— Нет. Или полагаешь, у нас с дедом особые отношения, что позволил приковывать себя наручниками? — я брякнул цепочкой, — А ты сам откуда выискался? Я понимаю, что из моей головы. Но… ты как-то, не знаю… соригинальничай.

— Я из Выборга! — гордо ответил дед, — Родился я, значится…

— Не тебя спросил, — осадил я старика, — дай с воображаемым другом поболтать.

— Ой, ну и больно надо!

Рыцарь усмехнулся, прислоняясь спиной к стене и закидывая ногу на ногу.

— Я король! Один из величайших, что видел этот свет. А мой замок — один из красивейших в своём роде.

— Ясно, — приуныл я, — Из какой-то перди Вяземской губерни. И зачем тебе доспехи, их уже лет триста никто не носит, ты со слёта косплееров?

— Кос… чего?

— Ладно, это будет тяжело, потому просто забей, долго объяснять, — отмахнулся я, — и давно ты здесь? Не в моей голове в смысле, а в этом сраном кубе.

— Уж пару месяцев как… — вставил дед.

— Старый, если я захочу узнать о тебе, я так и скажу, а теперь, будь любезен, не перебивай мою шизофрению. Договорились?

Дед все понял, высморкался в простыню и начал грызть ногти. Приятная у меня тут компания, ничего не скажешь.

— Не знаю… — протянул рыцарь, — трудно сказать. Будто бы за минуту до того, как ты очнулся.

М-м-м. Понятнее не стало.

— Так и почему я тебя вижу, а вон тот фрик нет?

— Хм, дай-ка подумать, — рыцарь почесал латной перчаткой аккуратную бородку, — могу точно сказать, что я каким-то образом привязан к тебе.

Этого еще мне не хватало. Если он будет ходить за мной по пятам, то к завтрашнему дню, я гарантированно сменю эти черные стены на белые палаты, обшитые войлоком.

— Предполагаю дело в этом, — он указал на меня, — посмотри под рубахой.

Ну хоть не в штанах. И что я там обнаружу? Патч с ЛСД?

Рубаха оказалась порвана на груди, несколько пуговиц отсутствовало, некогда белая ткань пропитана чем-то тёмным. То ли портвейн, то ли кровь. Меня перетрухнуло, что-то мне подсказывало, то что я там увижу, мне не понравится. Я отвадил ворот и под коркой крови увидел аккуратный порез по центру ребер.

— Ептвоюмать. Это еще что за хрень?! — по позвоночнику стекла холодная капля пота, — В меня бомбу зашили?

— Бомбу?! — встрепенулся дед и заорал во всю глотку, — Начальник!

— Нет никакой бомбы, идиоты, — рыцарь стиснул указательный и большой пальцы на переносице, — это артефакт, который меня держит.

— Артефакт? Он… он безобидный?

— Давай проверим, — рыцарь встал с места и дал мне легкую пощечину. Хоть рука прошла насквозь, удар я ощутил!

— Ауч! — я потер ушиб, — Больно же, падла!

— Почти безобидный.

— Зато ты не безобидный!

— Хватит орать, я слышу твои мысли, — заметил рыцарь, — Так что вслух со мной можешь не говорить, дабы не привлекать внимание санитаров.

— Тише, — дед цыкнул, прячась под одеяло, — ты своей болтовней разбудил соседей.

— Так ты первый заорал! И каких еще нафиг соседей?

И тут я почувствовал на себе тяжелый голодный взгляд. Из тёмного угла за унитазом на меня пялилось с десяток горящих глазок. Крысюки внимательно изучали меня, насколько я буйный. Прикидывали, сколько им тусоваться в моей компании. Буду ли я храпеть или приставать с расспросами. Нормальный ли я парень, не крыса ли? Ну тут ответ очевидный, но походу неправильный. Самая жирная крыса вальяжно уселась на бочок туалета. Сразу видно — главарь.

— Они при мне мужичка отравили, в кашу ему нагадили и яда крысиного притащили, — прошептал дедок, — за то, что он с ними ужином не поделился. А тут ты еще со своей бомбой! НАЧАЛЬНИК!

Сам же сказал быть потише! Полоумный старик. Что ж, ладно… подождем главного.

Меньше минуты спустя, за стенами послышался топот двух пар ног. Черная зеркальная стенка отодвинулась, пропуская ослепительно-яркий свет. Я закрыл глаза ладонями, потому что светом вшарашило так, что боль током прошла от глазных яблок по всей черепушке и скрылась в пятках.

