулся водой, которой эти две кумушки пытались его отпаивать.
– Это эпилепсия? Или инсульт? Как думаете? Врача не нашли пока в поезде, спят люди …
– Дайте мне ту сумочку черную, что он с собой всё время носит, – лезу сама за его сумкой. Так я и думала – инсулин в упаковке, шприцы. – Кома у дедушки. Диабетик он. Ошибся с дозой инсулина скорее всего. Когда станция? Нужно снимать с поезда и госпитализировать срочно!
– Через час с лишним ближайшая станция.
– Печально. Не выживет. Через рот сахар уже не дашь. Ура! ампула глюкозы тоже есть в сумке.
– У вас медицинское образование? Вы точно знаете, что надо делать? – проводница глаза ещё больше округляет: точь-в-точь сова с куриными мозгами.
– Да, медик я. Диплом в чемодане.
Вру им, чтобы заткнулись. За время мотаний по больницам, ухаживая за своими, я насмотрелась всего и научилась многому. Но доказывать нет времени. Обеззараживаю руки дедушкиным одеколоном, он у него кстати зачетный – английский, откуда у простого-то пенсионера?.. Но нам сейчас тройной лучше бы подошёл, по проценту спирта. Прошу светить мне фонариком телефона: свет паршивый. Вкалываю внутривенно глюкозу. Дед оживает потихоньку.
На ближайшей станции его всё же сняли – скорая уже поджидала и целый эскорт из полицейских машин… Странно, к чему эти почести и показуха?.. Но, видимо, рейтинг РЖД решили поднять перед летним сезоном.
Пошла провожать деда до скорой, стоянка поезда три минуты, долго прощаться некогда. Престарелый цветовод-любитель очнулся, жест мне делает чтобы я нагнулась. Тихо лепечет, язык заплетается ещё.
– Настенька, спасибо, дочка. Вовек не забуду.
– Выздоравливайте, Сергей Васильевич. И приезжайте на курорт. Должны же вы путёвку свою отгулять! А я навещу вас. Как санаторий ваш называется?
– Я сам тебя найду, дочка…
Бегу обратно к поезду, он уже трогается. Не найдёшь ты меня, дедуля. Да и искать не будешь. Слышала я эти заверения в вечной благодарности столько раз! Знаю им цену. Но мне и не нужна эта благодарность.
Поезд привёз меня в приморский город в семь утра. Вещи сдала в камеру хранения, не с ними же мыкаться. Два потертых чемодана – это вся моя собственность. В одном – папины книги, наши семейные альбомы, мамины любимые безделушки, картины… В другом моя одежда. Ещё имеется счёт в банке на небольшую сумму, которой по моим расчетам должно хватить на несколько месяцев скромной жизни в этом туристическом раю.
Вскинула рюкзачок на спину. В офис я обязана была явиться к девяти. Есть ещё время привести себя в порядок. Благо, что в курортном местечке услуги душевых кабинок повсеместно и кое-где они уже открылись. Смыла с себя всю дорожную пыль, переоделась в захваченную с собой чистую одежду, что было эти дни на мне, пропахшее скверным плацкартом, выкинула в урну. Косы долго сушить, да ладно, пекло начинается – высушатся по дороге, завязала волосы в элегантный низкий пучок, спереди все гладко зачесала, открытый лоб, никаких кудряшек. Им желательна почти дурнушка, ну, слегка миловидная, как я поняла. Что ещё сделать, как себя уродовать? Брови выщипать? Шучу, это уже слишком. Ноль декоративной косметики, немного нюдовой помады, никакого парфюма – хватит и дезодоранта. И последний штрих – очки в грубоватой, но стильной оправе. Это просто стекло, с лёгким дымчатым затемнением. Не заметно, что оптики нет. Зрение у меня стопроцентное, очками пользуюсь лишь солнечными, нелепое ощущение. Оглядела себя: всё ли соответствует указанному дресс-коду. На всякий пожарный сверилась с письмом, что прислали из отдела кадров. Короче: белый верх, темный низ – не облегающая юбка ниже колен, строгая блузка без рюшей и кружев, воротник под горло. Застегнуты все пуговицы. Бельё не просвечивает и не угадывается. Туфли лодочки, закрытые, на среднем каблуке. Никаких украшений, можно только неяркие серьги-гвоздики и часы неброского дизайна, ненавистное обручальное кольцо. Телесные колготки. Твари, это в такую жару! Надеюсь, у них там сплиты, конечно. Но не полезут же под юбку – одела тонкие чулки. Маникюр френч на коротких ногтях. Вроде всё идеально скучно, как и требовалось. Что ж, пора в центральное представительство фирмы, посмотрим на этот гадюшник, где ждут грымзу секретаршу с высшим образованием.
