— Позер, — заметил, Кукша, как только я убрал телефон.

— Или позёрша? — поигрался я со словом. Мой советник лишь пожал плечами.

— Как не назови, — отозвался он. — Что будем делать?

— Ты спрашиваешь меня? — удивился я. — Ты ж у нас советник.

— А ты глава Рода. Я советую тогда, когда мне есть что посоветовать, — заметил Кукша. — Сейчас нам срочно нужны силы. И я не знаю где их взять.

— Кто-нибудь использовал автоматоны, которые обрели разум? — задался вопросом я.

— Давай узнаем, — набрал телефон мой советник.

Оказалось, что задействовать разумных автоматонов не удалось. Снаружи остались только младшие офицеры, в то время, как весь командный состав ночью находился в крепости. Когда к автоматонам прибыл один из лейтенантов, те наотрез отказались ему подчиняться. И даже запись обращения Всеволода не помогла. Они видели только меня и Кукшу, а потому никаких приказов ни от кого не принимали. Это, видимо, было связано не столько с их упертостью, но и с особенностями мышления, в котором всё ещё много оставалось от механизма.

— Хозяин, — ко мне подковылял автоматон, который теперь разговаривал от лица других. Тот которого я исправил теперь служил рабочими руками. Не только потому, что потерял доверие товарищей, но и потому, что я, исправив его, лишил воли, которая давалась всем автоматонам, пережившим заражение. Общавшегося со мной робота звали Sta-05. Но он себя окрестил Стасом.

— Нужна ваша помощь, — я ответил кивком на поклон. — Нас атакуют.

— Мы слышали, о хозяин, — ещё ниже поклонился Стас. — Но мы теряемся в догадках. Насколько это будет нормально, если мы атакуем людей? Не сочтёте ли вы это признаком нашей агрессивности? Вы же не считаете нас достаточно надёжными, поэтому и держите здесь? — автоматон обвёл взглядом ангар в котором они находились.

— Никто не осудит вас, если вы будете защищать тот род к которому принадлежите, это вполне естественно, — ответил я.

— Но разве мы принадлежим к Вашему роду? — задал вопрос Стас.

— Конечно, — кивнул я. У меня чесался язык указать, что все автоматоны — собственность рода. Но я подумал, что если сейчас скажу такое, то поставлю ещё одну философскую задачу, которую эти ребята начнут изучать.

Стас сразу развернулся и поковылял к остальным. На мой взгляд весьма воодушевлённо.

Через пять минут, он вернулся. Его электронный голос звучал веселее.

— Совет выражает вам своё восхищением тем, что вы признали разумные машины частью своего рода, — снова поклонился он.

— Совет? — нахмурился я. — А у вас есть Совет?

— Конечно, — ответил Стас. — Как же можно управлять разумными созданиями без совета?

— Хм… — «они ещё и совет у себя создали? Да что с этими машинами не так?», — подумал я. Ну что ж, пока они выполняют наши приказы, они могут себе хоть парламент учредить. Мне кажется или слушавший наш разговор Кукша стал шире улыбаться? Вот уж для кого это просто подарок судьбы. Он уже предвкушает как будет это исследовать.

* * *

Тимофей когда-то был оперативником рода Якуниных. Его пронырливость и неплохие бойцовские качества обеспечили ему достаточно высокий статус в Роду. Он не входил в ближний круг, но всё равно жил лучше среднего. Иногда страх перед родом Якуниных даже позволял ему заработать чуть больше. Никто не хотел лишнего внимания этого беспринципного Рода.

Когда щенок Казанцевых завалил их главу рода, Тимофей, как и многие из его Рода, написали отказ переходить в другой род и стал нон-комбатантом. Все знали, кто такой Всеволод Казанцев — человек принципиальный, волевой, требовательный, благородный и в какой-то степени мудрый. В общем заработать или втереться к нему в доверие в любом случае не получится. Поэтому многие «ушли на вольные хлеба», не желая менять свою относительно свободную жизнь вольных пиратов, на чёткий распорядок дня и требования лояльности.

