Челюсть куклы перестала двигаться. В единственном зале дворца воцарилась гробовая тишина.

Глава 10

Я стоял рядом с огороженной площадкой для дуэлей. В сложившейся ситуации впору было винить Неонилу, но я решил разобраться с ней позже. Без свидетелей. Тем более, что здесь их было хоть отбавляй — все с каким-то диким кровожадным любопытством наблюдали и за мной, и за Якуниным. При этом никто не подошёл ни ко мне, ни к нему. Мы оба были изгоями в этом мире. Только я был потому, что некто десять лет назад сказал «фас» на мой род, а Якунин был изгоем, так как всегда являлся лишь стервятником, который воровал добычу из-под носа у более большого и свирепого врага. Я уверен, Владимир Озерский не пытался защитить меня. Он сводил счёты с врагом. Как говорит древняя африканская пословица «крокодил, съевший твоего врага, не стал от этого твоим другом». Откуда-то я её помнил, даже не знаю из какой жизни.

Меня окружали Всеволод, Кукша и Валера, адвокат. Всеволод, после моего сообщения о дуэли весь потемнел. По лицу Кукши сложно было понять его настроение. А Валера за то недолгое время, что мы были с ним знакомы, всегда выглядел настороженно и напряжённо.

— Плохо дело, — проговорил Всеволод. — Если сам император назначил дуэль до смерти, то в любом случае, кто-то умрёт. Слышь, Валер, можно мне за место мальчонки пойти?

— Это дуэль за право поглощения чужого рода, — поправил очки Валера. — Такую дуэль не может назначить никто, кроме императора. Выставить кого-то за себя, значит нарушить Его волю. Последствий тогда не избежать.

— Чёрт, — процедил сквозь зубы Всеволод.

— Однако, — продолжил адвокат. — Если у Якунина сдадут нервы, и он выставит за себя кого-то, то можно будет сделать зеркальный ответ, за нарушение регламента будет всё равно отвечать он.

— Мало вероятно, — ответил мой руководитель гвардии.

— А какой у него дар? — задал я вопрос, с интересом рассматривая врага. Тот выглядел спокойно. Лучше, чем пол часа назад во дворце перед взглядом императора.

— Он гиперэмпат, — выплюнул Всеволод. — Он чувствует ложь, как будто говорит её сам. Вся его мародёрская империя построена на агентах. И он отлично справляется. Можно соврать кому угодно, но только не ему. И он этим во всю пользуется.

— Ну, так тогда проблем нет, — простодушно заявил я. — Я ему врать не собираюсь.

— Он неплохой фехтовальщик. По крайней мере, тех кто ему врал он забивал голыми руками. Ты не смотри, что он такой рыхлый и низкий. Он уже сорок лет занимается тёмными делишками, и поверь мне, он умеет справиться с противником самыми подлыми способами.

Мне стало не по себе.

— То есть мне с ним никак не справиться? — севшим голосом спросил я.

Всеволод покачал головой.

— Ой, да ладно, — вмешался Валера. — Парень имеет Дар электрокинеза. Якунин до него может просто не дойти.

Кукша и Всеволод переглянулись.

— Ты когда-нибудь применял свой дар на живых? — задал вопрос мой руководитель гвардии.

— Нет, — честно признался я.

— Надо всё же требовать замены, — вздохнул Всеволод. — Парень не выстоит против этой старой твари.

— Замену можно попросить в любой момент, — заметил Валера. — Даже во время боя.

— Я попрошу замену, если станет совсем туго, — заявил я.

— Если он тебя огреет Тесла-клинком, ты сможешь только скрежетать зубами, — сказал своим механическим голосом Кукша.

— Ставь меня на замену, — Нина, которая всё это время стояла в стороне, подошла к нам. — Я разорву эту мразь на кусочки.

— Нет уж, — вмешался Всеволод. — Если он потребует замены, то заменят именно на меня. Я таких, как этот Якунин на завтрак ем. Если бы мне давали по рублю за каждого убитого такого, я бы уже имел свой остров в Тихом океане.

— Причём тут опыт, — возмутилась Нина. — Он оскорбил меня. Я лично должна выбить ему мозги.

