— Кукша прав, — кивнул Всеволод. — Соваться сейчас к императору на приём, всё равно, что сунуть голову в осиное гнездо. Нам лучше не показывать, что ты у нас есть.

— Я не собираюсь прятаться, — заявила Нина. — Если вы не хотите мне помочь, прошу высадить меня рядом с ближайшим аэропортом или железнодорожной станцией. Я сама доберусь до ближайшего замка Императора и попаду к нему на аудиенцию.

Оба советника посмотрели на меня.

— Мы сопроводим её к ближайшему дворцу императора и обеспечим прикрытие, — заявил я.

— Это самоубийство, — ответил Кукша.

— Причём не за что, — подтвердил Всеволод.

— Она наш союзник, и мы делаем это для объединения наших родов, — сообщил я. После чего добавил прагматики. — И чтобы оформить пользование разработками Варгиных.

— Мы и так можем ими пользоваться, — заметил мой советник по технологиям.

— И чем вы тогда отличаетесь от рода Якуниных, который спустился в убежище, чтобы помародёрствовать? — спросила Нина.

И я был согласен с ней, в этом она была права. Всеволод скрипнул зубами.

— Вадим… — обратился он ко мне.

— Она права, — прервал его я. — Вместо того, чтобы рассказать почему нам этого не делать, может расскажите, как нам сделать это в соответствии с протоколом, чтобы нас ни в чём не обвинили?

— Ближайший знакомый мне адвокат в Новосибирске, в коммерческом городке, — проговорил после паузы Кукша. — Там же в Новосибирске и дворец Императора. Обещайте мне, что вы оба не понесётесь сломя голову. А хотя бы выслушаете того умного человека.

* * *

Коммерческий квартал не спал даже ночью. Он блестел огнями, а по улицам прогуливались толпы гуляк. Высоченная башня консалтингового центра уходила в небо, а на огромном экране играла реклама различнейших адвокатских кабинетов, предоставляющих весь спектр услуг, от написания жалобы в палату по защите прав потребителей, до ведения защиты обвиняемого в преступлениях против человечества. Завороженный, я пошёл в сторону этой башни, но Кукша потянул меня за рукав в другую сторону.

— Не туда, — прошипел он своим механическим голосом.

С огромной усеянной неоновыми вывесками улицы мы свернули в подворотню, где пахло мочой, мусором и блевотиной. Мы уходили в такой мрак, что всё, что я видел в убежище Варгиных казалось уже образцом чистоты и порядка.

Мы остановились около обшарпанной двери, рядом с которой имелась табличка: «Кулибин и Ко, адвокатский кабинет». На её металле имелся приличный слой грязи и ржавчины. А буквы выцвели настолько, что только подсветка фонариком позволяла что-то различить. Казалось, кто-то специально не мыл и не обновлял эту табличку многие десятилетия.

— Мда… — прозвучал в темноте голос Нины.

Кукша постучал три раза, сделал паузу, потом стукнул два раза носком ноги и ещё четыре раза кулаком. Через десяток секунд в двери отварилось небольшое окошечко.

— Это старый пароль, — сообщил недовольный грубый голос.

— А я старый друг, — ответил своим механическим голосом Кукша. Лицо его было закрыто шарфом, чтобы никто не видел его застывшей гримасы. Всё таки, это уродство выделяло его из толпы, а мы были здесь инкогнито.

— Да ну, — прищурился в окошке обладатель грубого голоса. Он несколько секунд буравил нас испытующим взглядом. — Ну, ладно, — наконец проговорил он, и судя по звукам начал отодвигать многочисленные затворы.

Мы прошли в небольшую прихожую, старые обои уже кое-где отставали от стен, под потолком несмотря на обилие люминесцентных ламп горела только одна. Впустивший нас мужчина был уже в возрасте. На лицо ему было где-то пятьдесят, но время так согнуло его, что образовался горб, и он прибавлял его телу лет двадцать.

— Хозяин где? — деловито осведомился Кукша.

— Он мне не хозяин, — сварливо ответил горбун.

— А кто?

— Начальник.

— Есть разница? — скинул шарф Кукша, но к моему удивлению горбун даже не скривился. Кажется, он тут и не такое видел. Встречающий лишь кивнул в глубь коридора.

— Он у себя в кабинете.

Кукша ничего не ответил, видимо он был в курсе, где именно находится «тот кабинет». Мы прошли по коридору и свернули в третью дверь справа.

