При их появлении разговоры не затихли, лишь несколько гонщиков приветливо кивнули Жоржу, не прерывая своего занятия. Как уяснил Генри, речь шла о покупке Риналдо нового дома. Его товарищи с живым интересом подавали советы, звучали абсолютно не знакомые названия местечек, видимо, итальянских или французских. С жаром обсуждалось необходимое количество комнат, оказывается, плодовитый Риналдо обзавелся не только женой, но и двумя отпрысками.

– Никто из нас не откажется жить на берегу моря, любоваться закатами, окунаться в утренние волны, играть на песочке с детьми, но где ты возьмешь столько денег, дружище? – резонно спросил Стентон.

– Махну в Америку – покорять «Кирпичницу», – беззаботно улыбнулся Риналдо. – Приз – сто пятьдесят тысяч долларов. На скромный домишко на побережье хватит.

Товарищи восторженно заохали, сумма и впрямь поражала воображение.

– Ни разу европеец не побежал на овале, – заметил Спенсер.

– Кто-то же должен стать первым, – беззаботно пожал плечами Риналдо.

– Мы все об этом мечтаем, – согласился Мерфи. – Но как быть с календарем первенства, лишнего окна для отъезда за океан нет. Уж сколько я ни ломал голову – никак не получится, заезды и у нас, и в Штатах в один и то же уик-энд.

– Время есть, придумаем что-нибудь, – отмахнулся Риналдо.

– Как янки умудряются?! – возмутился Дюбуа. – Мы если десятку за победу ухватим – это ж какая удача!

– А ты вспомни, за какой этап та десятка?! – поддержал его Риналдо. – За американский опять-таки. А в Бельгию, да Англию не всегда и тащиться охота.

– Вот в кого ты такой меркантильный, – весело толкнул его локтем его Стентон.

– Детство сказывается, – отрезал Риналдо. – Всегда хотелось наесться вдоволь.

Генри про себя вздохнул, национальному самолюбию, конечно, льстило, что заносчивые жители Старого света с уважением отзывались об американских гонорарах, но есть одно уточнение. Разных гонщиков в Штатах не перечесть, а вот победителей среди них не так много. Все как обычно – самые сливки достаются удачливому меньшинству, а большинство вынуждено прозябать. И ничего с этим не поделаешь. Впрочем, Генри не против таких законов жизни, только при условии, что он сам будет среди привилегированных пилотов.

– Они там, конечно, ребята лихие, но знаменитости только у себя дома, не забывайте, – добавил Мерфи. – Статус нашего первенства куда выше.

– Мы помним, что ты чемпион мира, не сомневайся, – подколол его Дюбуа.

– Это ни при чем, – слегка смутился Мерфи.

– Но ведь заманчиво же порой положить себе в карман за гонку в два, а то и в три раза больше, называйся она хоть первенство города, – пожал плечами Риналдо.

– Спорить не буду, но мы гоняемся не ради денег, – произнес Мерфи. – Иначе все уже перебрались бы за океан.

– Но с призовыми и впрямь бы что-то решить, – озабоченно заметил Стентон. – Мне знающие люди шепнули, что дирекция автодрома на самом деле зарабатывает на билетах, пиве, хот-догах и прочей ерунде недурные суммы. Там нули зашкаливают. А до нас почему-то доходят сущие гроши.

– Слышал, – проворчал Риналдо. – Местные власти отщипнут кусок, потом столичные шишки, а там автоспортивный комитет подтянется, и еще всякий непонятный народ. Все и разлетелось. И себя автодром, понятное дело, не обделяет. А когда призовые за победу почти у нас в руках, настает очередь владельца конюшни. А старик Марио, скажу я Вам, о своей выгоде не забывает.

– А у всех руководитель команды забирает себе половину выигрыша? – вежливо спросил Джефри Спенсер.

– Если половину, это тебе еще повезло, – хмыкнул Риналдо. – А ты, дружище, не рано ли о победах задумался?

– Я же на будущее, – скромно улыбнулся Джефри.

– Тогда прикидывай, как тебе просуществовать, – сказал Риналдо и показал на Мерфи. – Победы мы делим в основном с этим парнем. А на вашу долю полагается многим меньше. Привыкай. Не в Америке.

– Друзья, познакомьтесь, это Генри. Как раз гонщик из штатов, – вклинился Жорж. – Мы теперь выставляем вторую машину.