— В твоём лице он оскорбил род, — вставил слово Валера. — То что именно глава рода — Вадим, защищает честь всего рода, это традиция, которую надлежит уважать.

— Да плевала, я на ваши традиции, — прошипела Нина.

— Слушай, — не выдержал я. — То что ты плевала на традиции, уже привело нас сюда. Я тебя прошу, не ухудшай ситуацию.

— Я… я… — начала хватать ртом воздух Нина.

— Ты теперь часть моего рода, — я не стал дожидаться, пока она произнесёт свою тираду. — Либо ты слушаешься меня и уважаешь традиции, либо я объявляю тебя нон комбатантом. Можешь воевать против целого мира, но без меня.

Она закрыла рот, лишь скрипнув зубами.

— Мой отец никогда со мной этого не позволял, — произнесла она.

Я мог бы сказать много чего обидного, и про то, что отца теперь здесь нет, и про то, что именно из-за того, что он много чего себе не позволял, она позволяет себе очень много. Но промолчал. На нас смотрели все представители родов. Не стоило омрачать первый день брака прилюдной ссорой.

Я смотрел ей в глаза, не отводя глаза и не моргая. Всем своим видом показывая, что готов объявить её нон комбатантом. Даже сам верил, что скажи она, хоть слово, я ей это объявлю, при всех.

Нина отвернула глаза и отошла от нас.

— С ней будет ещё очень много проблем, — шепнул коробок на шее у Кукши. — Император знал, что делает, когда поженил вас.

Я был с ним согласен. Неонила была нужна нам, она была сильна и её род обладал немалыми богатствами, говоря о всяких разработках. Но её вздорный нрав всё это обнулял. Я очень сомневался в её лояльности. А теперь, когда она буквально насильно выдана замуж, мне действительно стоит опасаться её. Если я, конечно, выживу. В этом у меня были тоже немалые сомнения.

Пока я размышлял, трое моих советников обсуждали, когда мне стоит отказаться от боя. Валера был не в курсе моего дара, поэтому он решительно не понимал, почему я должен отказаться от боя. Всеволод считал, что лучше отказаться до начала боя, опасаясь, что я могу быть убит в первые минуты. Кукша же был на моей стороне и говорил, что лучше хотя бы пару минут потанцевать на ринге. Возможно, дождаться, когда испуганный Якунин заявит о своём желании сменить себя на одного из своих телохранителей.

Я украдкой взглянул на противника. Он не выглядел испуганным, даже наоборот, распушился как павлин в окружении своих слуг. Он был уверен в своей победе. Или просто очень натурально делал вид.

— Выберите своё оружие, — хранитель дворца, выполнявший роль секунданта, вышел на середину площадки, где нам надлежало начать свой смертельный поединок. — Первым выбирает более опытный воин, — поклонился Якунину хранитель.

Тот самодовольно, лапая жопу какой-то своей советницы или может секретарши, так с женой на людях не ведут, расплылся в улыбке.

— Я выбираю, — он сделал театральную паузу. — Боевой автоматон серии АМ-51.

Толпа недовольно забубнила.

— Вы не можете подменить себя автоматоном, — возмутился хранитель-секундант. — Если вы требуете себе замену. Выберите одного из членов рода, и пусть он даст согласие сражаться за вас и выберет оружие.

— В посвящении человечеству, строка восемьдесят шестая, глава восьмая второй книги сказано, — произнёс с полной уверенностью Якунин. — Машина для человека, не есть равный ему, не есть жена, не есть друг, не есть товарищ, не есть меньший брат. Машина есть инструмент и орудие человека для достижения его целей.

Хранитель коротко кивнул и отошёл в сторону от толпы, вскоре к нему присоединился другой, судя по вычурной рясе, гораздо более высокого ранга.

— Демогог, — процедил с презрением Валера. — Сейчас заявим протест. В Новом посвящении человечеству, которое написано после Великой войны родов, есть строчка «Человечество, есть суть система. Машина часть этой системы. Не можете вы судить о машине, как о рабе своём, ибо стала она разумнее многих из вас».

— Не надо, всё идёт как надо, — сразу отказался я от помощи.

— С ума сошёл, — зашипели на меня одновременно Кукша и Всеволод.

— Хочешь, чтоб тебя раскрыли, — закончил мысль начальник гвардии.