– Хочу! – обиженно заверила его девушка, – но… я не умею.

Она жалела, что вырвавшееся откровение не воротить, но ей внезапно искренне захотелось поделиться правдой, выставив ее, как щит. Попытка обернуть слабость в силу сработала. Вигмар заинтересовался, даже немного смягчился, словно устыдившись собственных слов. Он присел на край кровати, сохраняя приличную дистанцию между ними, и, недоверчиво прищурившись, уставился на нее.

– Быть того не может, – изумился он, – царственная особа не знакома с грамотой. Как так вышло? Чем же вы занимались все эти годы?

Надо же, – подивилась девушка. Он впервые с момента их знакомства соизволил поинтересоваться прошлым своей супруги. Пусть вопрос и прозвучал обвинением. Или ей так показалось, потому что Кирнан заведомо негативно воспринимала любые его слова.

– А вы как думаете?! – ощерилась она, – я была в изгнании! Я уже говорила вам, что это – не увеселительная поездка. Обитала в трущобах, просила милостыню и питалась объедками. А нищим, знаете ли, как-то не принято давать образование… Так что я боролась за жизнь, чтобы вернуться и отомстить тем, кто обрек меня на скитания.

Она испытала мстительное удовольствие от того, как вытянулось в этот момент лицо мужчины.

– Печально, – кивнул он. Кирнан скривилась от его комментария – в жалости она нуждалась меньше всего, как и в сочувствии.

Она зажмурилась, отгоняя накатившие воспоминания и фантомную боль в животе от бесконечного голода, истязавшую ее когда-то. Укрывшись в темноте век, девушка слышала, как Вигмар встал, чтобы обойти кровать с другой стороны.

Она насторожилась и прикинула, не счел ли он ее исповедь поводом сократить дистанцию между ними? Девчонке из трущоб было нечего терять. Мало ли, что происходило с ней на улице, как она добывала свой кусок хлеба…

На чистом инстинкте она выхватила из-под подушки нож. Мужчина перехватил ее руку в полете, но почти не смотрел на Кирнан – только на ее перчатку.

– Сбавь обороты, – строго сказал Вигмар, – я не притронусь к тебе.

– Почему же!? – вырвалось у нее, – так плоха? Не гожусь, чтоб править своей страной, и даже внешне дурна, чтоб гордый Наместник позарился…

Внезапные претензии Кирнан вызвали у мужчины искреннее недоумение. Он растерянно моргнул и покачал головой.

– Нет, вовсе нет, – заверил он, – просто там, откуда я родом, не принято склонять женщину к близости, если она сама того не желает.

Девушка не выдержала его испытующего взгляда и отвернулась. Ей на мгновение показалось, что перспектива близости с ним уже не кажется настолько отвратительной, и она испугалась своих размышлений. Таинственный полумрак покоев и тепло ладони Вигмара, все еще сжимающего ее запястье, оказали на нее странное действие. Но куда больше Кирнан впечатлили его слова.

Ей захотелось побольше разузнать про место, откуда прибыл ее новоиспеченный супруг. Его мировоззрение, обычаи и традиции того далекого края разительно отличались от всего, с чем девушке когда-либо приходилось сталкиваться.

Как минимум, здесь мнения женщины никто не спрашивал. Хочет она того или нет – ей мог обладать любой, кто имел достаточно силы и влияния.

Вигмар, судя по всему, тоже подумал об этом и заметно помрачнел, предавшись ностальгии по далекой родине.

– Все наши женщины, кстати, умеют читать, – поделился он, чуть понизив голос, – так что и вам, Ваше Величество, не помешало бы с этим освоиться. Пора заняться вашим образованием.

– Прямо сейчас? – осторожно уточнила Кирнан, покосившись на книгу в его руке. Искушение овладеть недоступными знаниями было велико, но она помнила предостережение Советника. По ряду причин ей не стоит проводить много времени со своим мужем. Даже если время это будет заполнено уроками грамоты или чем-либо другим.

– Что? – рассеянно откликнулся Вигмар, – нет. Попробуйте поспать, а я почитаю вам на ночь.