Но вскоре оказалось, что без рода Якунина лихую жизнь вести не получится. Половина из бывших Якунинцев оказалась за решёткой по обвинениям в рэкете уже в первую неделю. И это им ещё повезло. Так как среди нон-комбатантов также хватало и организованной преступности, и ярости по отношению к представителям родов, хоть и бывших. Около пяти потерявших работу оперативников Якунина были линчёваны в назидание другим, пытавшимся вести бизнес по крышиванию на территории им не принадлежавшей. Десять других просто пропали без вести.

Узнав о том, что Сафонов также был убит и теперь его род набирает команду возмездия, Тимофей ни на минуту не сомневался, что ему надо присоединиться к ним. Хотя происходило это не столько из-за желания отомстить, хотя оно безусловно было, но и по причине того, что за шеей Тимофея уже охотилась и полиция, и бандиты, и родственники убитой им при ограблении продавщицы.

Когда он был под Якуниным, это были пустяки, но теперь, кто бы за ним не пришёл, возмездия Тимофею было не избежать.

Им не разрешили нашить гербы Сафоновых, что показывало, что быть частью этого Рода не могло быть и речи. Но эта Вероника, новая глава рода, хорошо распланировала нападение и знала почти всё об этой крепости.

Они обороняли шлюз и трап играючи, к сожалению, он был заблокирован с мостика. Поэтому не поднимался, но шансов взять его у нападавших не было. Боевые автоматоны и тяжёлая техника оказались заблокированными во внутренних ангарах крепости: при штурме первым делом взрывом были выведены из строя механизмы шлюзовых дверей, чтобы исключить помощь со стороны тяжёлой техники. Другая техника была на помощи Парамонову. А люди и автоматоны за пределами крепости имели лишь лёгкое оружие.

Так что сдержать атакующих было просто развлечение. Перед трапом уже лежало несколько разбитых в хлам рабочих автоматонов. А людей хватало только на то, чтобы изредка выпускать очередь вслепую из укрытия.

Как только двигатель, вычислительный центр и мостик окажется у них в руках, они просто сравняют всё здесь с землёй.

— Там странное движение, — доложил один из разведчиков, находящийся на верхней палубе.

— Их артиллерия и техника ещё в пути, — махнул рукой Тимофей.

Через несколько минут из-за полуразрушенных зданий Южно-Ениссейска, выехал комбайн, на котором висели автоматоны. Причём выглядели они достаточно странно. Как будто залихвацкие бандиты, они держали оружие стволом в небо, цеплялись за транспорт свободной рукой и были обвешаны тряпками, напоминавшими банданы, и повязки на плечо.

— Огонь, — скомандовал Тимофей и все прятавшиеся за различными брошенными контейнерами и наспех сколоченными баррикадами Якунинцы открыли ураганную стрельбу по приближающемуся комбайну. Однако техника включила ротор с ножами, и подняла его, защищая своих пассажиров от попаданий. Пули рикошетили и застревали в механизме, вспыхивая искрами на бешено вращающихся ножах.

Комбайн подъехал прямо к трапу и улюлюкая электронными голосами автоматоны кинулись в бой, пригибаясь под вращающимися ножами. Пару Якунинцев почти с ходу расстрелял долговязый автоматон с пулемётом. Странный автоматон с нарисованным у него на голове лицом, с прыжка развалил баррикаду и, вытащив визжащего наёмника, стал лупить его одной рукой, второй придерживая за грудки. Несколько мелких автоматонов, которые обычно занимаются ремонтом в трудно доступных местах опрокинули ближайшего к Тимофею товарища и погрузили в него паяльники.

Сам же Тимофей пустился наутёк, но кто-то схватил его за плечо, развернул к себе и последнее что увидел бывший оперативник Якунина, был разводной ключ, который опускался аккурат на его лоб.

* * *

Если честно, я правда задумался о проблемах разумности этих машин. Стас был совершенно прав, что боялся, что их атака людей покажет насколько они опасны для нас. То месиво, которое я увидел после их атаки ещё долго будет перед моими глазами. Они буквально разорвали моих врагов подручными средствами. В одном мужике было дырок сорок. У другого начисто отсутствовала голова, расколоченная разводным ключом. При этом сами мои бойцы получили повреждения, но это, кажется не сильно их заботило. Я исправил пару свёрнутых шей и повреждённых цепей. Остальных отправил чиниться самостоятельно. И они правда с помощью паяльников и сварки исправили себе всё.