– Оу, какие людиии, – тянет он дурашливо и скользит заинтересованным взглядом по моим ногам, – а в каком виде, ммм…

– Убери руки, – рявкаю на него, на что получаю недоуменный взгляд, ведь вроде, как он поймал меня сейчас и уберег от падения.

– Пожалуйста, – добавляю уже спокойнее.

Рядом с Пашей застывают с открытыми ртами еще двое парней и смотрят исключительно на мои ноги. Ну и влипла же я с этими колготками. Паше, видимо, такой расклад приходится не по душе. Хотя с чего бы это? Он тяжелым взглядом зыркает на своих друзей, на что те быстро подбираются и отворачиваются.

– Хочешь, я буду тебя сегодня весь день охранять от назойливого внимания, – сладким голосом вливает мне в уши, – даже домой провожу.

– Я хочу, чтобы ты отстал от меня, – говорю ему твердо и даже при этом стараюсь смотреть в глаза.

– Так, я ведь еще и не приставал, – хмыкает с дьявольским выражением лица – Пока… не приставал, – добавляет после паузы.

Маша в буквальном смысле выхватывает меня из рук Громова и тащит в сторону аудитории. Мы забегаем одновременно со звонком и садимся на места. Мои щеки горят всю пару, даже прикладывание холодных ладоней не помогает. Вижу, что Маша с подозрением смотрит на меня и хочет что-то спросить, но мы сидим слишком близко к преподавателю, поэтому пока это невозможно.

После занятий она тащит меня и мои замерзшие ноги в свою машину и едва мы садимся в нее, с подозрением поворачивается ко мне.

– Вы еще где-то пересеклись, не пойму? – спрашивает, сощурив глаза.

– Да, вчера на моей работе, – грустно вздыхаю.

– Вот черт. Это плохо. Он тебя заметил и не отстанет теперь, – приходит к неутешительному выводу.

– Почему не отстанет? – задаю глупый вопрос и хлопаю глазами.

– Ты новенькая, это, во-первых. Все наши ему уже приелись, это, во-вторых. Он бабник, каких еще поискать, это, в-третьих. И он на тебя положил глаз, я уверена в этом. Сегодняшние твои обалденные ножки сыграли против тебя, но очень вдохновили Громова.

Я морщусь на ее последней фразе. И мысленно посылаю кучу проклятий своей сестричке. Благодаря ее выходке, у меня теперь одни неприятности.

– Кстати, я видела твою сестру, когда мы выходили из университета, – прерывает мои мысли Маша, – и она была очень-очень не в духе, – добавляет с широкой улыбкой.

– Почему? – не догоняю сразу коварной улыбки подруги.

– Да потому что она хотела подставить тебя, а получилось, что внимание всех завидных парней на тебя переключила. Она же сохнет по Громову с первого курса. Я не знаю, встречались они или нет, но она говорят на всех вечеринках на него вешается, особенно, когда напьется.

– Марина пьет? – с удивлением смотрю на Машку.

– Ты откуда такая взялась, милое наивное дитя? – смотрит на меня и смеется, но по-доброму, – с луны, что ли упала? Они такое творят на этих вечеринках, боюсь рассказывать и ранить твою детскую психику.

– И не рассказывай, – отмахиваюсь я, – мне неинтересно. Думаешь, она видела, что я столкнулась с Громовым?

– О, поверь мне. Даже, если она не видела, ей все это донесли и не удивлюсь, если еще и приукрасили, – хмыкает подруга.

– Вот ведь черт, – расстроено вздыхаю, – мне только этого не хватало, она и так меня ненавидит.

– Ну, ей будет полезно в ответ на свою выходку получить совсем не то, что она ожидала, а даже наоборот, то, что она совсем не ожидала. В следующий раз будет думать головой, прежде чем строить козни другому.

– Мне же с ней жить еще, Маш, – качаю головой.

Подруга отмахивается от меня и заводит машину.

– Ну, не убьет же она тебя, в самом деле, на глазах у ваших родителей. А к Громову в друзья ты не напрашивалась, он сам пришел, в двери не постучал, и разрешения зайти не спросил.

Я смеюсь над ее сравнениями, вот ляпнет, так ляпнет.

Дома, как назло, первым кого я встретила, была Марина. Я хотела сбежать в свою комнату, не люблю конфликты и выяснения отношений. Но не тут-то было.

