Великан похабно ухмыльнулся, а затем ткнул меня пальцем в бок. Несильно, но настойчиво, словно заставлял перевернуться. Решив не спорить, я послушно перекатилась на живот, но палец продолжал тыкаться мне в бедро, ещё и с другой стороны появился, пытаясь меня несильно зажать и приподнять. Видимо, он боялся просовывать пальцы под меня, чтобы не защемить случайно.

А потом я поняла, чего он хочет, и опять похолодела. Но делать было нечего, и я встала на четвереньки, отставив зад. Судя по удовлетворённому выдоху сзади, который огрел меня всю, монстр остался доволен. Почувствовала, как его пальцы опять аккуратно поддевают мои лодыжки и тянут их врозь, но так, чтобы колени не выпрямлялись. Послушно развела ноги шире, становясь в самую развратную позу, какую могла, а он ещё и легонько придавил меня между лопаток, заставляя опуститься лицом вниз, чтобы задница торчала выше головы.

– Это просто максимально жесть какая-то! – проскулила я, укладываясь и ожидая, что он будет делать дальше.

Из-за этой позы анус расслабился и набрал воздуха. Если этот громадный мужик опять полезет, можно будет громко пукнуть ему прямо в рот, чтобы отстал. Но пока, судя по близкому жаркому дыханию, он рассматривал меня. Свет от огня был то ярче, то тусклее, но горел более менее ровно. Не так чтобы очень отчётливо всё было видно, но и не совсем темень. «Наверное, у этого чудища зрение острое, раз он так внимательно пялится на мою красоту излизанную», – решила я, а следом раздался опять тот мерзкий склизкий звук, который означал одно – великан высунул свой слюнявый язык.

Горячая мокрая поверхность плашмя легла на меня сзади, шлёпнув и ноги, и задницу. Слюни потекли по моей пояснице вверх к загривку, а мой анус испуганно сжался, потому что в него потекло прямо внутрь.

– Фу-у-у-у! – протянула я, не имея сил сдержаться, потому что уже вся была обслюнявлена им с ног до головы.

Из задницы вырвался абсолютно мерзкий хлюпающий звук, и я услышала, как великан опять смеётся.

– Ну да, что ещё мужику для счастья надо? – проворчала я. – Голую бабу и пёрнуть повеселее, чтоб смешно было!

А следом заткнулась, потому что он опять начал облизывать меня.

Горячий шершавый язык прислонился ко мне, толкнув немного вперёд, но я упёрлась руками в простынь, а великан провёл этой массой плоти по мне, постаравшись сделать так, чтобы язык поглубже прошёлся у меня между ягодицами. Убрал его, жарко выдохнул, и полез опять, а затем снова, и снова, и снова. И елозил им старательно, заливая меня слюнями. То как мороженое облизывал, то задерживал язык плашмя так, чтобы вся моя задница утопала в мягком и склизком, то напрягал кончик, который просовывался мне в промежность, видимо, чтобы ощутить мой вкус.

Я лежала, чуть постанывая от его прикосновений. Не столько от удовольствия, сколько из-за того, что уже сил моих не было терпеть этот абсурд. Меня орально насилует огромный голый мужик! Серьёзно?! Да такое под веществами не всякий нарик увидит! А я – чувствую!

А затем я услышала. Нет, не только его жаркое дыхание, которое становилось всё тяжелее и чаще. А откуда-то сзади дальше – чавкающий ритмичный звук. Сначала пыталась понять, что происходит, а потом до меня дошло: он наяривает свой член, пока меня лижет. Он самозабвенно на меня дрочит, и уже скоро кончит, судя по частоте движений.

Не успела разобраться с тем, что происходит, как язык убрался, и вмиг стало холоднее. Тяжёлое дыхание послышалось откуда-то из-под потолка, а вот чавкающая дрочка совсем рядом. Я, стараясь не менять позы, изогнулась вбок, чтобы посмотреть, что сзади, и чуть не завизжала! Надо мной блестела огромная головка члена, которую часто и порывисто накрывала крайняя плоть, а в центре зияла дыра, из которой вытекала прозрачная смазка. И я была уверена, что смогла бы засунуть в эту дыру руку до плеча.

– Мамочки! – проскулила я, понимая, что сейчас…

А следом произошло именно то, чего я так боялось. Я будто в замедленной съёмке увидела, как дыра раскрывается, и сначала внутри темно, а затем оттуда выкатывается белое, а после этого стремительным потоком, как вынырнувший дельфин, стреляет прямо в меня.

