Да, именно такие идиотские мысли приходят в момент на грани смерти. Никакой проносящейся перед глазами жизни. Светлых моментов. Воспоминаний. Беготни голым по лужайке в солнечный день. Первых задутых свечей на день рождения. Первых полицейских приводов… Нет. Просто дебильные рассуждения о том, как я сейчас умру.

Я привык убивать время. Фигурально. Теперь оно мне мстит. Убивая буквально. Размазав меня в часовом механизме.

Куски камня, шестеренок, каких-то грузил и лесов, летят на меня, словно в киселе. А я даже шелохнуться не могу.

Хэх. Не самая плохая смерть пожалуй. Пафосная.

— Размечтался, — фыркнул Атари, перехватывая «управление» и вынимая тот антрацитовый камешек.

Все действо заняло меньше секунды. Камешек у меня во рту. Челюсть смыкается. Вкус горького апельсина растекается по языку, и я чувствую необычайную легкость!

Груда приземляется на меня, поднимая столпы пыли и сотрясая стены. Но я не чувствую ничего, лишь колебания воздуха. Блин, клевое чувство, словно я парю!

— Давай, пари отсюда, нам еще эту махину обратно в ад отправлять.

Да, да, да. Весь кайф обломал.

Я выплыл из груды обломков. чувство правда странное. Глаза будто на прежнем месте, а вот тело, его будто нет. Я как камера в видеоигре, летаю чет, смотрю за происходящим, а меня никто не видит и не слышит. Меня тут же чуть не прибило, когда я едва не материализовался перед ударом монстра.

Сука! Удар пришелся в сторону Пети. Сурового, но реально доброго мужика отбросило в угол, размазывая полотно крови по полу.

— Ну все, ху*ня плешивая, — я вышел из тумана, перезарядил пистолет и перехватил в свободную руку кинжал, — ты огребаешь.

У монстра было иное мнение, после первой же моей пули, я будто сорвал агро на себя… тварь взбесилась и принялась с остервенением гоняться только за мной.

Да за что?! Ацтань от меня!

Ыхыхы. Это как в тех играх с неадекватной сложностью! Это худшее дерьмо на свете. Рвать жопу на боссе, который объективно сильнее тебя в раз десять, чтобы через четыре часа и сотню попыток его угандошить.

Но у меня нет столько попыток! И жизнь у меня всего одна!

Очередная атака понеслась в меня. Я перепрыгнул, а затем увернулся от резкого выпада. В кроссовки набилось крошево, колени разбиты. Руки все исцарапаны несмотря на покров.

Даепвашумать! У меня патроны почти кончились.

Он шустрый. Сильный. Живучий! Пахнет отсутствием адекватного баланса. Это не честно.

Атари сигнализировал об атаках, ибо без его помощи меня бы похоронили первым ударом.

— Жизнь вообще не честная, парень. Смирись. Слева. Пригнись, — пролет металлической звездочки, килограмм в двести, колыхнул волосы на голове. Еще чуть-чуть и сбрил бы их вместе со скальпелем.

Я уже на автомате чертил руны замедления, взрыва, но как будто никакого толку. А вот на нем создать вязь аркана не получалось. Видать печати для этого не годятся.

— Да угомонишься ты или нет, скотина! — Я воссоздал рунный круг под углом, и прыжком перелетел через монстра, всаживая с пяток пуль в его макушку. Одна из пуль попала в рукоять меча Вани, вгоняя его глубже и чуть меняя угол.

Скол пошел по черепу. Хей! На моем лице расползлась кровожадная улыбка. Долбим по мечу и побеждаем!

— В теории, — прикинул Атари, — но придется запрыгнуть на зверюгу и выломать меч, разломав череп.

— Даа, — запыхавшись бросил я, — проще пареной репы! Вжух, и… Ай, бл*ть, — чуть не навернулся, когда шестерня ударила вперед и пролетела в стену за моей спиной, — неугомонный гондон!

Я тряхнул головой, стряхивая крошево, и проскочил благодаря руне прямо под его ногами. Покров позволил своевременно притормозить, шоркая подошвой кроссовок. В прыжке я вонзил кинжал в шерстяную спину урода, и повторным прыжком вскочил на беснующуюся бестию.

Ну всё, мразь. Ты доигралась. Я с трудом держал равновесие, и выпустил практически всю обойму в меч. Искры. Лязг металла. И моя неугомонная ярость!

— Просто СДОХНИ!

