Тем временем поиск скверны продолжался. Сначала сержанты, затем бойцы, которые находились возле майора больше других.

Обозники уже давно покинули сторожевую башню, унося с собой приказ – найти и изолировать шамана и воина, которые по всем нормативам уже давно должны были вернуться. А ещё лейтенант Раск должен был лично передать в храм Единого моё послание. Шутка ли, у разлома вновь появились заражённые скверной. А значит пора возвращать паладинов Его на стены.

– Эта солдата чистый! – наконец выкрикнул младший шаман, остановившись перед последним бойцом. – дух вода не найти скверна!

– Вовремя спохватились. – пробормотал я. А затем громко обратился ко всем присутствующим: – Бойцы, продолжаем нести службу согласно распорядку дня! А ты, Шупака, поднимайся ко мне!

Теперь можно и расслабиться немного. Только что делать с майором? По хорошему следовало бы умертвить и сжечь, но нельзя, нужно предоставить доказательства слугам Единого.

– Слушаю, командира. – произнёс дригг остановившись в метре от меня.

– Нужно повторно осмотреть последнего бойца, и если он здоров, поможешь связать одержимого, и после можешь отдыхать. – я перевел взгляд на ожидающего моей команды второго лейтенанта башни: – А ты поднимись к Баньку, помоги с наблюдением.

На самом деле я отослал офицера, чтобы он не мешал мне выполнить то, что задумал.

– Шупака призовёт нового духа. – сообщил младший шаман, следуя за мной в лазарет.

– Господин капитан, командир очнулся! – радостно сообщил рядовой, поднимаясь с табурета. Он, как я ему и велел, сидел в противоположном конце комнаты.

– Он что-то говорил? Приказывал? – поинтересовался я, а сам в это время приготовился использовать «воздушный кулак», всё ещё сдерживаемый моей волей в правой руке. Потому как моя внутренняя чуйка буквально взвыла о близкой опасности.

– Рядовой брехливый. – заявил дригг, подтверждая мои опасения. Шаман уже набивал какой-то ритм на своём маленьком бубне, который я при нашем знакомстве принял за головной убор.

Солдат внезапно растопырил руки, и рванул ко мне навстречу, зарычав, словно дикий зверь. Чёрт, а я был уверен, что угроза исходит от майора. Но тут без сомнений – вон как глаза бойца заполнило кровавым – вернейший признак одержимости. Надо же, как быстро скверна взяла его под контроль, считай за несколько минут.

Ударное плетение воздушной стихии врезалось рядовому в солнечное сплетение, и отбросило на стену. Удар был такой силы, что я сначала услышал хруст сминаемой грудной клетки. Всё, этот не жилец.

– Ом-мна! Сач-чит-та! – взвыл Шупака, невольно привлекая к себе внимание, и на самой высокой ноте выкрикнул: – Куй-йяк!

Куй-йяк, судя по всему, удался. Потому как встающего на ноги майора притянуло назад к ложу невидимыми путами.

Верёвка! Его надо связать, иначе нам придется убить одержимого, и слуги Единого не получат главное доказательство. Но кто ж мог предугадать, что офицер, получивший тяжелейшее ранение, сможет подняться на ноги?

– Шупака, держи его! – распорядился я, и рванул к выходу. Выглянув наружу, окинул взглядом перила, и тут же увидел моток толстой верёвки. Солдаты всегда развешивали их в разных местах башен и крепостей, чтобы в любой момент можно было использовать для спуска самому, или для подъёма товарища.

Сорвав верёвку, поспешил назад, в лазарет, на ходу придумывая, как связать осквернённого мага, чтобы он не смог пользоваться магией, и при этом не касаться его.

– Дух не удержит! – выкрикнул дригг, едва я очутился внутри. Да мне и самому было видно, что бывший майор уже вновь поднимается. При этом его пальцы рук двигались особым образом – одержимый создавал плетение.

Время на размышления отсутствовало, нужно было действовать. Поэтому я швырнул бухту с верёвкой прямо в руки противнику, и рванул к бывшему майору, на ходу извлекая оба клинка. Сейчас вся надежда на зачарованную сталь.

