— А где остальные? — зло рявкнул Крапивин, оглядывая сбитые костяшки и ссадины на локтях и коленях.

— Господин лейтенант, мы за ними не следим — ответил я, как можно безэмоциональнее, чтобы не спровоцировать куратора на продолжение конфликта, но, получилось ровно наоборот.

— Опять ваши фокусы? Как с гранатами⁈ — вдруг прорычал он и, не дожидаясь ответа, ткнул пальцем в меня — Взвод в круг! Ладов в центр! Сейчас мы с курсантом продемонстрируем вам рукопашную схватку. Смотрите внимательно!

«Ну, давай попробуем. Проверю уровень потомственного аристократа» — подумал я, наполняя тело духовной энергией и набрасывая на себя «щит воли», чтобы быть готовым к любой пакости не только от лейтенанта, но и от посторонних лиц.

Включив камеру на телефоне, я передал его одному из курсантов и попросил всё незаметно снимать, а затем двинулся назад, но не успел занять указанное место, как офицер атаковал.

Стоит отдать ему должное. Бил он чётко и уверенно. Да и двигался быстрее, чем среднестатический боец.

«Посещение разломов не прошло зря — анализировал я, отводя в сторону серию мощных ударов — Если бы не мои скорость и опыт, то он бы обязательно меня достал. Техничный боец. Толковый воин. Вот только как офицер и командир откровенно хреновый. Даже не пытался делать вид, что ему важна дисциплина. Аристократы вертят им как хотят. Не нужно было ему идти в кураторы. Остался бы чистить разломы и был бы в шоколаде. Или там тоже проблемы вылезли?»

Где-то в глубине души появилось презрение к мелочному и бестолковому человеку, который был поставлен надо мной руководителем и, не сдержавшись, я несколько раз хорошенько прописал ему в ответ.

«А почему бы и нет? — подумал я, глядя на ошарашенное лицо офицера — Мои успехи в воинском искусстве — это секрет Полишинеля. Его, итак, все кто нужно знает. Михалыч — обычный водитель центра, вчера это наглядно продемонстрировал».

Взбесившийся от пропущенных ударов офицер бросил в мою сторону несколько невидимых «воздушных лезвий», от которых я смог уклониться, лишь ощутив опасность, а вот турники за моей спиной остались на месте. За что и поплатились.

Не обращая внимание на скрежет позади, я остановил прыгнувшего противника ударом с ноги в живот, но зарычавший Крапивин попытался вновь рвануть ко мне.

В это мгновение я ощутил смертельную опасность за спиной и рванул в сторону, а мимо, обдавая меня жаром, пронеслась огромная «огненная комета», ударившая оказавшегося на моём месте офицера прямо в грудь.

Раздался быстро затихший крик боли, и тело лейтенанта отлетело на несколько метров назад.

Оглянувшись, я заметил, как ненависть на лице уже успевшего очнуться и прибежать сюда здоровяка Мясоедова, сменяется ужасом, а стоящий неподалёку Лукинский выдыхает воздух и беззвучно ругается.

— Расступитесь! Расступитесь! — вдруг закричали вокруг, и к лежащему на земле офицеру тут же бросился дежурный целитель, а непосредственно ко мне подскочил неизвестный капитан с двумя помощниками и белыми повязками на руках.

— Как ты посмел напасть на офицера, курсант? — жёстким тоном спросил меня он — под трибунал пойдёшь!

— У нас был учебный поединок — спокойно ответил я — Так решил сам лейтенант, а затем на него, по непонятной причине, напал этот курсант.

Моя рука ткнулась в растерянного здоровяка большими глазами наблюдающего, как целитель пытается реанимировать Крапивина.

— Вы же и сами это видели. Всё это время наблюдали за боем — возмущённым тоном заметил один из безродных моего взвода.

— Это не я! — отвечая на обвинения воскликнул здоровяк, на лице которого появилось испуганное выражение.

Заметив, презрительные гримасы на лицах окружающих аристократов, я мысленно улыбнулся.

«Дурак! Зачем же так откровенно лгать в присутствии стольких благородных? Они ведь все видели!»

Тем временем побелевший парень, так и не понявший, что именно произошло, принялся оглядываться по сторонам, а затем, заметив Лукинского, вскрикнул.