Из трещины черепа пробились синие лучи света, меч накалился добела. Я уничтожу тебя тва-а-арь! Я со всей силы выдернул меч, разбивая черепушку вдребезги. Темная энергия монстра вырвалась из тела и устремилась к вершине башни. Монстр упал, подняв облако пыли. Я приземлился рядом, опираясь на колени, пытался отдышаться. Фух, это было… жестко.

Перевести дыхание не дал крик графа сверху. Темная энергия возвращалась сверху, вливаясь прямо в осколки черепа, которые начали собираться обратно прямо на моих глазах.

Вторая фаза?! Я на это не подписывался!

— Метелев скован с чудовищем, — сощурился Атари наблюдая за нитями энергии, — нам нужно к нему.

— Какой задротный босс, — рыкнул я, накидывая себе прыгучие платформу из рунных кругов. Лестница разрушена, иного способа добраться наверх не было.

Я доскакал до платформы, где находился циферблат. Механизмы представляли собой жалкое зрелище. Дыры в полу, истлевшие кости. И Он.

Метелев прикованный кандалами из амфира к обручу, с шипами направленными внутрь. Как женское зеркальце с выбитой серединой. Сам граф в порванном алом плаще стоял на коленях, его лицо искажённое гримасой боли. Лицо, от которого мало что осталось. Вся его правая сторона похожа на обглоданный череп, со шматами мяса и кусками шерсти. Правый глаз полыхал льдом также, как глаза того демона.

Ох ты ж. Выглядит хреново!

— Его надо освободить! — я кинулся к графу, но путь мне преградил золотой рыцарь.

— Не вздумай — процедил Атари, — или будем иметь дело не с одним демоном, а с двумя. Если только он не сможет прийти в себя, осознать себя как графа Ярослава Метелева. Шансов на это никаких. Он слишком глубоко слился с Бездной.

— И помочь никак нельзя? — Я выглянул из-за рыцаря, наблюдая за агонией графа, — это абсурд! Ты… же много всего знаешь. Атари! Должен быть способ.

— Только один, парень. Только один.

— Убей его! — Булькая кровью просипел Петя в наушник, — или мы все здесь погибнем… Быстрее…

Атари кивнул, делая шаг в сторону, пропуская меня к Метелеву.

— Погоди, — я порылся в крутке и выудил на свет фотографию его дочери, — эй, граф, — показал снимок ему, — помнишь эту прелестницу? Она… она ждет тебя дома. Хватит тут сидеть, пойдем домой. Ну же. Юля соскучилась по своему папке.

Граф смотрел на фотографию. Кровь капала из его рта. Текла из ушей. Его человеческий глаз смотрел на фото. Я видел слезы. Глубокую печаль. Он… он приходил в себя!

— Ну же, граф, давай, прошу! Вспомни кто ты есть.

— Поторопись, — Атари посмотрел вниз, — время на исходе.

Метелев кивнул головой, а затем заорал пуще прежнего, извиваясь в путах. Перевоплощение в исчадье ада лишь ускорилось.

— Виконт… — захрипел наушник, — оно оживает!

Бл*ть! Я выхватил оружие из кобуры.

Стрелки замерли на огромном циферблате. Закатное солнце просвечивало через белый диск. Цепляя в воздухе дождь из пыли. Янтарные блики играли на серебряном стволе пистолета. Дуло было нацелено в лоб графа Метелева.

— Атари, — ладонь крепко сжимающая рукоять дрожала. Осталась одна пуля. Может две. Сейчас я бы мог промахнуться даже в упор, — я… Не могу этого сделать. Можешь сделать ты?

— Не могу, парень. Это твой рок. Твоя судьба и тебе решать. — золотая перчатки легли мне на плечи, — Долг короля каждый день принимать непростые решения в непростые времена. Взваливать на себя тяжкое бремя. Как бы ни было трудно, помни — ты делаешь это не ради себя. А ради тех, кто тебе дорог. Ради твоего народа.

Какого народа? Я не король. Я обычный пацан. Виконт, который сидел в долгах и не имел ни малейших перспектив в жизни. А сейчас… сейчас все слишком круто изменилось.

— Прими верное решение, Артём, — голос Атари звучал твёрдо и умиротворяюще. Я чувствовал тепло его золотой ауры.

Граф криво улыбнулся, словно принимая свою участь с благодарностью.

С трудом проглотив сухой корм, я зажмурил глаза. Ощущая жар слез на щеках.

Дыхание участилось. Я закусил губу, пробуя на языке вкус соленого железа.