Сверкающий высокий особняк из стекла и стали виден был издалека. На входе два охранника, металлоискатели. Мысленно фиксирую. Спросили: кто? куда? И отправили на ресепшн в вестибюле. Судя по великолепному холлу, фирма процветает: всё дорого-богато. Сплошной авторский дизайн в интерьере, отделка из импортных материалов, удобные диваны из белой кожи, уникальные икебаны и бонсаи, фонтаны и куча электронных фишек: огромные плоские экраны, рекламные смарт-панели и видеокамеры – они повсюду.
Девочки администраторы на ресепшн была одеты, как и я, по чёрно-белому дресс-коду. Но безупречной скромности я не заметила: и локоны вьются, и бирюльки сияют, и кофточки на три пуговицы расстёгнуты. Или это только на этапе собеседования с Генеральным монашеский вид положен? Выясним.
Вызванный по телефону администраторами немногословный сотрудник отдела кадров спустился за мной в вестибюль, вежливо поздоровался, также вежливо прикарманил мой паспорт и сопроводил наверх, на пятый этаж в отдел кадров. Начальник отдела вместе с руководителями службы протокола и службы безопасности «сообразили на троих» и устроили мне предпоследний, незапланированный допрос с пристрастием.
– Ная, вас уведомили, что вы будете замещать место декретной сотрудницы, эта должность временная? – кадровичка, Инесса Павловна, упитанная дама в льняном наряде от Chanel.
– Разумеется уведомили.
– Мы проверили ваши документы, по ним вопросов нет. Вы замужем? – «безопасник», мужик средних лет, блёклой внешности и с военной выправкой.
– Да, – отвечаю я, потому что юридически это верно, на развод я подам позже. – Муж тоже приглашён на сезонную работу – в Москву. Но будет приезжать ко мне, на выходные, если появиться возможность.
– У нас шестидневка и внеурочные, вы в курсе? – не унимается кадровичка.
– В курсе. Мы с мужем решили подзаработать этим летом и приобрести положительный опыт для карьеры, поэтому личная жизнь будет на втором плане.
– На десятом, на десятом плане! – звереет безопасник. – А лучше вообще забудьте о ней!
– Фирма обеспечивает своих сотрудников бесплатными обедами в нашей столовой, но не предоставляет служебное жильё. Вопрос с квартирой у вас решился? – Инесса бесконечно будет меня кошмарить? Понятия не имею куда мне идти из офиса. Вру дальше.
– Я намереваюсь жить у родственников, адрес уточню позже, если нужно.
– Не нужно, вам выдадут служебный смартфон с маячком, вы всегда будете находиться на связи, в любое время суток, и ваше местонахождение будет нам известно, – безопасника зовут Клим Могильный. Нарочно не придумаешь.
Последовали ещё какие-то дежурные и провокационные вопросы, которые я уже обговаривала по скайпу со своей непосредственной начальницей, Розой, высокой темноволосой красавицей в синем брючном костюме – начальникам отделов отступления в дресс-коде не возбранялись. Через час эта экзекуция благополучно завершилась, и мы с Розой направились в приёмную директора, а по совместительству – президента компании.
