И я бы с радостью поместил в метку то, что от меня хотела система, вот только я понятия не имею, что ее устроит. А даже если бы и имел — мне-то нужно что-то такое, что я смогу переместить вместе с собой, а не просто так отдать Основанию в обмен на очередной ништяк. Или вернее даже будет сказать «что-то, с чем мог бы переместиться я сам», потому что главной составляющей должен быть все же я.
Если бы у меня сейчас при себе был мой земной дробовик, мой старый добрый 870, я бы, конечно, попробовал отдать системе его… Конечно, в случае, если бы у меня было еще какое-то оружие, помимо него. Но в любом случае, дробовик мой почил смертью храбрых, а системное оружие эта же самая система вряд ли примет — зачем оно ей? Она и так его плодит десятками единиц, если не сотнями, если не тысячами.
На всякий случай я все же попробовал положить «Сердце фаланги» в центр знака и отойти, но лыжи по асфальту так и не поехали — знак лишь вспыхнул коротко, и тут же снова потускнел, а система презрительно плюнула в меня новым сообщением.
Снаряжение Основания не может быть передано в ядро, поскольку оно не является целевой материей. Поместите в портальную метку целевую материю, удовлетворяющую требованиям аналитической подсистемы.
И главное — какая интересная формулировка, «снаряжение». Не «оружие», а именно «снаряжение». Мол, даже не пытайся положить сюда броню или вспомогательные предметы — не приму. Приму только то, что является частью целевого мира. Что-то, чего я еще не пробовала.
И, тем не менее, основанцы вели пленных людей именно сюда, и вряд ли для того, чтобы поиграть с ними в футбол или баскетбол. Они собирались запихнуть людей в эту самую портальную метку. А значит, они не знали о том, что метка их не примет. А значит — они до этого момента никого из людей в нее и не запихивали, просто не успели.
Ну, или я один такой особенный, что меня даже система не переваривает. Хотя всерьез на это рассчитывать — такое себе.
Ладно, попробуем иначе… Попробуем все же дать системе что-то экзотическое.
Я покрутил головой по сторонам в поисках чего-нибудь, что можно было бы скормить системе, но, честно говоря, у меня не то чтобы тут был большой выбор. Даже напротив — выбора у меня не было совершенно никакого. Здесь и раньше был никак не парк развлечений, а уже Основание вымело всю внутреннюю территорию телевышки подчистую. Забор из сетки-рабицы повалился, где снесенный потерявшими управление машинами, где — вообще не пойми чем, шлагбаум отсутствовал, а будка охранника, которая раньше была возле этого шлагбаума, сейчас представляла из себя плоский красно-белый блинчик.
Пошарившись по ближайшим двум машинам, водители в которых отсутствовали по понятным причинам, я разжился парочкой вещей, которые могли бы заинтересовать Основу — висюльки с зеркала в виде игральных костей и огнетушитель из багажника. Вернувшись к системному знаку, я по очереди положил их на светящиеся линии, но оба раза система отреагировала одинаково отрешенно.
Данная целевая материя не может быть передана в ядро, поскольку уровень ее анализа максимален. Поместите в портальную метку целевую материю, удовлетворяющую требованиям аналитической подсистемы.
Если я правильно понимаю написанное, если я еще не разучился читать инопланетянский, это должно значить, что подобные вещи уже много раз были отправлены в «ядро» и их там настолько заизучали, что просто тошнит уже. И больше ничего похожего там видеть не хотят.
Увы, ничего более подходящего я им предложить не мог — в машинах не нашлось даже аптечек, не говоря уже о чем-то более интересном. Существовала немалая вероятность найти интересное в помещениях телевышки, но, когда я подошел поближе, чтобы рассмотреть голубые вьюны, затянувшие ее плотным ковром, я откинул эту идею. Вьюн не просто заплел всю башню сплошным покровом, он еще и отрастил себе шипы и колючки, которые воинственно торчали в мою сторону и даже, кажется, слегка двигались, следя за моими перемещениями. А, если вспомнить, как тянулось это растение ко мне, когда я пытался с ним контактировать возле военной базы, то вообще отпадает всякое желание контактировать с ним снова.