Стены в комнате скрывались за полками с книгами. Посреди стоял огромный письменный стол, на котором за компьютером размером с сервер и маленьким мониторчиком сидел мужчина лет тридцати, в очках для чтения и с недовольным выражением лица.

Он поднял на нас глаза и посмотрел поверх очков. Скривился. С недоверием осмотрел сверху до низу моего советника по технологиям.

— Кукша? — сказал он чуть помедлив.

— Да, — проговорил коробок на шее у того.

— Это что с тобой случилось? — сварливым голосом спросил адвокат.

— Получил разрядом электричества в лицо, — посетовал Кукша. — В нескольких местах повредило мышцы и разрушило нервы.

— Ты хочешь, чтобы я взыскал с того, кто это сделал, деньги?

— Ни в коем случае, — мотнул головой мой советник. — Я сейчас на мели, почти банкрот, я не смогу выплатить себе такую сумму. Да и гонорар твой не потяну.

Адвокат тяжко вздохнул.

— Иногда я скучаю по отцу и матери, — заметил он. — Но я вспоминаю, что у меня есть ты, и я тогда говорю богу «спасибо» за то, что они не видят, какую дичь ты творишь со своей жизнью.

— Ой, да ладно, — проговорил в ответ Кукша. — А у тебя всё хорошо. Ты высокооплачиваемый адвокат, занимающий огромный кабинет в консалтинговом центре. Наверное, обзавёлся семьёй, не лезешь в тёмные делишки, и огромные корпорации у тебя очередь занимают.

Человек за компьютером тяжело вздохнул, поднял очки для чтения на лоб, и начал массировать переносицу.

— Если ты закончил, — он снова поднял глаза на Кукшу. — То прошу покинуть помещение. Где дверь ты знаешь.

— Я не за этим, — не шелохнулся мой советник. — Этот парень, — кивнул он на меня. — Наследник рода Казанцевых. К которому, чтоб ты знал, и я принадлежу. А вот эта девушка, — кивнул он на Нину. — Наследница рода Варгиных.

Глаза адвоката раскрылись от изумления.

— Наследница Варгиных, — проговорил он. — Я думал они все погибли в той катастрофе. В Южно-Енисейске.

— Не все, — вернул себе слово Кукша. — Но ей надо вступить в права главы своего рода. А потом объединить род с Казанцевыми.

Адвокат сложил указательные пальцы домиком и поднёс их к губам.

— Пум-пум-пум, — произнёс он. — Дело плохо.

* * *

Мы прошли во дворец Императора через главный вход. На самом деле это мало походило на то, что люди из моей симуляции представляли себе, когда кто-то произносил в их присутствие слово «дворец». Обычно слушатели представляли себе огромное здание в котором живёт правитель или хотя бы местный феодал. В нём непременно должно быть много спален, колонны, бассейн, сауна, джакузи, жена, упакованная по самому последнему писку пластической моды, и вообще, все атрибуты роскошной жизни.

Но дворец императора — это достаточно условное наименование здания не больше часовни. Где живёт биологическое тело императора не известно никому. Но вот его «аватары», автоматоны, которые говорили от имени императора, имелись во всех уголках мира. Они восседали на тронах в таких «дворцах». Тело созданное из твёрдых полимерных сплавов не требовало джакузи или бассейна, хранители протирали каждый день автоматон тряпочкой от пыли. Излишни были и другие предметы роскоши.

Самое роскошное в таких «дворцах» была настенная и потолочная живопись, изображающая эру объединения человечества. Но только её, дальнейшие события, будь то космическая программа, эпоха колонизации, война Родов, восстание нон-комбатантов, почему-то не были предметом изображения. Не говоря уже о таинственном исчезновении императора.

Войдя внутрь главного зала, мы встали ожидании аудиенции. Как рассказал нам Валерий Кулибин (адвокат и брат Кукши), приходить на аудиенцию нужно немного раньше, так как разговор начинается в строго отведённое время. Никто кроме просителей и хранителей не может зайти во дворец, кроме как по прямому приказу императора. Если опоздаешь хоть на минуту, аудиенция будет считаться сорванной, а нарушитель получит бан на пять лет, в течении которых не будет допущен ни на одну аудиенцию, какой бы не был вопрос. За все негативные последствия, связанные с баном несёт ответственность только само лицо, попавшее под этот бан.