Лучи прожекторного света вырисовывали два тёмных абриса. Высокий худой мужчина, и чуть пониже, тучный. Яркость унялась, зажглись холодные лампы на потолке камеры. Первой я увидел небритую морду толстого мужика в униформе жандарма с дубинкой наперевес.

— Очухался, надо же, — он поигрывал дубинкой и как-то подозрительно усмехался.

— Извините! — В отчаянии я позвякал браслетами, — А какое стоп-слово?

— Чего? — он в недоумении поскреб затылок, — ты в КПЗ, а не в борделе.

Так, значит, уже точно не вытрезвитель. Я, очевидно, в полицейском участке. Это наверно плюс, вот только где я так накосипорил, раз попал сюда?

— Можно мне домой? — взмолился я, — А то я соседям не нравлюсь.

Краем глаза я заметил, как главный крыс провел когтем по своей шее, намекая на мою дальнейшую судьбу в этой камере. Как ни крути, а у меня два стула, и оба какие-то нехорошие.

— Прошу прощения за моего коллегу, Ваше Благородие, — голос принадлежал второму, — Он не научен манерам свойственных аристократии. Позвольте представиться: Майор Константин Юрьевич Леднёв. Глава управления внутренних дел.

Этот тип был куда опрятнее. В черном фраке поверх белой рубашки. На лацкане золотистая эмблема с родовым гербом, и цепочка часов, уходящая во внутренний карман. Мужчина опирался на трость, набалдашник которой походил на ледяную лампочку в сетке из корней дерева. Узкое лицо, внимательные синие глаза, открытый лоб, темные волосы убраны назад, аккуратные усы и гладко выбритый подбородок. На первый взгляд он производил впечатление человека, который точно знает вес собственных слов.

— Этот парнишка благородный? — Жандарм показал в мою сторону, побледнел и резко закашлялся.

— Виконт, — пояснил я, — глава рода. Артём Николаевич Князев. Такие дела.

— Ты виконт?! — пришел черед рыцаря кашлять и удивляться.

Похоже, дед не врал, и его кроме меня никто не видел и не слышал. Всё же придется показаться врачу и попить таблеточки.

— Рогов, если бы вы глазели не только на девок легкого поведения в караоке-баре, а поискали документы на месте преступления, то могли бы найти удостоверение личности. Например, паспорт, — блеснул синевой глаз Леднёв, — сходите потом на регистрацию и заполните документы.

— Константин Юрьевич, я все осмотрел! — заблеял толстяк, — Правда!

— А об этом напишите в рапорте, а пока освободите заключенного.

— Но…, но он подозреваемый, как же мы так, без процедур? Без… — он заткнулся, наткнувшись на железный взгляд Леднёва, не терпящий возражений, — слушаюсь, Константин Юрьевич!

Ключи-карточки скользили в потных ладошках толстяка. Я на радостях подскочил, протягивая руки в цепях.

— Осторожнее, тарищ начальник! — Завопил дед, — у него в груди динамит!

Жандарм застыл, не решаясь подойти, смотрел то на меня, то на деда, то на своего босса.

— Так, это надолго. Дай-ка помогу, — предложил рыцарь.

Могучая фигура воина приблизилась ко мне, он был на голову выше и за счет доспехов в полтора раза шире. Золотое свечение его рук коснулось моих, растекаясь жаром, покалывая кончики пальцев. Я ощутил, как браслеты поддаются. Они пластиковые, что ли? Дернув цепи в стороны, я походу малость перестарался, потому что звенья лопнули от натяжения, а наручники развалились спадая с рук, со звенящим грохотом прокатываясь по каменистому полу. В груди болезненно кольнуло, и наступила неловкая тишина.

— Ты чего наделал, засранец?! — мысленно рявкнул я.

— Я ни при чём. — рыцарь бочком отошел в сторону, — это ты сломал.

Вот и тусуйся с галюнами после этого. Они косячат, а разгребать тебе.

— Это ведь амфировые браслеты, сдерживающие магию! — В ужасе завопил жандарм.

Даже у, казалось бы, хладнокровного майора глаза на лоб полезли.

— Эм, а эт не я, — сделав непричастный вид, заявил я, — Они уже такие были.

Лучшее оправдание. Работает безотказно.

— Не переживай, ты ведь виконт! — ободряюще хлопнул меня по спине призрак, да так, что я едва не грохнулся. — У тебя, поди, денег, как у дурака фантиков. Захочешь, вообще эти казематы купишь и откроешь здесь бордель с карточными играми и… сопутствующим персоналом.