Я успела лишь зажмуриться, а вот отвернуться нет, поэтому его сперма плюхнулась огромной каплей мне на спину и лицо, опять попав в нос и рот. Следующим толчком она полетела на мою задницу, ударив промежность, а потом ещё несколько раз, заливая меня всю.

Я почувствовала себя героиней ужастика из Девяностых! Одно дело – слюни, которые скользко смочили всё тело. Они хотя бы были относительно жидкими, пусть и вязкими. Сейчас же меня покрывала такая хрень, из-за которой волосы прилипли к щеке, а сама я чувствовала себя, словно на меня вылили литров двести густого йогурта. Но это был не йогурт. Это была конча огромного мужика! И она пахла трусами парней из пионер лагеря. Я тогда не знала, что это, когда в меня кинули, а сейчас поняла, что так пахнет мужская сперма.

Содрогнулась в сухом спазме и закашлялась, а сзади послышалось успокаивающееся дыхание. Великан опять лёг на бок. Так, чтобы я оказалась напротив его груди, и я почувствовала, как меня накрыла его рука.

Я попыталась изменить позу, но он подхватил меня в ладонь, накрыл второй и стал старательно вымазывать меня в своём семени с ног до головы, закусив губу от наслаждения. Я бы и попыталась вырваться, но было настолько скользко, что мои барахтанья лишь раззадоривали его, и он улыбался всё шире. В конце концов он обхватил мою талию большим пальцем, как тогда, фиксируя лёжа на своей ладони, а второй рукой стал аккуратно поглаживать мои скользкие от спермы груди. Приподнял их с боков указательным и большим пальцем, полюбовался, а затем отпустил и потянулся рукой себе к паху.

Я посмотрела туда и видела белеющий в свете огня огромный хер, который опять стоял. Великан взял его в руку и стал дрочить снова, неотрывно глядя на меня, а я лежала, начиная замерзать в этом комке засыхающих слюней и кончи, и думала лишь о том, чтобы он в порыве страсти не сжал меня слишком сильно.

Но мужчина этот оказался с железной волей, потому что даже когда он широко раскрыл рот, готовясь снова эпически эякулировать, палец, держащий меня, даже не дрогнул. Но радовалась я рано, потому что он потянулся рукой, в которой я была, вниз, направляя меня ногами к своему члену. Я ещё и раскорячилась неудобно так, что ноги опять коленями врозь раздвинулись, и он застонал, став дрочить быстро и сильно, и через секунду в меня опять полетел огромный белый жидкий комок, ляпнувшись прямо на живот и лицо.

В этот раз я хотя бы успела закрыть рот и нос руками, зато по промежности струя семени ударила так, что я не сомневалась – попало и внутрь. И во влагалище, и по испачканному анусу в зад! У меня такое только как-то раз в бассейне было, когда я прыгнула неудачно, но вода вытекает сразу, а вот эта дрянь… Эта дрянь точно нет! Божечки, какая же мерзость!!!

Радовало одно – залететь от такого красавца вряд ли получится, потому что его сперматозоид даже не заметит мою яйцеклетку! Слишком крохотная. Но то, что сперма протекла мне во влагалище с таким-то напором, не сомневалась. Это почти что как душ в себя направлять.

Вот и лежала я на руке великана вся в его конче, пытаясь понять, что это вообще всё было?

Когда гигант отдышался, а монструозная елда скукожилась и спрятала головку в крайнюю плоть, рука, что держала меня, опять поднялась на уровень его лица, и я увидела абсолютно счастливую умиротворённую мужицкую рожу. Его глаза сонно слипались, а на губах плыла сытая улыбка. Он потянулся свободной рукой куда-то дальше, и я поняла, что он тянет на меня простынь. Только тут я заметила, что она не настолько большая, и сам великан лежит на огромной подстилке из сена. А ткань, похоже, он приготовил лично для меня. Интересно, это его носовой платок? Или трусы? Ах да, трусов этот сударь не носит!

Сударь тем временем уложил меня на ткань, накрыл одним краем сверху, а потом перевалил меня на вторую руку и стал заворачивать, как я в детстве закутывала в одеяло кукол. То, что я при этом всё ещё была с ног до головы перемазана в его конче, похоже, его заводило, и он даже не пытался меня вытереть, наоборот оставляя всю засыхающую на мне жижу внутри, и лишь заматывал слоями, чтобы мне, по всей видимости, было тепло. Впрочем, тут он оказался прав, и я наконец-то стала пригреваться.