От моего первого выпада, в грудь, одержимый смог уклониться. Отлично, на это я и рассчитывал. Второй удар был не смертельным, но именно он дал нам возможность победить. Потому что с подрезанным сухожилием на правой руке не особо получится создавать боевые плетения.

Третий выпад пришелся в левое плечо, и тварь, поглотившая сознание майора и занявшая его тело, взвыла, осознав, что проиграла. Ничего, сейчас я её еще больше обрадую.

Удар ногой вышел слабее, чем я рассчитывал. А всё проклятые ожоги, не желающие заживать, как все нормальные раны, и не поддающиеся магии целителей.

Но и противник был не в лучшей форме, и ему вполне хватило толчка, от которого он завалился на лежанку, при этом приложившись затылком о каменную кладку.

– Шупака, помогай. – приказал я, опускаясь на колено, и вонзая клинки в дощатый пол. Тут же подобрал забрызганную кровью верёвку, про себя надеясь, что таким образом скверна не заразит меня. В этот момент одержимый замычал, чем невольно поднял мне настроение. Жив – уже хорошо.

Вдвоем с младшим шаманом мы с трудом, но спеленали противника так, что он стал походить на куколку бабочки. Правда для этого мне сначала пришлось перебинтовать раны пленённого одержимого, не касаясь руками – пришлось проявить смекалку. Ну и дригг ещё дважды бегал за новыми бухтами с верёвкой. Но в конечном итоге мы справились.

– Уф-ф! – Шупака вытер тыльной стороной ладони со своего лба пот, и уселся прямо на пол. – Первая линия, однака, весело. Мы даже вспотеть мало-мало.

– Это ты ещё накат не отражал. – усмехнулся я. – Вот тогда начинается настоящее веселье.

Словно желая подтвердить мои слова, наверху башни прозвучал трубный рёв рога. Едва заслышав его, я понял, почему мы тут бегаем, орём, а к нам никто так и не пришёл на помощь. Потому что лейтенанты всё это время вглядывались в клубящийся туман, поднимающийся из разлома. А когда увидели первые силуэты тварей, тут же подали сигнал тревоги.

И если Шупака вздрогнул, услышав тревожный звук, я наоборот, невольно расправил плечи. Для охраняющего границу тревожный зов означает одно – схватка с ненавистным врагом! Настоящее занятие и призвание для тех, кто считает себя граничником.

Выскочив из лазарета, я набрал в легкие воздуха, и крикнул, что есть сил:

– Накат! Башня, к бою! Империя едина!

– Империя едина! – раздалось со всех сторон. И столько силы было в боевом кличе, что я наконец почувствовал, что вновь живу полноценной жизнью.

Уже поднимаясь на верхний ярус, сделал себе мысленную закладку: одержимые начали действовать за несколько минут до наката. И это точно не совпадение!

Взобравшись на четвёртый ярус, я выглянул в одну из бойниц. Взгляд скользнул по серой стене тумана, опустился вниз, и замер. Вот они, пять гротескных фигур, и мельтешащие у самой земли мелкие тени. Пять великанов?

Чтобы все меня слышали, я использовал простейшую магию воздуха, плетение первого круга «громоглас».

– Расчёты – к баллистам! Подать сигнал тревоги на соседние башни! – разнёсся мой голос в стенах крепости. Пять тварей ранга великан, по размерам сопоставимых с вчерашним скалоточцем, плюс поддержка мелочи и летающих созданий – это многовато для одного гарнизона, как и для трёх. Да, соседи наверняка увидели движение от разлома, но вряд ли могли посчитать все силуэты, двигающиеся в тумане.

– Баллисты заряжены! – послышалось с третьего яруса.

– Сигнал подан! – это уже лейтенант Баньку отозвался сверху. И тут же, совсем не к месту, раздался восхищённый возглас Шупаки:

– О-о-о! Какая большая бубен! Моя хотеть в него сделать там-там! Командира, можно моя бить в большая бубен?!

– Шаман, призывай духов огня! – вместо ответа отдал я очередной приказ. Чёрт, достался же мне призыватель, у которого развитие на уровне ребёнка.

К моменту, когда наверху, над стеной, вспыхнула длань Единого, великаны уже выбрались из тумана. Твою же магию, да этих тварей только с помощью круга можно прикончить. Даже баллисты, заряженные заговорёнными дротиками, вряд ли остановят их.