– Слушай, сюда, мышь серая! – рявкает громко и подскакивает ко мне, – Громов мой, уясни сразу эту тему и не рыпайся.

– А я что, против разве? – спокойно отвечаю, – я на него прав не предъявляю, это же твоими стараниями я сегодня оказалась в таком виде перед ним. Конкретно ко мне у тебя какие претензии?

Марина зависает над моим вопросом. Она, что совсем отупела от своей любви к нему. Уже на людей бросается.

Я, пользуясь моментом ее ступора, убегаю к себе в комнату и сижу там до тех пор, пока Валя не зовет меня на обед. Скоро на работу, надо подкрепиться. Марина куда-то уходит, к моему большому облегчению, и мы с Валей за разговорами вместе наслаждаемся обедом.

Когда я вечером после своей смены возвращаюсь домой, иду сразу к себе, от ужина отказываюсь, успела перекусить на работе. Да и если есть хоть малейший шанс не пересекаться с Мариной, я им воспользуюсь.

Так углубляюсь в изучение нового материала, что не сразу слышу стук в дверь. Открываю и в изумлении смотрю на застывшую Маргариту Николаевну с тремя большими пакетами. Она нерешительно топчется в проходе и никак не решается войти. Как будто не у себя дома, честное слово.

– Алена, я тут принесла тебе вещи, – осторожно начинает говорить, – Ты только ничего не подумай. Это вещи из моей новой коллекции, мы отшили первую партию на пробу. Если тебе не сложно, могла бы ты походить в этой одежде. Мне нужно посмотреть на это со стороны, понимаешь? Прежде чем устраивать первый показ, хочу присмотреться.

– Давайте, конечно, – искренне отвечаю, – Если я могу вам чем-то помочь, то я всегда с радостью. А Марина не обидится?

– Нет, что ты, – смеется мачеха, – Марине такая одежда не нравится, она носит более…мгм откровенные вещи.

– Хорошо, – выдыхаю с облегчением. А то еще здесь не хватало конфликта.

– Хотела еще спросить, – разворачивается уже у дверей, – как у вас с Мариной отношения? Она тебя не обижает?

– Все в порядке, не переживайте. Да мы и не видимся с ней совсем, – успокаиваю мачеху.

Ну, а что тут скажешь? Сказать правду – бесполезно. Сомневаюсь, что это поможет, скорее всего, станет только хуже, да и расстраивать мачеху мне совсем не хочется.

Решаю больше не думать ни о чем плохом, запираю двери в комнату и вываливаю содержимое пакетов на кровать. Зеркало у меня висит большое, буду мерить обновки. Такого количества одежды я даже в магазинах не видела. На примерку всей этой красоты у меня уходит не меньше двух часов. Особенно радует, что вещи можно сочетать между собой. Среди повседневной одежды есть парадно-выходная и есть теплая. Две курточки на разный сезон и даже одна шубка пудрового оттенка. Она, конечно, искусственная, но очень красивая. На дне самого большого пакета я нахожу несколько пар обуви. Кроссовки потоньше, утепленные и сапоги на небольшом каблуке. Вот это да.

Из всей этой горы одежды, выбираю самый скромный, на мой взгляд, комплект на завтра в университет, чтобы сразу не шокировать народ в своей группе. Заметно, конечно, что это не простая одежда, но и проигнорировать эту всю красоту не могу. Во-первых, обещала мачехе, во-вторых, девочки такие девочки, тем более, когда у тебя такого изобилия раньше никогда не было.

Утром я предусмотрительно встаю раньше, чтобы не пересечься с сестрой, не хочу получать порцию негатива в начале дня, да и одежду жалко. Все равно ведь разозлится.

В университете остаться незамеченной не получается, все подходят, спрашивают откуда одежда. А я молчу, потому что и сама не знаю ни марку, ни где купить.

После второй пары сталкиваюсь с Мариной, она впивается в меня злобным взглядом, перегородив дорогу и сощурив глаза. Я делаю шаг влево, она за мной, потом вправо, она так же. Ну и что теперь? С лестницы спустит?

Неожиданно меня кто-то дергает за руку и оттаскивает в сторону, я поворачиваюсь и сразу чуть не срываюсь на крик от отчаяния. Передо мной стоит Громов и улыбается во все свои тридцать два.