– Серьезно? Помочь уснуть, а не бродить в осознанном сне? Ты можешь?

– Мы попробуем. Подвигайся ко мне, ложись на спину и клади голову мне на колени.

      Никита с неуверенностью и любопытством сделал то, что сказала Василиса. Он лег в траву рядом с ней, и положил голову ей на колени. Ему было и неловко и приятно одновременно. Девушка поднесла свои руки к его голове, держа их на расстоянии пары сантиметров, и закрыла глаза.

– Закрой глаза и не открывай.

      Он послушался. От ее рук начало исходить невероятно нежное тепло. Оно начало постепенно разливаться по нему. Это тепло его согревало и расслабляло. Ему показалось, что он слышит шелест крыльев огромной птицы. Не только слышит! Он чувствует, как его окутывают большие крылья, защищая от всех и вся, пряча от неприятностей и проблем. Легкие перышки мягко обволакивали его, как нежные крылья ангела. Он чувствовал их нежное прикосновение, их теплоту, их мягкость так, как будто это вовсе не сон, и он действительно сейчас спрятан огромной птицей-ангелом в больших крыльях. Он никогда не чувствовал такой защищенности, как сейчас. Это чувство расслабляло его все больше и больше и он, незаметно для себя, начал проваливаться в сон.

      Василиса раскрыла крылья, Никиты там уже не было. Илья все это время за ними наблюдал. Ему очень нравились те редкие моменты, когда она превращалась в сказочно-волшебную Василису. Когда раскрывала свои ослепительные крылья, показывала свои маленькие рожки.

– Как по волшебству, он исчез. Только почему он исчез? Он же не должен был проснуться! – поинтересовался Илья.

– Он провалился в обычный сон и перенесся в то место, которое ему снится. Ты уже тоже должен спать, а я должна уходить. Ложись и расслабляйся. Ты и без меня это сможешь! А меня Марк с Максом ждать будут на краю.

– Привет им! – сказал Илья, вспоминая сыновей-близнецов Василисы.

– Передам, – ответила девушка, встала и пошла в сторону своего дупла.

      А Илья послушно лег в траву и стал пытаться уснуть. И ему очень быстро это удалось. Он провалился в глубокий сон и проспал до самого утра, пока не прозвонил будильник.

      Брюнета звали Андрей Иванович. Никиту к нему только привели. Он перебирал и просматривал какие-то бумаги, разговор пока не начинал. Его лицо было очень задумчивым, как будто у него не сходилось два плюс два, и вместо четырех получалось пять. Он посмотрел на Никиту и, наконец, заговорил:

– Никита, в этом деле очень много нестыковок. Поверьте, я не хочу обвинить вас и на этом закрыть дело. Хотелось бы разобраться.

– Я понимаю.

– Вы можете как-то объяснить, почему на ручке сейфа были только ваши отпечатки пальцев? Даже если предположить, что вор был в перчатках, но ведь ключ есть и у директора. И он тоже иногда открывает сейф, это не секрет. Но его отпечатков почему-то нет на сейфе.

– Это как раз легко объяснить. У нас уборщица приходит убираться. Полы моет она каждый день. А вот все остальное делает раз в неделю по определенным дням. По пятницам, например, она поливает цветы, по вторникам зеркала протирает и окна, если грязные, ну и так далее. А по понедельникам, как раз, вытирает пыль, протирает и натирает все ручки, все поверхности. В этот понедельник было то же самое. Она в конце дня протирала сейф и ручку сейфа тоже.

– Как зовут уборщицу? Ее не было, когда мы приходили?

– Зовут ее Гуля. Нет, ее не было. Она приходит за час-полтора до окончания рабочего дня.

– Хорошо. Мы ее вызовем. Вы сказали, что перед уходом Веркова Игоря, вы смотрели на часы, и они показывали двадцать часов пятьдесят минут. Просмотреть кассовый чек и приходный ордер клиенту – это пару минут. Ну, пусть пять минут, если долго изучать. Еще пару минут запечатать сейф. Пять минут сходить в туалет. И минуты три закрыть дверь кабинета и спуститься вниз. Получается пятнадцать минут. Округлим до двадцати минут – это максимум. Получается, что вы должны были выйти из здания максимум в двадцать один час десять минут. Верно?

– Да, примерно в такое время, думаю, должен был выйти. Наверное, даже раньше. Если честно, то на часы не посмотрел.

– Но охранник говорит, что вы спустились вниз в двадцать один час двадцать две минуты. У него это отмечено в журнале, и камеры это тоже подтвердили. То есть, еще двенадцать минут никак не стыкуются! Что вы делали еще?

      Никита задумался. Он пытался сложить все время, которое он был на работе после ухода клиента, и у него никак не получалось, чтоб он мог выйти с работы так поздно.

– Почему молчите? – прервал его размышления Андрей Иванович.

– Пытаюсь понять. Я не могу никак объяснить, как так получается. Я не мог столько времени быть на работе после ухода клиента. Может, у нас в кабинете часы отстают? Батарейка садится? Может, на самом деле времени больше было, чем они показывали, когда я на них смотрел?

– Может и так. Других вариантов нет?

– Нет.

– Про часы выясним. Если они отстают или отставали, то кто-то из сотрудников это тоже должен был знать. Тот же Верков, наверняка.

– Да, уточните у него. Даже если они сейчас идут верно, то их же кто-то подвести должен был. Или батарейку сменить.

– Обязательно уточним. Еще скажите, не замечали, чтоб кто-то мог подделать вашу подпись и почерк? Может, у вас готовые заготовки для опечатывания сейфа есть?

– Заготовки есть нарезанные, с печатью. Но на них ничего не написано и нет никаких дат и подписей. Я перед опечатыванием написал дату, время опечатывания, и поставил свою подпись и фамилию с инициалами.

– А заготовки где лежат?

– У меня в столе, в закрытом ящике.

– У вас враги есть какие-нибудь? Кто-то вам завидует? Может кому-то дорогу перешли?

– Да, вроде бы нет. Со всеми нормальные отношения.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.