— Граф! Скажите же им⁈

Мужчина, как я и ожидал, промолчал, а вот капитан нет. Только его нападки касались именно меня.

— Разберёмся! — процедил он, глядя на меня с недовольством — А пока, парень, ты посидишь на гауптвахте!

— За что⁈ — тут же вскричали приблизившиеся курсанты из безродных — Он ничего не сделал! Это был учебный поединок!

— Заклинания использовал не он — вдруг громко и чётко произнёс один из нейтралов, чем привлёк к себе внимание окружающих — Господа, я граф Орленский и заявляю, что курсант Ладов не атаковал огненным заклинанием лейтенанта Крапивина. Кроме того, он выполнил приказ офицера и участвовал в учебном поединке.

Среди некоторых аристократов раздались возмущённые возгласы, но молодой парень остановил их ледяным взглядом.

— Мне противно смотреть на поступки некоторых лиц, считающих себя благородными людьми! Которые, вместо обучения, занимаются третированием тех, кто слабее! Разве это поведение русского аристократа?

— Мы защищаем себя! — раздался крик откуда-то со стороны.

— Ну так работайте над собой, становитесь сильнее, а не пытайтесь избавиться от конкурентов! — презрительным тоном произнёс Орленский.

«Ну хоть и нормальные бояре тут есть» — с облегчением подумал я.

— Граф! — прорычал капитан — Ваше мнение мы услышали! Однако хотел бы напомнить, что здесь вы обычный курсант и вам не следует перечить офицеру и нарушать дисциплину. А с этим — он кивнул на меня — Мы сами разберёмся, за драку с применением магии вне полигона! Здесь военизированная организация, а не гражданский ВУЗ! Советую вам это запомнить!

— Держись, Гордей! — донеслись ободряющие крики вокруг, а я, найдя взглядом хранителя телефона, который с улыбкой кивнул мне, я посмотрел совсем в другую сторону и произнёс.

— Мои вещи, с ключами, отдашь Фёдору.

— Пойдём! — скомандовал офицер в глазах которого мелькнуло удовлетворение, а его помощники тут же стали за моей спиной.

«Ясно. Просто провести время и помедитировать на гауптвахте мне не дадут. Что-то затевается. Интересно, кто это всё придумал и сколько человек будет со мной в камере? А к какому сословию они будут относиться?»

Князь Рогозин пребывал в настоящем бешенстве. Давно. Уже очень давно он не ощущал столь ярких и словно бы прожигающих изнутри эмоций! Ему хотелось раскрошить на куски этот чёртов кабинет! Переломать в щепу мощный дубовый стол, раздолбить о стены дорогущие стулья для посетителей, пробить дыры в массивном шкафу, вынести на улицу окна, а бронированную дверь в приёмную адъютанта. Уничтожить и разломать всё!

Представленная в мыслях картина принесла небольшое облегчение, поэтому пожилой поджарый мужчина окинул помещение взглядом и, кивнув сам себе, быстрой походкой подошёл к холодильнику. Достав из его недр запотевшую бутылку водки, он наполнил двухсотграммовый стакан и, не чувствуя вкуса, опрокинул жидкость внутрь.

Привычно приложив к губам тыльную сторону ладони, мужчина некоторое время постоял в задумчивости, затем вновь наполнил тару и выпил её. В этот раз вкуса также не появилось, однако в животе вспыхнул шар тепла, который достаточно быстро распространился по всему телу и напряжение стало понемногу отступать.

Выдохнув, генерал-майор уже без желания уничтожить всё вокруг подошёл приоткрытому окну. Постояв так некоторое время он, наконец, произнёс.

— Если всё же решили снять и заменить на другого, то почему именно таким образом? Неужели не нашли возможности просто поговорить? Стал бы я барахтаться в этом случае? Может и стал бы, но всё зависит от личности переговорщиков, приведённых ими доводов и встречного предложения. Может в этом всё дело? Посчитали, что я и так долго сидел на слишком тёплом месте? Наверняка это могли знать лишь свои. Значит искать нужно среди них? Или вариант с чужими мы пока тоже не забываем? В филиале тот ещё серпентарий, так что не удивлюсь, если воду мутит кто-то и оттуда. А может снова международный штаб зашевелился? Интриги с безродными вполне в их вкусе. Недоброжелателей слишком много…