Надо сказать, друзья посмотрели на него без особого интереса, ограничились кивками. Лишь Майкл Стентон криво усмехнулся:

– Я и забыл. Ничего, что мы так прошлись по твоей стране?

– Без проблем, – браво отчеканил Генри, – Для меня статус первенства куда важнее, чем какие-то там баксы.

На это уже все заулыбались, а Дюбуа довольно хлопнул Генри по плечу:

– Вот это по-нашему!

Мерфи же поинтересовался:

– Из Америки? На «Кирпичнице» гонялся?

– Единожды, – коротко ответил Генри. Не рассказывать же им в самом-то деле, чем закончилась эта попытка. Позору не оберешься.

Мерфи явно хотел спросить что-то еще, но неожиданно его перебил Риналдо:

– Не ты ли мне помешал на быстром круге? Разуй глаза, сколько секунд я потерял следом?! Жорж, учил бы своих птенцов. А ты, приятель, не суйся поперек меня на трассе.

– Разве за всеми уследишь, – чуть смущенно развел руками Жорж.

Генри зло покосился на напарника, поддержки от него не дождешься.

– Это Вам не овалы, здесь думать надо, – распалялся Риналдо.

– Набросились на парня, – примирительно сказал Стентон. – Это ж твои первые заезды? Себя вспомните.

– Старших товарищей нужно уважать всегда, – бросил Риналдо.

О, вот и Питер, раздались голоса. К ним широкими шагами приближался долговязый мужчина. Питер Бридж. Соотечественник. Кумир американских мальчишек. Человек, который добился немалых успехов в Европе, но не забывал и про родину, с равным успехом гоняясь по обе стороны океана. Самый известный американский гонщик за пределами штатов.

– Асфальт прогрелся, хватит прохлаждаться, парни, – зычным голосом крикнул Питер. – Скучновато одному на дистанции. Скорости растут, сейчас как обрушу Ваши времена. Всего час времени остался.

Кто-то обрадовано принялся натягивать шлем, Спенсер сразу припустил в гараж (они с Питером гонялись за одну команду). Риналдо же недовольно заворчал:

– Тебе надо, ты и катись, уж твое-то время не предел.

Генри под шумок почел за лучшее убраться, пока кому-нибудь не пришло в голову представить его Бриджу. А ну как начнет вспоминать общих знакомых? Совсем не хочется выглядеть перед этими бравыми, уверенными в себе мужиками необстрелянным юнцом. И выволочку умудрился получить от признанного лидера. Угораздило же. Хотя кто еще удостоился такой чести после первых же кругов? Теперь надо в оставшейся части тренировки не ударить лицом в грязи и показать достойное время.

– Сколько? – жадно спросил Генри, только заглушив двигатель, не успев даже выбраться из машины.

– Мне жаль, – мистер Бейкер покачал головой. – Две минуты, двадцать три секунды.

– Я не прохожу? – с потаенной надеждой вздохнул Генри.

– К сожаленью, нет.

Не обращая внимания на присутствие дамы по соседству, Генри грубо выругался со всей экспрессией, на какую способен. На гонку заявилось девятнадцать пилотов, а на старт согласно правилам допускалось восемнадцать, тот, кто показал худший результат на одном круге за два дня тренировочных заездов, не попадал на старт. Угадайте, кто этот счастливчик?

Жорж, же выдав вполне приемлемое пятнадцатое время, выглядел благодушным, беззлобно трепал Генри по плечу, травил байки, как даже многие великие чемпионы прошлого и триумфаторы нынешнего начинали не лучшим образом. Или он так изощренно издевался?

Рой без затей посоветовал во всем искать положительные стороны – не нужно трястись перед завтрашней гонкой, можно расслабиться и тяпнуть в баре добрый стакан виски.

Тедди буркнул «бывает», и отправился заталкивать машину в трейлер.

Эдвард как обычно бодрился, его сейчас больше занимали результаты Жоржа. Опять он завел бесконечную пластиннику – главное надежность, вдруг все лидеры сойдут, а на нашу команду снизойдет удача.

В глазах Сандры читалось, вот чудо, сострадание. Она полезла не к месту выяснять, случалось ли прежде Генри не попадать на старт. Он поскорее отмахнулся, сославшись на более мудреные американские правила, согласно которым не стартовать может кто угодно.