Дара, не сбавляя размеренного шага, повернула лицо к плечу и, скосив на меня свой огромный миндалевидный глаз с сильно приподнятым внешним уголком вверх и дёрнув волчьим ушком на голове, ехидно ответила: “Ня Эйко, не пытайся даже понять… Мы, кстати, уже пришли…”.
Она сделала ещё десяток шагов и вдруг резко подалась назад на меня, неожиданно обнимая за шею. Дара была выше и её рост позволил ей легко навалиться на меня сверху. И немного повиснув на моих надплечьях, она обдала меня жарким дыханием, когда томно заговорила: “А ты молодец… Хорошо держишься… Я-то всё до этого думала, что ты, Звэрр, прямо сразу на меня набросишься… Ты же у нас известный… похотливый самец…”.
Говорила она очень пылким шёпотом, водя своим носиком по-моему лицу, прямо-таки почти льстясь. А я блуждал по волнам её невероятного запаха, такого же дикого и необузданного, как и она сама. И одновременно столь же томного и мягкого, когда она вот так играет со мной. Эта её нетривиальная композиция шоколада и трюфеля полностью воплощала в себе её неоднозначный характер. Я вцепился в её плечи, стараясь несильно сжимать их пальцами, чтобы не причинить боли, и сам, дрожа, прижался щекой к её лицу, но через силу, клацая удлинившимися зубами, захрипел: “Хватит… Дар-ра… Да… Я уже умир-раю… Поэтому… пер-рестань игр-рать…”.
Дара стрельнула в меня колким взглядом, а на её губах появилась кривая усмешка и она исчезла из моих рук, что уже давно, избавившись от перчаток, сжимали ей спортивные ягодички. Я крепко зажмурился и согнулся, пытаясь отдышаться. Даже и не ожидал, что влечение будет столь сильным. По-видимому, за прошедший год я успел изрядно отвыкнуть от своего мощного либидо. Вот, вроде полегчало. Главное не смотреть на неё и сильно не принюхиваться к её чарующему аромату.
Я распрямился и не увидел Дару. Она исчезла, оставив меня одного. Отлично! Сбила меня с пути, считай, что украла. Призвала чёрт-те куда. Поиздевалась, раздраконив. И под конец сбежала.
Я глазами оглядел картину перед собой. Стоял я на краю леса, за которым начиналась мёртвая земля. Прямо вот по-настоящему мёртвая. Даже мрачный и грозовой фронт начинался ровно там, где начиналась чёрная земля. Не болото, конечно, но высушенный и потрескавшийся грунт, пожухлая до черноты трава, иссушенные пни и остовы стволов, и всё это пространство укутано мраком тяжёлого неба. А раз это граница Мёртвых Земель, то на западе находится Герцогство О'Депьюр, если только я уже не в нём. Может взлететь? Ди и, вообще, полететь в Варкайт? Но нет, Дара что-то хочет, чтобы я сделал. Ну вот зараза, сказала бы прямо!
Я достал трубку и, закурив, залез в интерфейс, чтобы проверить, как отображается для меня Дара. Ничего о Богине не обнаружив, я лишь понял, почему нет Эстиас. Вызов Призрака заблокирован. То есть её не вызвать и не послать на разведку. Всё сам, всё сам. Тяжело вздохнув, я громко обратился в лес: “Ладно, Дара, вернись пожалуйста.”.
Моё плечо вмиг обняли и, обернувшись, я, само собой, увидел Волчицу. Она ехидно кривила одну сторону рта и, в целом, была очень довольна собой. Я же, стараясь не вдыхать её аромат, спросил: “Что нужно сделать?”.
Глаза Дары изумлённо расширились, а её личико, и вправду, выказало искренность удивления и Волчица протянула: “Прямолинейный? Да ещё и сказал-то так, чтобы… не было увиливаний?.. Не там тебе: чего ты хочешь? Или что происходит? А сразу: что надо сделать…”.
Дара перестала прижиматься ко мне и отошла от меня на шаг, скрестив руки на груди и теребя кулачком себе острый и оттого маленький подбородок. Сейчас она была серьёзной и собранной и, поглядывая на меня своими прекрасными глазищами, принимала какое-то для себя важное решение. А затем она, психанув, взорвалась, став аж прикрикивать: “Ну Нии, Зая! Эн должен был напасть на Ня’Я! И попытаться трахнуть! А Эн, Эйко?! Нии! Вот как Ся теперь дам Энсо отпор?!”.