Девушка настороженно прищурилась и на всякий случай отодвинулась подальше. Кирнан гадала, не способ ли это усыпить ее бдительность, чтобы перерезать глотку во сне. Ее же клинком. Или стянуть с нее перчатки, добираясь до тщательно оберегаемой ей тайны.

– В конце-то концов! – простонал мужчина, легко угадав направление ее мыслей, – это что-то за гранью здравого смысла. Умерьте хоть на минуту градус своей паранойи. Я буду занят, а значит, не смогу ничего с вами сотворить. Если мое слово для вас ничего не значит…

Кирнан презрительно поджала губы, но все же покорно улеглась. Свой клинок она демонстративно затолкала под подушку, не выпуская из рук.

– Вам должна понравиться эта история, – заверил Вигмар, – она о принце, который тоже оказался в изгнании, как и вы. Он возвращается в свое королевство, чтобы отомстить дяде, убийце своего отца.

– Никогда о таком не слышала, – зевнув, призналась девушка. Начало показалось ей многообещающим, отозвалось в душе и разбередило старую рану.

– Эту и некоторые другие книги я привез с собой, – сказал Вигмар, – если освоите грамоту, сможете прочесть их сами.

Кирнан резко распахнула слипающиеся глаза и уставилась на него.

– Если доживу до утра, – перебила она и пригрозила, – я не буду спать, буду слушать. Попробуете что-то выкинуть – я вас убью.

Она вытащила нож из-под подушки и прижала к груди, тем самым подтверждая серьезность своих слов и намерений.

Глава пятая.

День выдался неожиданно прекрасным – затянувшаяся буря улеглась, и снег переливался в солнечных лучах. Даже в теплый сезон в этих краях не часто случалась ясная погода. Небольшой материк со всех сторон обнимало холодное море, а ветер гнал с его просторов тучи, полные снега и дождя.

Лошадь рысью шла через лес. Кирнан наслаждалась потеплевшим воздухом и любовалась красотой здешних мест.

Она думала о том, что не вернулась бы сюда, если бы не прошлое, невидимыми нитями связавшее ее с этой землей. В ином случае девушка продала бы золотую статую из святилища и устроила свой быт за океаном, отдав щедрую долю Советнику, чтобы раз и навсегда забыть об опрометчивой сделке. Забыла бы и о мести, отдав предпочтение более радушному и мягкому климату чужого края. Нашла бы занятие по душе.

Но она оказалась здесь. И накануне, все-таки задремав под успокаивающий тембр голоса Вигмара, очнулась от кошмара. Во сне Кирнан снова слышала песню – ту самую, из пещеры. Заунывный, монотонный и оттого еще более жуткий мотив на языке, все носители которого давно сгинули со свету.

Вырвавшись из власти морока, она нашла себя все еще прижимающей к груди клинок. Кирнан так сильно стиснула лезвие, что оно заметно повредило нежную ткань перчатки, обнажив ее почерневшую кожу.

К счастью, ее супруг ничего не заметил – читая, он и сам провалился в сон. И Кирнан впервые смогла присмотреться к его чертам, не рискуя быть пойманной, ведь до того остерегалась открыто разглядывать новообретенного супруга.

С огромным неудовольствием она признала, что мужчина по-своему красив, хотя необычная внешность и темные волосы обличали в нем чужестранца. Куда больше общего у него нашлось бы с жителями далекого края, где Кирнан провела мрачные годы своего изгнания. Но для южан он имел слишком светлую кожу.

После долгих размышлений девушке так и не удалось сложить представление о том, где же находилось то загадочное место, откуда он прибыл. Имела ли правда значение? Ей стоило воспользоваться случаем, ведь она все еще крепко сжимала в руках стилет. Можно было решить проблему одним точным ударом.

Но убить беззащитного, спящего человека оказалось выше ее сил.

Теперь Кирнан злилась на себя за эту слабость, ведь соверши она задуманное – сейчас присутствовала бы на погребальном обряде, а не тащилась на охоту, навязанную ей как часть праздничных мероприятий, организованных в честь королевской свадьбы. Девушка не планировала гоняться за кроликами или оленями, а потому просто наслаждалась редкой возможностью побыть наедине с собой. Без навязчивого присутствия Советника за плечом.