Кроме того, я умудрился все же разглядеть, что вьюн не просто оплел башню снаружи — он еще и разбил оконные стекла и проник во внутренние помещения башни тоже, а значит, внутри точно делать нечего. Я его даже сжечь не могу, хотя я попробовал — потратил один заряд зажигательной картечи. Все тщетно — она лишь пробила в ковре вьюна небольшую дыру, словно обычная дробь, и на этом все закончилось.
Я мог бы потратить больше времени и пробиться внутрь с помощью Лизы например… Но явно не тогда, когда с минуты на минуту сюда вернутся основанцы, воскресшие и очень злые. Да еще и с подкреплением, скорее всего.
Как раз, как только я об этом подумал, в углу интерфейса заморгал значок входящего сообщения. Я открыл чат, это оказался Сэм.
Сэм: Фаст, у нас тут группа людей, говорят, что ты их послал сюда.
Надо же, как быстро они добрались… Или это я на самом деле тут так долго вожусь, что счет времени потерял? Ладно, не так важно — главное, что спасенные уже добрались, а я так и не предупредил никого на базе о том, что они прибудут.
Я быстро надиктовал ответное сообщение: «Да, эти люди от меня, я их спас от конвоя пришельцев. Примите на базу, накормите, полечите, если нужно, но особенно не миндальничайте пока. Надо, чтобы они считали себя гостями, причем непрошенными. А я вернусь и разберемся.»
Сэм через секунду прислал новое сообщение.
Сэм: Звучит так, словно ты в них не уверен. Зачем спасал тогда?
Я вздохнул, прикидывая, сколько времени уйдет, чтобы нормально ответить на этот вопрос, и ответил коротко: «За мясом.»
А потом подумал и добавил: «Да, там среди них мужик есть, башка залита кровью, в черной рубашке. За ним особенное внимание, мне кажется, он из каких-то спецов или типа того. Короче, приглядывайте за ним.»
Сэм ответил коротким «Понял» и на этом диалог завершился. Оставалось только надеяться, что он действительно понял, что я от него хочу, и не станет устраивать шпионскую слежку за тем мужиком, через которого я координировал действия с выжившими, а додумается просто иногда поглядывать на него, чтобы всегда знать, где он есть и чем он занят.
На всякий случай я еще Йоке написал сообщение, продублировав в нем указание, которое дал Сэму, и заодно наказав проследить, чтобы сам Сэм не накосорезил, слишком рьяно выполняя данное ему задание. Йока девочка умная, она точно сделает все, как нужно.
Покончив с сообщениями, я вышел с территории узла связи — все равно тут делать больше было объективно нечего. С минуты на минуту сюда ворвутся злые основанцы с целью отправить меня на респаун, да вот незадача — я, в отличие от них, респауниться не умею. Поэтому и торчать мне тут незачем, я просто отмечу это место на карте и чуть позже мы сюда заявимся большой дружной толпой, прихватив с собой даров для системы, чтобы обменять их на полезные ништяки.
Я накинул на голову капюшон клобука, уходя в невидимость, и пошел по улицам обратно — примерно в ту сторону, где оставил Рату. Не успел я отойти и десяти метров от поваленного забора, как раздался высокий стрекот, и с ближайшей крыши прямо на асфальт спланировал, трепеща крыльями, тот самый инсектоид, которого я приделал Бронерезом. Он был, как и следовало ожидать, совершенно жив, цел, орел, и совершенно никак не показывал того, что двадцать минут назад его развалили пополам, как сухой чурбачок — массивным колуном. Он приземлился в десяти метрах от меня, вскинул свои пистолеты в боевую позицию и быстрым шагом ввалился на территорию узла связи, не заметив меня.
Да и как бы он заметил? Я же в невидимости.
Я проводил его взглядом, поглаживая цевье дробовика. Хотелось разнести инсектоиду башку точным выстрелом из невидимости, но я сдержался — это было бы глупо. Кроме сиюминутного, или даже сиюсекундного удовлетворения это бы мне ничего не принесло, а вот проблем могло появиться намного больше. Легко могло выясниться, что за насекомым откуда-нибудь с крыш или из переулков, или, чем черт не шутит, тоже из невидимости, наблюдает еще кучка основанцев, которые использовали его как приманку. А даже если и нет — это пустая трата патронов, тварь ведь все равно воскреснет через пять-десять минут… А потраченный патрон мне никто не вернет.