И она, присев на изготовку к прыжку, рычаще осклабилась. Я же спокойно стоял и, продолжая курить, расслабленно смотрел в тёмную даль Мёртвых Земель. И вновь моё игнорирование Дары, вызвало в ней ещё один твист поведения. Она заулыбалась, а я даже краем зрения уловил, как её хвост за спиной широко завилял. И Дара, расслабленно распрямившись, захлопала в ладоши. “Молодец, Лоса…”, – она одобрительно проворковала и, положив мне по-приятельски руку локтём на плечо, продолжила: “Молодец… Гляди, какой не прошибаемый… На Энсо только похоть действует? И то, когда уже на грани?”.
Она развернулась ко мне боком, тоже всмотревшись вдаль, и, несильно навалившись на меня своим плечом, спокойно молвила: “Жаль, что не поиграли… Но, видимо… Ма… Я призвала тебя не просто так… Во-первых, я действительно нуждаюсь в твоей помощи… Ну и хотела, так сказать, сама проверить тебя, испытать… А во-вторых, тебя уже ждали у портала, так что я увела тебя прямо из-под носа кое-кого…”. Она глянула на меня, проверяя мою реакцию на её слова, но я просто кивнул, показывая, что услышал её. На это Дара лишь недовольно скривила свои чудные губки. А через пару секунд пристального взгляда на меня она снова взорвалась.
Она действовала молча. Схватив двумя ладонями меня за виски, она резко повернула мою голову лицом к своему и прильнув вплотную лбом к моему, свирепо зарычала. Глаза её метали молнии, щёки натянулись от огромного оскала, изгиб носика изогнулся ещё сильней. И Дара, порыкивая, утробно прохрипела, вот прямо-таки по-волчьи: “Не игнорь Ня’Я… А то Ся ведь исполню свои обещания… Нии! Вас! Хватит!”.
Она изменила хватку моей головы, больно вцепившись обеими руками мне в уши, а у меня аж слёзы непроизвольно хлынули. И Дара с силой потянула меня за них вниз, заставляя упасть на колени к её голым ногам, а после этого Волчица заставила меня ей жёстко отлизать. Сначала помыть языком все свои густые заросли в промежности, а затем минут двадцать бурить всю её снизу длинным языком.
Грубо использовав меня, она, задыхаясь от сходящих приступов сладкого пика удовольствия, разжала мои уши, которые просто невероятно болели, так как она их в процессе просто выдирала из моей головы. А затем Дара врезала мне голенью под дых, отбрасывая в сторону. Потянувшись, Богиня размяла свой позвоночник, так как всё время простояла в полусогнутом колесом положении, полностью перенапряжённая во всех мускулах поджарого тела.
Я же пока быстро сгонял темноту от мимолётной вспышки боли, которой меня наградила Удача. И я ещё не говорю о том, что вся моя челюсть была сведена. Двадцать минут полировать реальную Богиню, это не в фантазиях представлять, какой ты мачо-удалец. Сплюнув её божественную влагу на землю, я утёр лицо ладонью и зло посмотрел на неё. А она лишь криво усмехнулась: “Говорят, у тебя есть интересная штука… Сагхилом называется… Что же, посмотрим, как она работает…”.
И после этих слов, она пропала. Прямо на моих глазах её фигура исчезла. Я ещё успел заметить размазанную тень в первую секунду, но это был не бег или спринт с места. И я зарычал от злобы. Не хотелось её обзывать, но тварюга действительно довела меня до грани, хоть и выкручивала мне уши, парализуя болью всё тело. Я вскочил диким зверем, желая куда-то бежать. Но что реально делать? И куда мне бежать, ведь я принесу только смерть и разрушения? И Эстиас заблокирована! Это, по-видимому, Дара сделала. Бежать в Мёртвые Земли? Ага, сейчас! Трахну я там в безумии очередного Лича! Я взревел: “Гирсэ! Гирсэ Эроу'Алгоргум! Руг’Ео О’Са! Орха’Хо Ялда’Рар?! (Святая дева! Появись рядом со мной! Ты хочешь тысячи смертей?).”.
Но ответом была тишина. Полная, так как от моего рёва близлежащий лес в страхе утих. Я взревел ещё сильнее, оглушая рёвом всё вокруг. Я уверен, что это земля Клана Роал Мрак-Волчицы. И что? Дара не боится, что я нападу на её последователей? Или ей плевать? Нет. Пока есть время, нужно успокоиться. Это проверка. Она точно не оценит, если я нападу на Хаса. Значит отсюда у меня три пути: на юг к мертвецам, на запад в приграничный городок Вакиса, либо взмыть в небо. Но третий вариант слишком непредсказуем, так как я в любой момент устремлюсь к земле, если, конечно, в небе не поймаю сладкую пташку. А мне вот чего-то не кажется, что по облакам бегают Шкердаки. Там будут либо орлы, либо, в самом лучшем варианте, грифоны. Но мне свой опыт тоже чего-то не претит расширять. Ладно! Личи уже были, как-нибудь переживу. И я рванул на юг.
